Книга Тиара скифского царя - Ольга Баскова

– Нема за що, – отозвался швейцар по-малороссийски. – Ежели что – заходи. Всегда приятно помочь хорошему человеку.

Лейба ухмыльнулся и, довольный, побежал к брату.

Шепсель поджидал его, рассевшись на скамейке под вязом, и задумчиво рассматривал новые штиблеты, купленные в Одессе.

Если удастся ограбить старика, они могут приобрести небольшой, но симпатичный домик где-нибудь на лимане… Да разве только домик! Если этот проклятый старик нашел большой клад…

Младший Гойдман вдруг помрачнел. Проклятая Малка, которая никак не выходила из головы, снова возникла перед глазами, красивая, улыбающаяся, и Шепселя посетила шальная идея: что, если остальные деньги вложить в бывшую жену, попробовать вернуть ее?

Он сжал руками побледневшее лицо и застонал. Ох уж эти фантазии! У него никогда не будет столько денег, сколько у Штерна или Фришина, который делает их из воздуха. Ох уж это еврейское счастье!

Он нагнулся, будто поправляя развязавшийся шнурок, а на самом деле смахивая непрошеную слезу, норовившую скатиться на бледную щеку.

– Ты что, брат? – Сияющий, как пятак, Лейба плюхнулся рядом. Не очень умный и недалекий, он тем не менее умел чувствовать, особенно своего брата. – Что с тобой? Тебе плохо?

Шепсель вздохнул, не зная, что ответить, но старший Гойдман уже догадался.

– Малку вспомнил? Подумал, что вернется, если мы у старика деньги отберем? – Он рассудительно покачал дынеобразной головой. – Нет, брат, не вернется. Нам ли тягаться с Фришином?

Шепсель сжал кулаки, пытаясь отогнать видение хрупкой девушки, и проговорил:

– Ну, что удалось узнать?

Лейба подмигнул. Он радовался, как ребенок, когда брат приходил в себя после горестных дум об изменнице.

– Таки да, братишка, деньги идут к нам в руки, – сообщил он и растрепал черные волосы. – Сазан обитает неподалеку в меблированных комнатах. Я познакомился со швейцаром, и мне кажется, он не станет препятствовать, если мы решим осмотреть номер нашего приятеля.

Шепсель уставился на него с удивлением:

– Ты что же, все ему рассказал?

– Обижаешь, брат, – усмехнулся Лейба, продемонстрировав лошадиные зубы. – Я представил дело так, будто Сазан старый знакомый нашего отца, который когда-то обобрал его, и мы хотим убедиться, что это он и есть, чтобы поговорить с ним. Получив двугривенный, швейцар не возражал.

Младший Гойдман отмахнулся, словно от назойливого овода.

– Не пойдет, братец. Если в дело вмешается полиция, швейцар даст им наше описание как пить дать. Людям, которые так легко обещают за деньги, я не доверяю. – Он наклонился к брату. – Скажи, какой у Сазана этаж?

– Второй, – покорно отозвался Лейба. – Кстати, окно смотрит в сад, и мимо окна проходит пожарная лестница. Я подумал…

Шепсель оскалился, как шакал, почуявший добычу.

– Вот этот вариант нравится мне больше. Кто-то будет отвлекать швейцара, если потребуется, а кто-то влезет в окно к этому старому мерзавцу. Кстати, много ли людей снимают там комнаты?

Лейба покачал головой:

– Не думаю. Не такое это место, чтобы… А впрочем, не знаю. – Он понимал, что успех предприятия зависит от мелочей. – А если того… Старик не уйдет?

Младший Гойдман пристально посмотрел в черные семитские глаза брата и подумал, что жестокость передалась с виду мягкому Лейбе от их деда по отцу. Папаша рассказывал, что дед Изя никому не спускал обид, дрался до первой крови и часто превращал лицо обидчика в кровавую кашу. Поговаривали, что на его совести есть и убитые, да только никто не мог подтвердить это. Впрочем, жизнь доказала деду, что на одну силу всегда находится другая. Однажды он возвратился домой сильно избитый и к утру испустил дух.

Отец часто рассказывал своим сыновьям об этом, чтобы они сделали выводы: сила – не главное в жизни. Похоже, все сыновья сделали, кроме Лейбы.

Сейчас его старший брат недвусмысленно намекал на убийство.

– С ума сошел! – буркнул Шепсель, брезгливо покосившись на Лейбу. – Мы проследим, чтобы Сазан вышел из дома. Если он не сделает этого завтра, мы придем послезавтра. Но запомни… – он схватил брата за плечи и потряс, – на совести братьев Гойдманов никогда не будет крови. Никогда, ты слышал?

Лейба дернулся, как от удара электрического тока.

– Да не собирался я его убивать, – отозвался он нехотя. – Так, стукнуть слегка по маковке, чтобы без проблем порыться в комнате.

Шепсель еще раз тряхнул его:

– Если ты когда-нибудь скажешь об этом при мне, – прошипел он, как разозленная змея, – то никогда больше меня не увидишь. Тебе придется забыть, что у тебя есть брат, который помогает тебе не пропасть в этой жизни, ты меня понял?

Лейба покорно вздохнул:

– Понял, братишка. Тебе не нужно повторять второй раз.

– То-то. – Младший Гойдман стал разминать пальцы. – Идем домой. Нам нужно еще раз обсудить все детали.

Глава 28

Дивногорск, наши дни

Вернувшись домой, Игорь рассказал Лизе о встрече и прибавил со вздохом:

– Так я и знал, дорогая, что они откажутся хорошо заплатить. Пятьсот долларов – это сущие гроши, согласись.

Женщина удивилась. Она ожидала большего.

– Всего пятьсот долларов? Вот скупердяи.

Он сел на диван и притянул ее к себе:

– Лиза, что ты скажешь, если после моего полета мы поженимся? Я понял, что ты мне нужна, и не хочу потерять тебя.

Лиза опустила глаза. Она и верила, и не верила.

Женщина вспоминала его неприязненный взгляд вчера, в ресторане, и не верила, а потом думала о своей неудавшейся жизни, и ей ужасно, до слез хотелось верить словам Игоря.

«Что ж, поживем – увидим», – решила бедняжка и улыбнулась:

– Если я скажу да, ты не испугаешься? Может быть, ты ждешь отказ?

Игорь расхохотался:

– Право, ты смешная. Что мешало мне промолчать? Мы действительно ничем не обязаны друг другу. Нет, я обязан тебе тем, что ты предоставила мне кров, но это было твое решение. А сейчас я сообщил тебе свое.

– Я согласна, – проговорила Лиза еле слышно, будто боясь этих роковых слов.

Игорь крепко обнял женщину:

– Поверь, ты не пожалеешь. Я уже не мальчик и не стану демонстрировать пылкость своих чувств – впрочем, это выглядело бы неправдоподобно. Но я обещаю заботиться о тебе, оберегать, уважать.

Лиза вздохнула. Она впервые слышала такие фразы. Сергей никогда не говорил с ней о любви. Оно и понятно, она нужна была ему для другого: для сексуальных утех, для уборки и готовки. И если Игорь действительно говорит правду, жизнь повернулась к ней белой полосой.