Книга Клинком и сердцем. Том 3 - Ирина Успенская

«С чего я вообще решил, что Айлин захотят убить? - вдруг озадачился он. - Конечно, ее гадючье величество вряд ли отказалась от своих планов насчет синьорины, но для этого у Беатрис есть я».

Под сердцем кольнуло, будто соглашаясь и напоминая, что проклятие не дремлет, но Лучано предпочел старательно этого не заметить. У него еще имеется время, чтобы придумать подходящее оправдание. И попытаться убедить королеву, что Айлин Ревенгар ничем не угрожает ни королевской власти, ни самой Беатрис. В конце концов, синьорина пожертвовала собой, чтобы спасти наследника! Неужели королева продолжит считать ее коварной и расчетливой интриганкой?

Настроение испортилось еще сильнее, и, когда за Аластором пришел дежурный целитель, чтобы отвести его на перевязку, Лучано растянулся на кровати, шикнул на Перлюрена, рвавшегося к сладостям, и принялся составлять в уме отчет для мастера Ларци. Но родная итлийская речь, которой Лучано владел с виртуозностью прирожденного болтуна, упрямилась и решительно не хотела передавать всю странность того, что с ним происходило в Дорвенанте. А рассказ о приключениях звучал бахвальством и постоянным нарушением правил гильдии, которые предписывали Шипу быть как можно более незаметным. «Идиотто, — вздохнул в сознании Лучано голос мастера. - Разве можно поддаваться чувствам к заказу? Неважно, охраняешь ты его или пытаешься убить. Они всего лишь твой заказ, мальчик мой. Оба…»

«Я знаю, мастер, — ответил мысленно Лучано. - И мне самому страшно от того, что со мной происходит. Я не понимаю, чего хочу больше? Чтобы все продолжалось, и неважно, куда меня это приведет, или чтобы стало как раньше, когда я не задумывался о всяких глупостях вроде любви и дружбы. Боюсь, мастер, и в том, и в другом случае пропащий я человек. По-новому жить не получится, просто не имею права, а по-старому не хочу. Такая тоска берет… Но я больше не могу видеть в этих двоих всего лишь строчки в приходно-расходных книгах гильдии. Что со мной сделал проклятый Дорвенант?!»

Хлопнула дверь, и Лучано услышал, как ахнула синьорина.

- Лу, Ал?

Магесса постучала по деревянной раме ширмы, и Лучано откликнулся:

- Лорда Аластора увели целители, а я здесь. Чем могу служить?

Он никак не мог взять с Айлин прежний тон, простой и легкий, но годившийся лишь для путешествия, где они были равны перед лицом постоянной опасности, а здесь мгновенно оказавшийся слишком фамильярным.

- Что это? - испуганно спросила синьорина. - Вот это вот… все!

- Полагаю, выражение восхищения от ваших поклонников, — сообщил Лучано. - Боюсь, не все цветы стоят в воде, так что если хотите их оставить, нужно об этом позаботиться.

- Куда мне столько… — жалобно протянула Айлин. - И они так пахнут! Лу, я… А-а- апчхи!

Она чихнула совсем как Перлюрен, но громче, а потом спросила:

- Лу, ты не поможешь выставить их в коридор? Может, девочки с Зеленого факультета захотят забрать…

Лучано вскочил с постели, мигом воспрянув и заверив, что счастлив помочь. После краткого совещания решено было оставить розы и несколько небольших букетиков, лишенных запаха. Дурманно пахнущие лилии отправились в изгнание первыми, только на голубое фраганское чудо Айлин посмотрела с недоумением и призналась, что понятия не имеет, кто мог бы прислать подобную роскошь.

- Отдам их Иоланде, — решила она, рассеянно поглаживая небольшой сундучок, от которого Лучано даже в невыносимом цветочном благовонии уловил знакомый запах лосьона для волос.

О, да синьорина воспользовалась косметикой! Ресницы умело подкрашены, губы свежо розовеют от бальзама… И волосы! Волосы уложены в простую, но изящную фраганскую «плетенку», а концы распущены по плечам. Прелесть какая! Лучано молча одобрил изменения, хотя сама Айлин явно чувствовала себя неловко и то и дело тянулась рукой к лицу, но тут же, спохватившись, отдергивала пальцы. Совсем не привыкла к средствам для ухода за собой? Бедная девочка… Но кого же мы готовимся принимать? Для боевых товарищей вроде них с Альсом такую красоту не наводят… Хм, синьор жених изволит заглянуть?

Выставив в коридор все, что пахнет, и попросив пробегающего мимо юнца отнести голубые лилии в комнату синьорины Иоланды - удивительно, тот сразу понял, о ком речь, — Лучано вернулся к себе за ширму как раз вовремя, чтобы отнять у Перлюрена пакет с печеньем. Оглядел свою кровать, приподнял подушку и обнаружил под ней целый склад конфет в обертках и без. Перлюрен немедленно принял скорбный вид и прижал испачканные кремом лапы к животу, но Лучано был неумолим. Он сгреб конфеты и уже собирался отнести их на половину Айлин, как в дверь постучали, и раздался смутно знакомый голос, радостно воскликнувший с порога:

- Ревенгар! А вот и мы! Ух ты, у тебя там целая оранжерея в коридоре и еще одна здесь. Кстати, магистр Бреннан сказал, что если боевики еще раз обнесут его драгоценные грядки, он лично напоит слабительным всех, кого за этим поймает.

- Методы магистра Бреннана не всегда соответствуют уставу Академии, но чрезвычайно действенны, — заметил другой голос, высокий и чистый, но бесцветный, лишенный звучности и яркости первого. - Милая Айлин, я… мы с Саймоном рады видеть вас в добром здравии.

«Синьор Ледяная Глыба, — вспомнил Лучано. - Белоснежное одеяние и перчатки, невероятной чистоты сапоги и манеры принца. Только не такого, как Альс, а настоящего, точно знающего, что весь мир создан к его услугам. Тем удивительнее слышать в этом голосе искреннее беспокойство и тепло…»

- Дарра, Саймон! - воскликнула Айлин. - Я тоже так рада! Садитесь! Как хорошо, что вы пришли! Саймон, хочешь конфет? Мне принесли так много, я столько не съем. И даже вместе с Алом и Лучано… Кстати, я должна вас познакомить! Лу, ты позволишь тебя потревожить?

«Она снова зовет меня Лу, — мелькнула мысль. - Не наедине, а при юных благородных синьорах, один из которых, если не ошибаюсь, имеет прямое отношение к грандсиньору канцлеру. Меня, простолюдина! Благие Семеро, хоть бы это приняли за обычное пренебрежение к слуге! Иначе как бы моя скромная персона не привлекла слишком много внимания…»

Подхватив енота, он вышел на половину Айлин и почтительно поклонился. Перлюрен заверещал и радостно рванулся у него из рук. Лучано выпустил его от неожиданности, потому что высокий и стройный юноша с бледно-золотыми волосами и лицом мраморной статуи, одетый в темную мантию, держал в руках его Ласточку.

- Синьор Фарелли, — уронил этот красавец с бесстрастной любезностью. - Я слышал о вас. Рад знакомству, сударь.

- Благодарю, грандсиньор, — снова поклонился Лучано. — Перлюрен, прекрати!

Дорвавшийся до сладостей енот запихивал за обе щеки конфеты. Его мордочка раздулась, челюсти непрерывно двигались, но Перлюрен все равно смотрел на столик, заваленный сладостями, алчно и жалобно.

- Эй, это же енот! - возмущенно воскликнул второй молодой маг, тоже одетый в черное и светловолосый, но невысокий, смуглый и круглолицый. - Он ест конфеты!

- Саймон, — укорила его Айлин, едва сдерживая смех. - Перлюрен тоже наш боевой товарищ! Он был с нами на… в общем, в том путешествии. Я не могу пожадничать и лишить его угощения.