Книга Попаданка ледяного дракона - Любовь Свадьбина

– Он твой последний сын. Наследник рода. Единственный.

Эти слова наконец пробивают щит в сознании озаранского короля, заставляя окончательно – и разумом, и душой – признать смерть старших сыновей и их избранных жён. Где-то внутри зарождается крик, но гаснет в бескрайней пустоте там, где ещё недавно билось сердце и отлично работали внутренние органы. Королю Элемарру кажется, что он – только кожа, шкура самого себя, натянутая на пустоту.

На него накатывают воспоминания: удар обрыва родовых меток, шум, известие о нападении Культа, обмякшая на его руках жена Инрриза и красный тронный зал вместо привычного белого с серо-голубыми оттенками льда. Молча разглядывающий флаг над тронами Саран. Живой и невредимый. С первым же вопросом виновато опустивший взгляд в пол.

– Грэнх, – сипло зовёт Элемарр начальника своей стражи. – Его под арест, – указывает на валяющегося на полу Сарана. – Вылечите и заприте в самом глубоком подземелье.

Император дожидается, когда стража унесёт потерявшего сознание Сарана, и только после этого с чувством произносит:

– Элем, так ты потеряешь последнего сына!

Будто не услышав его, король произносит:

– Надо собрать Срединный альянс на совещание. Пора уничтожить культ Бездны и каждую тварь, которая входит в него или считает его благом. Всех до единого.

Империя Эрграй, приграничные земли

– Витория… – шепчет туман таким знакомым голосом. – Витория, ты должна спрятаться, скрыться, тебя ищут, Витория…

Он тянется ко мне, но я растворена во тьме, не могу ответить, не могу потянуться навстречу.

– Витория…

Ментальный приказ выдёргивает меня из сна.

Отец, как и все дни до этого, стоит над моей постелью. С розового балдахина пялятся глаза чёрного существа.

– Сама соберёшься или помочь?

Опять этот треклятый вопрос. Пятый день подряд. Это просто невыносимо!

Сегодня я сдаюсь, шепчу:

– Сама.

– Отлично. – Отец улыбается. – Только без глупостей.

Какие могут быть глупости под присмотром трёх менталистов?

Отец оставляет меня одну в небольшой комнате с обоями в цветочек, розовыми шторами и мебелью. Этот дом, похоже, принадлежал зажиточной семье с детьми, и мне очень не хочется думать о том, что с ними стало. Могу лишь надеяться, что они выехали раньше знакомства с орденцами… и по какой-то веской причине оставили все вещи.

Каждое утро довольно однообразно: сходить в туалет, умыться, причесаться, одеться, манерно позавтракать, а потом – полигон с тремя каменными кубами с шестиметровыми гранями. Я даже один ещё не пробивала и стараться не хочется, но следящая за моими тренировками красивая жилистая брюнетка – сущий зверь. Причём не только в переносном смысле: она – вампир. Бледная, с красными глазами и чувственными губами – хоть прямо сейчас на экран вампирской саги.

Питается она от двух истощённых, безропотных девушек. Но в её мыслях, когда она заставляет меня бегать и по максимуму вкладываться в удары, я улавливаю болезненное желание впиться в мою шею, попробовать мою кровь на вкус. И приближение критических дней только распаляет это пробирающее до печёнок желание.

Сейчас вампирша неподвижно сидит на краю котлована, в котором спрятан полигон, и не сводит с меня голодного взгляда.

Но, наматывая круги («Большая магическая сила требует крепкого тела», – объяснил отец), я погружаюсь в мысли не об этом чудовище, мучающем своих доноров и жаждущем моей крови, а о том, что произошло во дворце.

Я знаю, там случилось нечто ужасное. Но что? Они кого-то убили? Украли что-то жизненно важное?

А Ран… этот непонятный странный Ран – принц? Почему он отдёрнул от меня руку? Что его так испугало?

Подвал королевского дворца Озарана Инклестин

Впервые упоминание блокираторов магии Саран встретил в восемь лет. Он не помнит, какая это была книга, но помнит, как полез в справочники узнавать о них подробнее из-за странной уверенности, что настанет день, когда ему придётся испытать блокираторы на себе.

К своим двадцати шести он уже пятый раз попадает в их капкан. Но в прежние разы магию ему в качестве дисциплинарного взыскания ограничивали браслетами.

Теперь он лежит посередине круглой комнаты, стены, пол и потолок которой так похожи на тёмное звёздное небо, что порой ему чудится, будто он летит. Но это не полёт – это самый настоящий плен среди стен, способных вечно держать здесь дракона.

Шаги на лестнице Саран улавливает даже сквозь толщу камня. Внутренне подбирается, а внешне, наоборот, принимает слабый человеческий облик: всё, что угодно, лишь бы не будить звериные инстинкты своего тюремщика.

Дверь отворяется, впуская в Звёздную комнату луч тёплого огненного света.

Король Элемарр проходит внутрь, ставит на пол фонарь с тонким фитильком. Следом за королём по полу стелется сквозняк, принося запах морозного утра, вина из снежных ягод, выпечки…

Дверь открыта. Король всегда оставляет её открытой – как напоминание о возможной награде. Но Сарану всё меньше верится в то, что он когда-нибудь выйдет из Звёздной комнаты.

– Ты подумал? – устало глядя сверху вниз, спрашивает король Элемарр.

– Подумал, конечно. Но невозможно простым обдумыванием узнать то, что тебе неизвестно. Я ничего о ней не знаю. Я пошёл за ней по велению инстинкта. Вернулся, когда ощутил, что… метки Рарриена, Адарона и их жён исчезли. Я всё это время стоял в тронном зале и не знаю, куда она ушла. Не знаю, к какому роду она принадлежит и как оказалась во дворце.

Он повторял это так часто, что уже не помнит, сколько именно раз. Десять? Двадцать? Тридцать? И наедине с отцом, и при дознавателях, и под прицелом менталистов. С последними было сложнее после взлома его ментального щита с подпиткой от родовой магии. По лицу придворного менталиста Саран понял, что тот уловил в его словах ложь, но не знал, донёс тот королю или приберёг информацию для своих целей.

– Ты что-то знаешь, – король Элемарр неторопливо шагает вдоль тела Сарана, проходит над головой, снова шагает вдоль тела к ногам. По бесконечно тошнотворному непрерывному контуру. – Мы проверили всех гостей. Этой девушки среди приглашённых не было. Она пришла и ушла через тоннели, пробитые вестником или порождением Бездны. Возможно, она сама носитель порождения. И у неё был кристалл опознания – кто-то дал ей его, чтобы она могла войти во дворец. Кто-то дал ей очень подробный план дворца и расписание дежурств.

– Я ей ничего не давал. Я не знаю, как она оказалась во дворце. Я сам удивился.

– Это ведь та потенциальная избранная, которую ты искал. – Король продолжает ходить вокруг Сарана. Тот, хоть и лежит с закрытыми глазами, от этого движения ощущает головокружение. – Словесный портрет совпадает. Менталисты собрали её образ и транслировали в память художника, теперь у нас есть портрет.