Книга Король Драконов: сильнее смерти - Константин Фрес

— Ты не обидел меня, молодой Король, — вздохнув украдкой, ответила Ежинка. — Ты отказал мне. Но любовь, принятая из жалости, это еще хуже. Еще хуже. Поэтому не стоит жалеть меня. Пощади, молодой Король. Не причиняй еще большей боли, даря мне бесплотную надежду…

Она осторожно отстранила руки Демьена, которые сжимали ее талию, пожалуй, чересчур страстно, и поспешно, словно стыдясь своего порыва, натянула на голые коленки старую юбку. Демьен не знал, что сказать, как исправить ситуацию, какое слово подобрать, чтобы не было так невыносимо тяжело дышать и так стыдно смотреть в девчоночьи глаза, но тут дверь в сторожку раскрылась с треском, и он отпрянул от Ежинки, словно боясь, что его застанут в весьма недвусмысленной ситуации.

В белых клубах морозного воздуха, отчаянно ругаясь, в домик ввалилась Уна, едва не рыдая от горя. По ее красным щекам уже готовы были пролиться слезы, и она не заметила того, что Король и лесная девчонка почти обнимались, будучи так близко друг к другу, что слова их разговора практически перемешивались в воздухе, наполненном ароматом сушеных трав.

Не до того ей было.

— Ваше Величество! — выкрикнула Уна, шмыгая покрасневшим носом. — Алый Король! Случилось то, что вы и предвидели!

— Что же? — слегка надменно поинтересовался Демьен, вздернув венценосную голову и заступая, заслоняя собой Ежинку от взгляда Уны. Обращение девушки к нему было странным, непривычным, и он заподозрил, а не подбирается ли к нему враг в обличье Уны. Но, кажется, это была она настоящая — растрепанная, словно собиравшаяся впопыхах, уставшая, потому что не привыкла скакать верхом так далеко, по морозу, — и растерянная, потому что весть, которую она принесла Демьену, была чудовищной, не поддающейся осмыслению.

Девушку некоторое время молчала, и Демьен видел, как в ее глазах перемешиваются отчаяние, горе и горькие слезы.

— Магистр Аргент, — прошептала она, глотая душащие ее слезы. — Магистр Аргент тайно покинул академию… как самый последний напудренный прыщавый тролль!

Глава 12. Железный Ганс

Аргент шел по лесу словно дикий опасный зверь, словно тьма, крадущаяся между деревьями и сверкающая черными звездами. А следом за ним, по его следам на белом снегу, неслись королевские магические воины, которым Король велел следить за магистром и которые — не уследили.

Его драгоценная книга — та, что он спрятал с таким тщанием в подземном городе, среди страшных чудовищ, — полная тайных знаний, старинная и уникальная, теперь порванная и испорченная, была упрятана под черным плащом магистра. Она висела на ремне, и Аргент придерживал ее рукой, поглаживал, словно утешая и жалея.

Лесной пруд, круглый, как зеркало, появился в поле зрения Аргента внезапно. Еще миг назад его и угадать было нельзя, хотя магистра и берег разделяли всего пару десятков шагов и тонкое кружево черных перепутанных ветвей деревьев. Впрочем, с волшебными вещами всегда так.

Слушая, как свежий снег скрипит под его сапогами, он осторожно вышел на берег и глянул вниз, в зеркальную гладь пруда. Даже сейчас, в сильные морозы, которые все же наступили, на воде не было льда. Даже самая тонкая корочка не образовалась на светлой воде, в прозрачной толще которой можно было разглядеть неспешно двигающихся рыб — ярких золотых раскормленных карпов.

— Любуетесь на рыб?

Аргент мгновенно обернулся на издевательский, писклявый голос, словно настороженное животное. Его долгий плащ прошелестел по снегу, несколько комочков снега упало в хрустальную воду, по глади побежали тревожные круги. Кривляющаяся Пустота в своем зеленом бархатном костюмчике неспешно шла к магистру, темные глаза ее красивой маски томно разглядывали Аргента, и невозможно было не заметить, что она кокетничает с ним.

— Тише, — обворожительно, как умел один только он, улыбнулся Аргент. — Вы же знаете, что это за озеро? Значит, должны знать, что и шуметь здесь нельзя. Зачем вы позвали меня именно сюда?

— Затем, — промурлыкала Пустота, подходя ближе и с любопытством рассматривая Аргента, его ослепительно сияющую на солнце броню, — чтобы вы не шумели… и не делали резких движений, магистр Аргент. Я знаю, что вы очень опасны, и Тот, Кто Живет на Дне Пруда, должен удержать вас от опрометчивых поступков.

Аргент высокомерно усмехнулся, но смолчал, чуть приподняв насмешливо бровь.

— Вы боитесь меня? — с толикой высокомерной гордости в голосе произнес Аргент, щуря синие глаза, словно белый свежий снег слепил его.

— Будет глуп тот, кто вас не побоится… — загадочно протянула Пустота, призывно глядя в его лицо.

Сочетание прекрасного девичьего лица и чахлого, болезненно согнутого тельца на кривых тонких ножках было таким странным и отталкивающим, что Аргент едва не отшатнулся интуитивно, когда покрасневшие от мороза, кривоватые, с обкусанными ногтями пальцы Пустоты скользнули по черным пластинам, прикрывающим его грудь. Но позади него была водная гладь, и Аргенту ничего не оставалось, как стоять смирно, терпеливо позволяя Пустоте осмотреть себя со всех сторон.

— Вот вы какой, — протянула Пустота многозначительно, с интересом задирая голову, чтоб получше рассмотреть лицо высокого Аргента, его широкие плечи, укрытые драгоценным плащом. — Мой неожиданный союзник, коварный и хитрый предатель… Невидимый злой рыцарь… от вас веет зловещей силой и уверенностью, так что невольно хочется склонить голову перед вами… очень приятно познакомиться.

— Мне кажется, мы знакомы? — с легкой усмешкой произнес он.

— Знакомы, мой невидимый рыцарь, — все так же кокетливо подтвердила Пустота. — Но мне интересно было посмотреть в глаза тому, кто так решительно и не колеблясь предал своего любимого Короля… я много слышала о вас, магистр Аргент. Очень много. И что-то не верится мне, что вы со мной не лукавите…

— Так смотрите, — снисходительно ответил Аргент, чуть склонившись над Пустотой. — Смотрите внимательно и подумайте на досуге, что слышали обо мне много, но в сердце мое не заглядывали.

— Вот как! — насмешливо отозвалась Пустота, зардевшись. Никто и никогда не оказывал ей внимание, как девушке, и близость Аргента, его вызывающая близость, его ослепительная улыбка вскружила Пустоте голову. — И что же у вас в сердце, магистр Аргент?

Ее черные густые ресницы трепетали над прекрасными темными глазами, влажные алые губы призывно раскрылись, обнажив полоску белоснежных зубов, словно девушка ожидала поцелуя, но Аргент вдруг сделался холоден, перестал улыбаться и выпрямился, отстранился от Пустоты, глядя на нее свысока.

— В моем сердце лишь месть, — резко ответил он. — Месть Алому Королю. А вы что подумали?

Пустота, которая, видимо, серьезно рассчитывала на поцелуй, и которой Аргент просто треснул по губам своим высокомерным пренебрежением, раздраженно фыркнула, как кошка, которую окатили ледяной водой. На ее красивом лице отразилась целая гамма чувств — от учительного стыда до лютой злости.

— Я не люблю, — выдохнула она, — когда надо мной смеются! И вам смеяться не советую, магистр!