Книга Дневник пакостей, или Как влюбить в себя некроманта - Елена Малиновская

Целую секунду после этого ничего не происходило. Я успела с облегчением перевести дыхание, как вдруг…

Это было красиво. Это было очень красиво и безумно страшно. Потому что вся стена внезапно озарилась призрачным зеленоватым свечением. Пятна плесени с шипением съеживались, исчезая на глазах. В воздухе сильно и остро пахнуло гнилью.

— Эсми! — донеслось грозное сверху.

Я попятилась, не в силах отвести потрясенного взгляда от стены.

Потому что знак, который я заметила, был лишь частью огромной схемы, прежде скрытой под налетом гнили. И сейчас она ярко пламенела изумрудным огнем передо мной.

О небо! Это не печать седьмого уровня. Это нечто гораздо серьезнее. Настоящее произведение искусства, в которое неизвестный мне мастер вложил все свои умения.

Между тем ледяное зеленое пламя набирало силу и мощь. Я невольно вскинула руку, прикрывая глаза от всполохов такого близкого колдовского огня. Что-то идет не так. Что-то определенно идет не так. По идее печать должна была просто исчезнуть. А сейчас создается такое впечатление, будто она вот-вот взорвется.

— Эсми!

Тяжело дыша, около меня остановился Норвуд, в один гигантский прыжок преодолев последние разделяющие нас ступени. Уставился на объятую пламенем стену, затем с негодованием обернулся ко мне.

— Это ты натворила? — спросил отрывисто.

— Да, — пискнула я, поскольку не видела смысла скрывать очевидное.

— Эсми, — прошипел Норвуд. Шагнул ко мне — и одновременно я попятилась. Уж больно угрожающую физиономию скорчил он при этом.

Но в следующее мгновение печать все-таки взорвалась. Пламя сконцентрировалось в одну нестерпимо яркую точку. А потом меня откинуло прочь гигантской волной энергии.

«Вот и все, — промелькнуло в голове печальное. — Вот и доказала ты Норвуду, на что способна».

А затем мир вокруг сошел с ума.

Я словно превратилась в щепку, угодившую в стремительный водоворот. Меня сначала швырнуло об одну стену, затем со всего маха приложило об другую. А потом лестница под моими ногами встала дыбом, и я покатилась вниз кувырком.

В последнюю секунду я успела почувствовать, как Норвуд резко схватил меня и крепко прижал к себе. Да так, что ребра хрустнули в его медвежьей хватке. Но почти сразу я ударилась головой о какой-то очень острый и очень твердый камень. В затылке вспыхнул шар боли — и я постыдно отключилась от суровой реальности.

ГЛАВА 5

— Ну, Эсми, получишь ты у меня. На год в тюрьму отправишься! Как минимум. А лучше — на все десять. А твою лицензию я порву и затолкаю прямо в глотку Этану.

Я давно уже пришла в себя, но не торопилась открываться. Вместо этого я лежала и уныло слушала, как Норвуд щедро сыплет угрозами в мой адрес.

— И диплом твой тоже порву, — продолжал фантазировать Норвуд. — Жаль, аннулировать не смогу, но да ладно. В академии запрещу его восстанавливать. Поэтому дубликат все равно не сможешь получить.

Я тихонечко вздохнула, неприятно удивленная, каким изобретательным на месть может быть Норвуд.

— Очнулась? — В следующее мгновение я почувствовала, как он на удивление ласково провел пальцами по моей щеке.

Я замерла. Пусть думает, что я еще без сознания. Хотя, конечно, глупо. Все равно придется выслушать все то, что он обо мне думает.

— Очнулась, — уже утвердительно произнес Норвуд. — И сколько ты собираешься валять дурака?

— Дурочку, — хмуро поправила я и осторожно приоткрыла один глаз.

Правда, тут же с изумлением распахнула оба. Потому что увидела над своей головой защитную полусферу с неярким серебристым свечением.

— Что это? — удивленно спросила и попыталась сесть.

Правда, тут же пожалела об этом. От необдуманного движения перед глазами замельтешили противные разноцветные мушки, а в затылке горячо запульсировала боль.

— Осторожнее. — Норвуд тут же подхватил меня за плечи, оберегая от падения. С нескрываемой тревогой спросил: — Как ты?

— Не очень, — честно призналась я.

— Ничего удивительного, — мрачно проговорил Норвуд. — Головой ты знатно ударилась. Я не целитель, но постарался остановить кровь. И вроде бы у тебя сотрясение. — Помолчал немного и с прежней ядовитостью добавил: — Что просто-таки невероятный факт, потому что мозгов у тебя, как мне кажется, вообще нет!

— Не кричи на меня, — попросила я, сморщившись.

По всей видимости, Норвуд был прав. Голова у меня и впрямь раскалывалась. А еще меня ощутимо тошнило.

— Не буду, — с поразительной легкостью вдруг согласился Норвуд. Провел рукой по моему лбу.

Я чуть ли не замычала от удовольствия. Кожу приятно защипало от исцеляющего заклинания, и прикосновение Норвуда немного умерило мою боль. Конечно, полностью она никуда не исчезла. Все-таки, как Норвуд правильно сказал, он не целитель. Стало быть, при всем желании не может мгновенно меня излечить. Но жить после этого стало определенно приятнее.

— Что случилось? — спросила я, блаженно щурясь и не торопясь выбраться из объятий некроманта.

— Ты сломала печать, которую не надо было ломать, — хмуро сказал Норвуд. — Не помнишь, что ли?

В памяти вспыхнула объятая зеленым пламенем стена. И сразу после этого ощущение полета через чернильную тьму. Полета, который должен был окончиться моей сломанной шеей и смертью.

Где мы? В подвале?

Я напрягла зрение, пытаясь разобрать что-нибудь через переливы защитного заклинания. Но, увы, безуспешно. Мы с Норвудом, укрытые его чарами, сейчас находились на крохотном пятачке пространства. За пределами этого освещенного круга царил чернильный мрак.

— Напомни мне, Эсми, какую оценку я требовал поставить тебе на государственном экзамене? — со злым сарказмом полюбопытствовал Норвуд.

Я изумленно взглянула на него. Шутит, что ли? И тут же испуганно подалась к нему.

— У тебя кровь! — воскликнула, заметив красную полоску, пролегшую по серой от пыли коже между виском и уголком рта.

— Пустяки, царапина, — фыркнул Норвуд, однако позволил мне вытереть ему щеку. Чуть мягче проговорил: — И не переводи разговор на другую тему, Эсми. Ты понимаешь, что ты натворила?

— Сломала печать, которую не надо было ломать, — с иронией напомнила я его недавние слова. Кашлянула и словно невзначай осведомилась: — Кстати, а почему ее не надо было ломать?

— Жаль, очень жаль, что тебе только тройку влепили, — прошипел Норвуд, и его темно-синие глаза вспыхнули раздраженным огнем. — Говорил я, что тебя поганой метлой из академии гнать надо было.

— Ну, знаешь ли. — Я обиженно задрала подбородок и попыталась высвободиться из его объятий. Однако Норвуд лишь крепче сжал свою хватку. Безуспешно побарахтавшись пару минут, я признала поражение и опять прильнула к его плечу.