Книга Восток. Культура Китая и Японии - Иннеса Геннис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ниндзя находились вне системы общественных отношений и объединялись в особые кланы. Чтобы скрытно передвигаться по стране, они выдавали себя за крестьян, торговцев или цирковых акробатов. Поскольку их внезапное появление наводило ужас на самураев и даймё, их прозвали «демонами ночи». Существовали и женщины-ниндзя — куноити.
Японцы всегда уделяли самое пристальное внимание вопросам образования. Вначале все ограничивалось семейным воспитанием и домашним образованием. Но уже в VII веке появились первые школы при буддийских монастырях. Средневековое образование в первую очередь должно было приобщать к основным религиозным ценностям. В VIII был принят первый закон «О государственных школах». От учителей требовалось безукоризненное нравственное поведение и высокий уровень владения своим предметом. Система обучения основывалась на китайской. Ученики изучали китайскую классическую литературу, сочинения Конфуция, каллиграфию. Детей приучали уважать родителей, старших, вышестоящих по рангу и своих учителей.
В это же время была создана целая сеть семейных школ. Владетельные князья даймё организовывали такие школы для своих детей и сыновей своих вассалов. Также существовали государственные элитные школы, в которых будущие самураи из самых знатных семей помимо классических дисциплин осваивали военное дело, медицину и фармацевтику. Юноши изучали математику, поэзию, музыку, этикет и становились в высшей степени образованными людьми, тонко чувствующими прекрасное.
В XVI появились школы для детей богатых торговцев, в которых обучали чтению, письму и арифметике, а в XVIII веке такие школы стали посещать и дети из бедных семей.
Рождение сына как продолжателя рода всегда было настоящим праздником. Но, если собственных сыновей не было, самураям было позволено усыновлять детей из семей своих ближайших родственников. Воспитание будущего самурая было суровым, строгим и начиналось с раннего детства. Вместо сказок дети слушали истории о мужественных героях-самураях, с малых лет в них развивали воинский дух. Этому способствовали и ежегодные праздники мальчиков — танго-но-сэкку, которые в Японии до сих пор отмечают в пятый день пятого месяца по лунному календарю. В честь этого праздника на высоких шестах, установленных прямо перед домом, поднимают флаги с изображением карпа — символа стойкости и мужества. А в доме на особых полочках расставляют кукол-самураев, одетых в доспехи и с оружием в руках. Эти куклы не предназначены для игры. На них во время праздника дети могут лишь любоваться.
Для того чтобы приучить будущих самураев стойко переносить невзгоды, детей заставляли проделывать долгий путь пешком в любую погоду, учили преодолевать страх. Классическое образование мальчики получали в школах при монастырях, или родители нанимали им домашних наставников. Авторитет учителя был настолько высок, что ученик должен был подчиняться ему беспрекословно. Одна из японских мудростей гласит: «Родитель тот, кто произвел меня на свет, учитель тот, кто делает меня человеком».
Важнейшей частью образования было обучение военному искусству. Юноши осваивали верховую езду и плавание, фехтование на мечах, учились сражаться с помощью древкового оружия — копья-яри и нагинаты, метко стрелять из лука, владеть единоборствами, преодолевать водные преграды, сражаться среди скал и бурных потоков.
К 15 годам, когда обучение заканчивалось, наступала церемония посвящения в самураи. Юноша получал новое имя, ему укладывали особую прическу самурая, выбривая волосы от лба до макушки. Молодой воин получал знаки своего сана — пару самурайских мечей. Отныне ему полагалось быть «спокойным, как лес, стойким, как гора, холодным, как туман, быстрым, как ветер, в принятии решения, и яростным в атаке, как огонь».
На первый взгляд может показаться, что в средневековой Японии, как и в Китае, положение женщин в семье было зависимым и бесправным. Образ тихой, покорной жены, не способной самостоятельно принимать решения, во всем послушной мужу, соответствовал требованиям этикета. Со стороны женщина должна был производить именно такое впечатление. Этикет поведения в семье сформировался на основе традиций конфуцианства, идей об активном (мужском) начале ян и пассивном (женском) начале инь. Мужчина был абсолютным главой семьи, а добропорядочная жена должна была во всем угождать мужу, быть незаметной, как тень. Феодальный домострой требовал от женщины «три покорности» — до замужества быть покорной отцу, после свадьбы — мужу, а после смерти мужа — сыну. Но на деле все было не так просто. Соблюдая эти внешние требования, женщина нередко держала бразды правления в семье в своих руках. Она была хозяйкой дома и самостоятельно принимала решения по ведению домашних дел, по своему усмотрению распоряжалась средствами, которые выделял ей на ведение хозяйства муж. Своеобразным символом этой свободы и самостоятельности была деревянная лопаточка — самодзи, которой она раскладывала своим домочадцам рис во время семейной трапезы.
Власть мужа была не только привилегией, но и возлагала на его плечи большую ответственность. Он обеспечивал экономическое благополучие семьи, контролировал и содержал в порядке семейную собственность, совершал религиозные обряды, и это не считая тех обязанностей, которые он выполнял по долгу своей службы.
К тому же конфуцианская этика строго соблюдалась только в аристократических семьях. В среде крестьян и горожан женщины, работая наравне с мужчинами, пользовались одинаковой с ними степенью свободы и равными правами, включая вопросы любви и брака. В деревнях существовало даже неписаное правило — жениться по любви. При этом надо учитывать тот факт, что крестьяне и горожане были самым многочисленным населением страны. Например, в эпоху Эдо (1603–1868) самураи со своими семьями составляли лишь около 10 процентов от числа всех жителей Японии.
Традиция иметь наложниц, получившая распространение в средневековом Китае, в Японии особенно не прижилась. Так, во времена Иэясу Токугавы даже существовал закон, согласно которому наложница допускалась только как особая привилегия для мужчины высшего сословия. Кроме законной жены богатый и знатный человек мог иметь одну или несколько наложниц, но они всегда жили в своих собственных домах. Ввести любовницу в семью в Японии считалось недопустимым. С точки зрения японца, границы семейной жизни, и жизни, которую мужчина вел за пределами дома, должны были быть строго определены. Кроме постоянной любовницы, которую мужчина мог посещать, существовали также загородные «кварталы развлечений» юкаку. Это были официально разрешенные властями публичные дома со жрицами любви — юдзё. При этом к любовным похождениям своих мужей японки относились довольно снисходительно или, по крайней мере, старались делать вид, что их не замечают. А проявление женской ревности и вовсе считалось аморальным. Показательно, что одним из поэтических образов долгой супружеской жизни были сосны-близнецы, растущие из одного корня — аиои («рожденные и стареющие вместе»). Одинаковые в обхвате, эти сосны, устремленные к небу, однако, не переплетались своими стволами и кронами. В Японии была распространена поговорка: «Жена — для дома, юдзё — для любви, гейша — для души».
