Книга Пробуждение каменного бога - Филипп Фармер

Улисс помахал им и улыбнулся. Женщина и мужчина помахали ему в ответ. Подошедший к борту Глик сказал:

— Это хорошо. Незачем враждовать с морским народом. Если захотят, они в миг могут пустить корабль на дно.

— А как наладить с ними дружбу?

— Иногда они торгуют с нешгаи и людьми. Они приносят в чужие моря камни, рыбу или драгоценности с затонувших кораблей и меняют их на вино и пищу.

Вряд ли они стали бы союзниками Улисса в войне с нешгаи, если, конечно, он затеет такую войну. Глик не думал, что они примут чью-нибудь сторону, пока кто-то серьезно им не досадит. Но даже высокомерные обращались с ними с почтением и ценными дарами. У нешгаи был большой флот, и им не хотелось видеть его на дне океана.

Скала и ее странные обитатели остались за кормой.

— В ближайшие дни ты выйдешь к берегам нешгаев. А что дальше? — спросил Глик.

— Увидим, — ответил Улисс. — Ты владеешь их речью?

— Еще как, — ответил Глик. — К тому же многие из них говорят на аурате.

— Надеюсь, они не слишком изумятся, увидев меня и мой экипаж. Я не хочу, чтобы они нападали только под влиянием паники.

Через час после восхода следующего дня они миновали громадный, вырезанный из камня символ. Гигантское "Х" внутри разорванного круга. Это был знак Неш, прародителя-бога нешгаев, как объяснил Глик. Памятник, видимый далеко в море, обозначал восточную границу страны.

— Скоро увидишь большую бухту, — сказал Глик. — Город и гарнизон войска. Немного торговых судов и несколько быстрых военных кораблей.

— Торговых судов? — проговорил Улисс, игнорируя угрозу его тона. — С кем же они торгуют?

— В основном, друг с другом. Но некоторые их громадные корабли плавают далеко вдоль побережья к северу и торгуют с живущими там народами.

Улисс почувствовал нетерпение. Не столько от столкновения с неизвестностью, сколько от новой идеи. Возможно, нешгаи не станут его врагами. Возможно, они окажутся союзниками и помогут ему. Они наверняка заинтересованы в борьбе с гигантским Деревом или теми, кто его использует. И, возможно, они будут сотрудничать с человеком, а не заставлять его работать на них. Кто знает, какую ложь мог преподнести ему летучий.

Вскоре побережье изогнулось вглубь суши и слева от себя они увидели волнорез. Он был сложен из громадных каменных плит и протянулся на несколько миль в море. Это был не просто волнорез, а высокая стена, защищавшая залив и город от неприятельских кораблей. На вершине утеса Улисс увидел несколько высоких серых зданий, а потом, пройдя первый проход, несколько кораблей и сам город. Он стоял на склоне холма.

Они миновали замок на вершине волнореза и заметили какие-то фигуры за узкими окнами бойниц. Что-то заревело и, оглянувшись назад, они увидели гигантский силуэт на вершине крепости. Тот прижал к громадному рту необъятный рупор. Слоновий хобот поднялся над инструментом, словно не инструмент, а он сам издавал этот трубный рев.

Улисс решил, что будет лучше, если он войдет внутрь и встретит их, нежели они вырвутся наружу. Наверняка они не поверят, что этот маленький кораблик собирается напасть. Он направил корабль в широкие ворота волнореза между двумя башнями по обеим сторонам входа. Он поклонился фигурам в башне, и каково же было его удивление, когда увидел, что большинство из них были людьми. Они были одеты в кожаные доспехи и носили щиты, которые, как он полагал, были сделаны из дерева. Они потрясали копьями — с каменными наконечниками, конечно — и нацелили на него свои луки и стрелы. За ними высилась серокожая фигура нешгая. Вероятно, гиганты были офицерами.

Огня с башен не последовало. Должно быть они решили, как и он, что один маленький корабль не может нести воинственных завоевателей.

Мгновением позже он уже не был так уверен, увидев гигантский корабль и быстро приближающееся к нему длинное низкое судно типа галеры. Оно было набито множеством солдат, две трети которых составляли люди, которые управляли рулем. Но на нем не было парусов и гребцов.

Глаза его широко открылись и возникло болезненное ощущение, что он кладет свою голову на гильотину. Ничто не говорило о том, как далеко нешгаи продвинулись в своей технике.

И когда галера обогнула их сзади и прошла вдоль борта, словно дразня стадо, она не издала ни звука, за исключением шипения разрезаемой острым носом воды и плеска волн о ее борта. Если бы внутри корабля находился двигатель внутреннего сгорания, он имел превосходный глушитель.

— Как он движется? — спросил Улисс Глика.

— Я не знаю, Повелитель! — ответил Глик.

Ударение на слове «повелитель» показывало, что он думает, будто дни Улисса-бога сочтены. Но он не выказывал особой радости. Возможно, летучие тоже боялись оказаться рабами. Но вряд ли, потому что Глик сказал, будто дулулики торгуют с нешгаи.

Он вгляделся в корабль. Как совместить его способ движения с примитивным оружием экипажа?

Он пожал плечами. Со временем догадается. А если нет, у него будет о чем призадуматься. Его уже не раз спасало терпение, а после пробуждения оно только усиливалось. Возможно, его невообразимо долгое окаменение передало его психике и твердость материи.

Его корабль спустил паруса, гребцы опустили весла, замедляя бег корабля, а затем, когда корабль заскользил вдоль дока, который им указал офицер галеры, подняли их вверх. Люди, одетые лишь в набедренные повязки, приняли брошенные мохнатым экипажем канаты и проволокли корабль вдоль шеренги резиноподобных мешков. Через минуту в док влетела галера, затормозила своими невидимыми бесшумными моторами и остановилась в дюйме от возвышавшихся перед ней строений.

Улисс присмотрелся к нешгаям. Десяти футов ростом, они имели короткие, тяжелые, похожие на колонны ноги и большие, скошенные наружу ступни. Их тела были длинными — на его взгляд они испытывали из-за этого массу неудобств, а руки — мускулистыми и толстыми. На каждой руке у них было по четыре пальца.

Головы напоминали резные фигуры, виденные им в деревне вуфеа. Уши были громадными, но по сравнению с головой, куда меньше слоновьих. Лоб казался очень широким и шишковатым на висках. Они были без бровей, зато имели удивительно длинные ресницы. Глаза были зеленые, карие и голубые. Кожаный морщинистый хобот, свисая падал на грудь. Рот был широким, с выпяченными губами — в общем как у негров. Два маленьких бивня торчали под прямым углом к плоскости лица. Во рту находилось всего четыре коренных зуба, что, конечно, сказывалось на их речи. Их традиционный язык аурата изобиловал шепелявыми звуками. Он был таким корявым, что казался совершенно новым. Но стоило только привыкнуть, как речь становилась осмысленной. Однако, люди с трудом воспроизводили нешгайские звуки и поэтому их аурата стал компромиссом между языком полнозубых народов и этим, нешгайским. К счастью, нешгаи понимали своеобразный аурата своих рабов.

Цвет кожи у них варьировал от светло-серого до серо-коричневого.