Книга Гроссмейстер - Вадим Агапов

– Анализ, – я тяжело вздохнул, предвидя его разглагольствования ни о чем.

– Да, анализ, – подтвердил Строганов, грызя пластиковую ложечку. – К примеру, анализ окружающего воздуха дает мне информацию, что сюда зашел бомж.

Я повертел головой и убедился в его правоте.

– Подожди, давай-ка решим насчет наших утренних планов! – попробовал я вернуть его к более насущным проблемам.

– Утренние планы? – удивился этот аналитик – Ближайшее окружение Маргариты, конечно! Сердюков, Писков и прочие.

– А при чем тут… – я не поспевал за мыслью Арсения. Мне казалось, что мы собирались расспрашивать Сечкина-младшего в поисках нового следа.

– А при том, – ответил Арсений, уставившись на меня немигающим взглядом, – что след ведет именно туда, к ближайшему окружению. Я это чувствую!

– Ты чувствуешь, а детектив должен расследовать, – покачал я головой, пытаясь раскусить – действительно ли он так думал или просто болтал первое, что придет в голову. – Следователи наверняка подробно изучили ее окружение и ничего не обнаружили…

– Доктор! – сказал он довольно противным тоном. – Тебе мешают мыслить стереотипы и рамки представлений о мире. И твое раболепие по отношению к богатеньким! Люди, проводившие поиски, так же лебезили перед этими богатеями и боялись подумать, что кто-то из них может быть причастен!

– У меня нет раболепия, – хмуро возразил я ему, внутренне соглашаясь с его выводами про следствие.

– Есть! – безапелляционно заявил Строганов. – У всех нищих есть зависть и раболепие по отношению богатым, а у богатых – к более богатым! Поэтому…

– А у тебя?

– У меня – нет! И у теперешнего Папы Римского тоже нет. Потому что нам с ним начхать на деньги!

Я закашлялся. Меня сразило даже не то, что он себя с Папой ставил на одну плоскость – амбиций у него хватит, – а то, что ему, Строганову, было начихать на деньги! Нет, при всех его добродетелях на францисканца он не был похож.

– Ты родом не из Ассизи? – поинтересовался я.

– Нет, а где это? – не чувствуя иронии, ответил этот монах.

– Не важно, в Италии, – махнул я рукой.

– Ты меня сбил с мысли… – поморщился он. – О чем я? Папа Римский, деньги, олигархи… а, вспомнил! Среди звонков Маргарите не было ни одного неизвестного номера. О чем это говорит? О том, нас теперь интересуют известные ей люди. Далее, мне недостаточно информации о самой Маргарите, о ее внутреннем мире. В свой поисковик (тут он интенсивно постучал себя пальцем по лбу) я вбиваю запрос: Маргарита Сердюкова, отзывы… И ничего не вижу! В материалах следствия об этом тоже ничего нет! И потом, мне нужны новые впечатления, зацепки, мотивы… Короче! Сейчас мы поедем к Пискову, затем вместе с ним к Сердюкову и с его помощью собираем всю эту компанию.

– А как ты уговоришь Пискова и Сердюкова? – удивился я.

– Внушу Сердюкову мысль, что след может вести к ближайшему окружению. Например, с помощью НЛП-методики…

– Ты соврешь Сердюкову, что нашел след пропавшей дочери, и тем самым обнадежишь его? – возмутился я. – А если…

– Я никогда не вру! – гордо заявил он, на что я усмехнулся. – Да! – продолжил он, услышав мое хмыканье. – Это ты, доктор, врешь своим пациентам, когда говоришь, что у них есть шанс, хотя знаешь, что они безнадежны!

– Я?! – я аж подпрыгнул от негодования. – Во-первых, я всегда говорю, как есть. Во-вторых, даже если все плохо, то последняя надежда…

– Вот! – перебил меня этот демагог. – Ты, значит, не отбираешь у несчастных последнюю надежду, а хочешь, чтобы это сделал я? Нет, не бывать этому! Как говорится, «pia fraus», что означает… впрочем, не важно!

Я задумался. Pia fraus – благая ложь… Как убедить Строганова, что играть на чувствах несчастного отца, даже во благо, нехорошо? Но пока я подыскивал аргументы, Арсений уже повел разговор в другом направлении:

– А потом, может быть, еще кто-нибудь из них проколется и сболтнет лишнее. Для этого нужно поворошить это осиновое гнездо…

– Что значит еще кто-нибудь? – встрепенулся я, не обращая внимание на оговорку Арсения про осины.

– Да, доктор, – театрально вздохнул Строганов. – Не нужно быть трансцендентным! Достаточно быть просто внимательным. Я тебе уже говорил, что на нашей первой встрече один из участников сказал кое-что…

– Не нужно быть противным, – в тон ответил я ему, – напомни мне, пожалуйста…

– Пожалуйста. Один из них бросил фразу, может быть, это просто случайность, оговорка, но! Это очень грустная оговорка, из которой я делаю вывод, что он знает, что она убита… – с видом триумфатора сообщил Арсений.

Я открыл рот от удивления.

– Но он не знает, где находится ее труп! – выдержав театральную паузу, закончил он. – Помнишь, толстяк Мироныч в доме у Сердюкова к нам подошел и сказал насчет тела? Типа, тело бы найти, тогда бы Сердюков успокоился. Он бы не сказал так, если бы не знал, что она мертва! – гордо провозгласил Строганов.

– Да почему ты делаешь из этого такой вывод?! Он просто имел в виду, что как только найдут тело несчастной Маргариты, Сердюкову станет легче! Потому что неопределенность в сто раз хуже, чем… – я попытался донести до него свою мысль о том, что нормальные люди могут сопереживать другим. Что отцу будет легче, когда он узнает правду о своей дочери, а не будет каждый новый день терзаться неизвестностью.

– Может, конечно, ты и прав, – Арсений призадумался, – но возможны варианты…

– Послушай, – я начал раздражаться, – что тебя мотает из стороны в сторону: то маньяка ловим, то лезем к каким-то сатанистам! И все впустую! Разве не так? И если ты сегодня встречаешься с Максимом Сечкиным, то зачем тогда сейчас ворошить это гнездо с ближайшим окружением?

– Потому что с Сечкиным я разберусь только вечером, – абсолютно спокойно ответил он, – а сейчас тоже нужно чем-то заняться! Не спать же ложиться?

Я глубоко вздохнул. И поморщился. Около нас соткался из жутких ароматов бомж. Он изучал наш столик с целью поживиться. Арсений забрал мой пакетик картошки (я к нему не притронулся) и передал голодному.

– А кетчуп? – просипел тот.

Мы вышли на улицу. Гремели трамваи, гудели в пробках машины, у меня зазвонил телефон. Пока я отвечал пациентам, Строганов набрал Пискова.

– …хотите фору? Ферзя, например… – услышал я их разговор, когда закончил свою беседу. – Ну, как хотите… нет, я вам еще раз говорю, если не вы нас везете к Сердюкову, причем прямо сейчас, то мы едем к нему сами, без вас… Да, вы должны сказать, что у меня важная информация, и нам нужна его поддержка… да, иначе мы отказываемся работать… да, кое-что выяснили… Что? А то, что следы ведут к ближайшему окружению…

– Тебе бы в покер играть, – хмуро сообщил я ему, поражаясь его невозмутимому виду: блефует ведь насчет ближайшего окружения!