Книга Святые бастарды - Тимур Туров

– Как твоя спина, тутти-ту? – Альв посмотрел на элохим.

– Я к тетушке заходил, она вылечила, – скупо отозвался тот. – Спрашивал насчет денег, никто мне и копейки больше не даст.

– Ну, тогда на выход, – альв улыбнулся, и Иво увидел в этой улыбке безумие.

Маж был готов на любое предприятие, направленное против «Ложи Петра и Павла», а получив на руки приличные деньги, команда становилась куда более опасной.

Альв и элохим вышли, на ходу обсуждая маршрут. Им предстояло пересечь Неву до развода мостов, при этом по возможности миновать территорию «Ложи», а затем так же, обходными тропами, вернуться.

Вереск завалился на кровать, посадив щенка на грудь. Тот, фыркая и тявкая, затеял рыть подкоп в подмышке оборотня.

– Вообще, это я его нашел, – заметил Иво.

– Мы с ним просто друзья, – слегка невпопад отозвался Вереск. – Он совсем как я. Без дома, без родни. Но мне проще – у меня есть цель. А знаешь, какая у нас в Квебеке погода?

Вереск перескочил с одной темы на другую абсолютно без перехода.

– Нет, – признался Иво.

– У нас там часто идут дожди. Зимой холодно, летом прохладно. А у вас очень жарко.

Оборотень провел несколько дней в ящике и меньше суток на свободе – и все это время в Петербурге стоял зной.

– Если тебе нравится сырость, то в Петербурге тебе будет комфортно, – усмехнулся Иво. – Жара у нас – редкость.

– Тяф! – подтвердил щенок.

Вереск явно не поверил. Он погладил щенка, немного поворочался на продавленной кровати и уснул, о чем сообщил миру ровным сопением с легким присвистом.

Иво же спать совсем не хотелось. Он обыскал комнату и нашел в разваливающемся шкафу, у которого вместо двух ножек были стопки книг, три картонных футляра, в каждом из которых находилось по десять ампул. Вылеченный старым элохим организм не собирался умирать или падать в обморок, но при мысли о содержимом крохотных сосудов сердце немного сдавливало.

– Я не наркоман, – прошептал Иво. – Мне это не нужно.

В его классе была пара ребят, которые вылетели из школы в одиннадцатом классе, хотя для этого нужно было очень постараться – в последний год до выпуска дотягивали всех, кто хоть как-то учился.

Однако эта парочка умудрилась подсесть на героин, попасть в несколько очень неприятных историй с кражами и встать на учет в наркодиспансере.

Они ходили поначалу гордо и с видом «мы-знаем-что-то-чего-вам-не-дано», но перед большим скандалом и вылетом из школы оба превратились в жалкое подобие людей – нервные, вздрагивающие от каждого шороха, худые, вечно клянчащие мелочь и с глазами, выражение которых Иво так и не смог понять.

А теперь он сам попал в ловушку. Руки тянулись к ампулам будто сами, воспитанник слаш с некоторым удивлением смотрел за тем, как ладонь взяла одну.

– Нет, – Иво положил наркотик на место, выскочил из комнаты и прямо перед собой увидел приоткрытую дверь со сломанным замком. За ней виднелся подъезд – обшарпанный и темный.

В другую сторону уходил сумрачный коридор с дверями с обеих сторон и едва светящейся лампочкой вдали. Направившись по нему, Иво миновал одиннадцать комнат. В конце коридора обнаружилась кухня – довольно большое квадратное помещение с рядом из четырех газовых плит, мойкой и десятком столов по периметру.

За одним из столов дремал, обнимая уполовиненную чекушку, давешний сосед.

А за другим стоял колоритный тип – высокий, под два метра, в ярком восточном халате на упитанном теле и с изумрудной змеей, будто бы вырубленной из единого драгоценного камня и обвивающей шею владельца. Змея была живой и пристально смотрела рубинами глаз на Иво. На голове у типа сверкал белизной шикарный поварской колпак, с баранкой навершия и зеленой эмблемой в виде девятилучевого солнца.

– Это кто? – Иво так удивился, увидев этого человека посреди коммунальной кухни, что легким толчком разбудил пьяного соседа.

– Добрухин, – с готовностью ответил тот. – Из командировки вернулся, пельмени варит. Ты проставляться будешь?

– Через пару дней, сейчас на мели, – ответил Иво, чтобы отделаться. – Пару дней надо еще пережить.

На «Добрухина» тип в халате походил не больше, чем то, что он готовил – на пельмени. Над узкой, изрезанной поколениями кухонных обитателей досочкой молнией сверкал тесак. В нескольких тарелках лежали мелкие кусочки мяса и овощей, рядом толпились склянки со специями, судя по всему, собранные по всей кухне из всех столов и шкафов.

– Хорошее у тебя проклятие, красивое, – заметил тип, не глядя на Иво.

– Это не посмертное проклятие, а так, подделка, – ответил воспитанник слаш.

– Я о проклятии «черных», – тип в халате обернулся, и Иво вздрогнул. Лицо незнакомца было искажено в улыбке – она словно застыла. Змея медленно переползла так, чтобы видеть парня. – Очень аккуратно вплетено в твое тело Силы.

Когда он говорил, губы, растянутые почти до ушей, не шевелились.

– Ты Повар, меня предупреждали не драться с тобой.

– И зря! Если уж драться, то с более сильным противником, многому научишься. – Иво вдруг показалось, что говорит не человек, а змея. Но это было не так, видимо, гость просто чревовещал. – Будешь мясо?

Иво готов был поклясться, что секунду назад этой сковороды не было, но теперь Повар держал ее в руке, а мясо и овощи уже выглядели обжаренными, – а на столе не осталось ни мисок, ни склянок.

– Спасибо, я сыт, – ответил Иво, украдкой взглянул на пьяного соседа, а когда обернулся, ни Повара, ни сковороды на кухне уже не наблюдалось. – Черт знает что!

Это наверняка был маг, причем очень сильный. О нем упоминал старый элохим, который сам является неслабым колдуном, и значит, сбрасывать Повара со счетов не стоило.

Что он делал здесь, в этой коммуналке на территории элохим? Ждал ли Иво для разговора или попал сюда по каким-то другим делам? То, что пьяный видел кого-то другого, удивительным не было – Пелена скрывала от людей многие чудеса, и те видели обыденность там, где наделенные магией существа творили необычное. Хотя, возможно, это был наложенный Поваром морок.

Вереск тихо посапывал, около его кровати свернулся клубком щенок. Иво прошел мимо своего диванчика, но не дошел метр до шкафа и вернулся. Лег и закрыл глаза.

И сразу же перед его взором появился Стас с набором пыточных инструментов. Иво встал со стола, отошел в сторону и с тоской принялся наблюдать за глупым и бесконечным спектаклем.

– Ты будешь страдать вечно, – без энтузиазма заявил верог, засовывая когтистую руку в живот кукле.

– Иво! Иво! – раздалось откуда-то издалека.

Воспитанник слаш с радостью вынырнул из сна.

– Тек-Чат?

И действительно, рядом с ним стоял Часовщик. Он был мрачен и озабочен, в глазах мелькало что-то неуловимое, тревожное.