Книга Узы одержимости - Тата Кит

— Голодная, маленькая моя? — обратилась я к дочери и поцеловала её в кончик носа.

— Мы её покормили и поменяли подгузник, — сказал Михаил Ильич, гордо улыбнувшись.

— Даже подгузник поменяли? — удивилась я и заглянула в шортики дочери, чтобы лично убедиться в том, что они не врут.

— Пришлось пользоваться коллективным разумом, чтобы справиться с этой непростой задачей, — пояснил Артур.

— И всё равно надели задом наперёд, — усмехнулась я, поправляя на Посе пижамку.

— Ой, всё! — махнул рукой Дэн и направился в сторону кухни. — Художника каждый обидеть может.

— Да, молодец, — крикнула ему вслед. — Все молодцы. Спасибо, — благодарно посмотрела на мужчин.

Убрав руки в карманы пижамных штанов, Артур попытался сохранить каменное выражение лица, словно он не был причастен ко всему этому.

Подошла к нему ближе и персонально для него повторила:

— Спасибо.

Не выдержав, он едва заметно улыбнулся и опустил голову, будто заинтересовался розовой машинкой близ своих ног.

Маленькими ручками Полина очень настойчиво потянулась к Артуру, желая посидеть не только у меня на руках, но и у него. Для баланса.

— Возьми её на руки, — обратилась я к Артуру и улыбнулась, наслаждаясь небывалой растерянностью в серых глазах. — Она просит.

— Я не знаю как… — начал он и робко потянулся к девочке, которая доверилась ему без малейшего сомнения.

— Как велит тебе отцовское сердце, так и бери, — произнесла я ласково и передала в его руки дочь.

На короткий миг мне показалось, что я почувствовала дрожь его рук, которыми он заботливо придерживал Полину, прижимая её к себе.

Дочка решила без лишних церемоний и слов засунуть ему в рот свой маленький пальчик, который Артур зажал губами, делая вид, что кусает. Заразительно рассмеявшись, Полина провернула тот же фокус и с указательным пальчиком другой руки. После чего решила маленькими ручками досконально изучить лицо своего держателя, прикасаясь к щекам с лёгкой щетиной. Потянулась к взъерошенным волосам.

Поняв её замысел, Артур немного наклонил голову, чтобы дочка смогла дотянуться.

Медленно поглаживая его по голове, Пося наговаривала что-то на своём языке, периодически глядя на меня.

— Хороший, да? — спросила я у дочери, зная, что значит этот её жест. — Хороший…

Произносить слово «папа», почему-то, оказалось неловко. Словно, мы ещё не готовы к этому громкому слову. Не сейчас. Не так быстро…

— Не хороший, — тихо произнёс Артур, но не посмел помешать Полине гладить его.

— Хороший, — сказала я твёрдо и в подтверждение своих слов, запустила пальцы в его волосы, словно расчесывая их. — Хороший, просто привык быть плохим.



Глава 22

Артур снова пропал на долгих три дня, воздвигнув между нами холодную стену молчания и недомолвок. Он появлялся в особняке лишь ночами. Иногда я слышала его тяжелые шаги мимо комнаты, в которой мы спали с Полиной, вернее: я делала вид, что сплю, хотя сама в это время прислушивалась к тому, как Артур тихо приоткрывает дверь и через несколько минут закрывает её вновь, удаляясь к себе.

В эти короткие минуты мне хотелось просто обнять его. Без разговоров. Без споров, которые у нас очень хорошо получаются. Без выяснения отношений. Просто прижаться к нему, подарить ему своё тепло и почувствовать то же самое в ответ.

А ведь в нём есть тепло… Вот только никто не пытался им согреться или же не подозревал о его наличии вовсе. И так, никем не востребованное, оно спряталось глубоко под лёд его серых глаз. Потому что не нужно, потому что некому…

На часах почти полночь. Полина давно сладко спит, обнимая какого-то странного фиолетового зайца, которого ей подарил Дэн. Впрочем, в её ручки он попал только после того, как я оторвала у того зайца плюшевые яйца больше его самого, и всучила их обратно смеющемуся, но пытающемуся возмущаться, Дэну. Не знаю, где именно он нашёл это чудовище, но надеюсь, таких там больше не осталось.

Помыв посуду после ужина дочки, наконец, решаюсь отправиться спать. Созерцание потолка, звёзд и строк в книгах уже порядком поднадоело, поэтому было бы неплохо поспать более трёх часов в сутки, иначе натянутые словно паутинка нервы, грозят очень скоро порваться.

Выключив в кухне свет, не спеша направляюсь к лестнице, чтобы подняться в свою комнату и попытаться забыться во сне.

Услышав, как за спиной открылась входная дверь, замираю на нижней ступеньке и оборачиваюсь, чтобы увидеть вошедшего и понадеяться на то, что это не киллер. В темноте сложно разглядеть вошедшего, но сердце пускается вскачь, намекая мне на то, что я прекрасно узнала его силуэт даже в темноте.

Артур бросает папку с какими-то бумагами на банкетку и сам садится рядом, опустив голову и запустив пальцы в волосы. Сидит не двигаясь.

Прикусив нижнюю губу, решаюсь к нему подойти. Практически на цыпочках приближаюсь к мужчине и становлюсь напротив, не зная, что сказать или сделать. Поэтому остаюсь молча стоять, надеясь на то, что он обратит на меня внимание и сам начнет разговор.

Артур медленно поднимает голову, проведя ладонями по своему лицу, словно пытаясь снять усталость. В лунном свете, что льётся из окна, его кожа кажется мраморно-бледной, глаза тусклыми. Откинувшись на стену, продолжает молча на меня смотреть.

Это молчание не тяготит, оно не кажется неловким, его не хочется прерывать или разбавлять болтовнёй и вопросами о том, как прошёл его день. И так видно, что хреново…

Делаю несколько робких шагов к нему и становлюсь между широко расставленных ног. Запускаю пальцы в его волосы, от чего он прикрывает глаза, наслаждаясь моментом.

И я вместе с ним…

Открыв глаза, долгое время смотрит в мои. Затем взгляд плавно опускается ниже и замирает у пояса тонкого халата. Кончиками пальцев Артур тянет за пояс и тот легко поддается. Распахнув халат приникает лбом к прозрачной сорочке и вдыхает аромат. Его пальцы прокладывают неторопливый путь вверх по моим бёдрам, касаясь трусиков, поднимаются выше и забираются под сорочку.

Мужчина сильнее притягивает меня к себе. Подняв тонкую ткань, нежно целует в живот. Теперь моя очередь закрывать глаза от наслаждения и сильнее впиваться в его волосы, пытаясь удержаться на уже ватных ногах.

Его губы опускаются ниже, задевая край трусиков, но, не преступая их границы. Ткань сорочки поднимается всё выше, а влажный язык рисует витиеватую дорожку вверх к груди. Теплые губы уверенно накрывают одну из ареол и втягивают сосок. Язык начинает яростнее кружить, сводя с ума, заставляя цепляться за плечи Артура в поисках опоры.

Язык сменяется зубами, что жадно кусают кожу груди. С губ срывается тихий стон, когда мужчина встает и, подхватив меня на руки, прижимает к себе. Обхватываю ногами его талию и запускаю пальцы в черные густые волосы.