Книга Все демоны. Pandemonium - Олег Угрюмов

Закон пророчества по Тернеру

— Вы — да! — мудрая женщина, — заявила Горгарога.

— Признаюсь, я все время в сомнениях.

— Я про то, что вы предусмотрительно заказали четыре кувшинчика этого антиобщественного зелья. Второй внезапно закончился, а разговор даже не начался.

— Вам помогла целебная смола?

— О, очень помогла! Я принимаю ее внутрь для вообще и снаружи — для крыла. Внутрь подходит больше. Можно будет попросить еще скляночку?

— Само собой. Вы правы, мадам Горгарога, — тихо сказала Мунемея. — Я тоже удивляюсь, как я отпустила Такангора, пусть не зная, но предполагая, что его ждет.

— Но оно все равно ждет. Пустите вы или ляжете костьми поперек этого входа, будущее нас обязательно дождется. Я это уже поняла. Он жив и пишет — что уже много, — сказала почтальонша, опрокидывая в себя следующую чарку. — Правда, писателем ему не стать — фантазии никакой, зато точность отменная. Как схвачены подробности. А вы не боитесь, что близится час, когда кто-нибудь откроет ему правду?

— Не знаю.

— И тогда за ответами он придет к вам. Мы будем стоять насмерть, но это же ваш сын. В нем бурлит ваша кровь, и многих это уже окончательно изумило вплоть до летального исхода. Такангорчик — почтительный ребенок, но на всякий случай я буду в глубоком арьергарде, когда он захочет подробностей.

— За деревьями не видно леса, — изрекла Мунемея. — Подробности не нужны никому, кроме меня. Я унесу их с собой.

— Можно я спрошу вопрос?

— Пожалуйста.

— Но это щепетильно.

— Мадам Горгарога, у меня найдется от вас не много секретов.

— Вы правда, говорят, верите в то, что там, — почтальонша потыкала когтем в стремительно темнеющее небо, — есть такие же Малые Пегасики?

— Да. Верю.

— И в то, что там есть такой же лабиринт, и храм, и кабачок «На рогах», и почта, и альпинарий?

— Да.

— Чем же это отличается от жизни? — изумленно спросила горгулья.

— Тем, что там сейчас сидит в кабачке Гогил Топотан, и ваш жених, и один смешной и очень порядочный человек — магистр Барбазон, и все те, кого мы тут пережили и вспоминаем с любовью и тоской. У них все хорошо. Они счастливы. И они ждут нас. Когда мое время здесь будет исчерпано, я переберусь туда.

— А если вдруг нет?

— Я хочу знать, — произнесла Мунемея своим фирменным тоном, от которого даже самые авантажные циклопы принимались бегать, как подстреленные, — я хочу видеть, кто нам посмеет в этом отказать!

* * *

Спустя два дня поляна перед лабиринтом огласилась привычным воплем:

— Мадам Топотан, мы с прессой уже здесь! Вы только поглядите, как ему к лицу эта мантия и этот трон! Обязательно не забудьте спросить меня про мое мнение, и я поделюсь, что Такангорчику нужно податься в короли. Он создан для короны — это нонсенс, что он еще не вождь. У него шикарная харизма, здравый ум и нечеловеческое воспитание — что еще нужно для хорошо управлять государством? Есть вещи, в которых я не ошибаюсь. Посмотрите, разве он не конфетка?

Все семейство высыпало из лабиринта: взволнованные сестры, восхищенные братья и хладнокровная мать.

Получив из рук горгульи свежий номер «Траво-Ядных новостей», Мунемея быстро пробежала взглядом передовицу и принялась внимательно изучать рисунки, иллюстрировавшие репортаж о Бесстрашном Суде.

— Маменька, ну не молчите же, — взвыли дети, когда и третья минута прошла в гробовом молчании.

— От «Траво-Ядных новостей» я ждала большего, — заметила мадам Топотан. — Совершенно непонятно, ел ребенок перед мероприятием или нет, доволен он или огорчен, какое у него настроение. Что это за портрет: одни рога и мантия с копытами?

— А что пишут в статье? — не унимался Бакандор.

— Да, что о нас пишут? — спросила Тохиморутха, самая младшая и самая хорошенькая из сестер.

От волнения она заплетала свою роскошную рыжую гривку в бесчисленные косички, которые ей очень шли.

Урхомуфша — мужественная старшая сестра, осмеливавшаяся изредка перечить даже Мунемее, — взяла у матери газету и принялась читать:

Неожиданный поворот!

Все дела, кроме последнего, рассмотрены. Шумные толпы всевозможных существ наконец покидают Кассарию, и ваш верный корреспондент Муравий Быстропис не может поверить своим ушам: кажется, наступает тишина, которой он не слышал целую неделю.

Целую неделю подворье замка Кассар жужжало, щебетало, щелкало, лопотало, визжало, булькало и прочая, прочая, прочая — словом, звучало всеми языками и наречиями, которые только знает Ниакрох. Накопленные за двадцать семь лет тяжбы наконец разрешены.

Бессменный судья Бедерхем верен себе. Его приговоры поражают беспристрастностью, мудростью и здравым смыслом. Чаще всего он вносит предложение казнить как истца, так и ответчика, после чего оба рады унести ноги и навсегда забывают о своих глупых склоках.

Срочно!

На временную работу в солидный древний храм с почтенной репутацией требуется квалифицированный многорукий идол.

Оплата сдельная.

Характеристика и отзывы с предыдущего места работы обязательны.

Прием заявлений с полудня до заката. Спросить старшего жреца.

Сенсационное дело о хищении вавилобстеров, за которым пристально следили несколько поколений наших постоянных читателей, завершено. Суд решил спор в пользу ныне покойного Грыза, и отныне он может спать спокойно, а не приставать к своим детям с требованиями отомстить Хупелге и его потомству. Сын Грыза несказанно счастлив, в связи с чем объявил трехдневную распродажу в своем магазине ковровых изделий по подозрительно низким ценам. Аттракцион неслыханной щедрости откроется завтра. Жителям аздакской столицы особенно повезло.

Герцог Зелг Галеас да Кассар, в этом году дебютировавший в роли бесстрашного судьи, покорил сердца чужестранцев состраданием, милосердием и кротостью. Но, спросим мы, не повредит ли его доброта имиджу грозною и непобедимого некроманта, повелителя мертвых? Стоит ли провоцировать отчаянных головорезов, воинственных вождей и алчных варваров — любителей легкой наживы? Разве не мрачная репутация кассарийских чародеев служила им наилучшей защитой?

НЕСЕМ ИСКУССТВО ЛЮДЯМ!

Хор пучеглазых бестий споет на свадьбах, семейных праздниках, похоронах и других торжественных мероприятиях.

Сильное и глубокое впечатление на вашего корреспондента произвели двое новых членов судейской коллегии — генерал Такангор Топотан и милорд Кехертус. Эти двое будут иметь вес в любой компании.

Итак, наш художник уже упаковал свои принадлежности. Коллеги и конкуренты ожидали любезного приглашения на фуршет. Ничто не предвещало сенсации, когда секретарь объявил последнее дело: об иске к лорду Таванелю.