Книга Квартирный вопрос, или Байки черного маклера - Татьяна Веденская

– Без заявления, Татьяна, у нас с вами ничего вообще не получится, – сказал мне Павел Евгеньевич (я буду продолжать его звать так, потому что другого его имени не знаю). – Вы, Татьяна, дайте-ка мне ваш паспорт. И пишите.

– Что писать?

– А все как есть, – пояснил он. – У вас что, фирма? ООО?

– ПБОЮЛ, – пробормотала я, меньше всего желая в РУБОПе разговаривать о своих делах. Все дела в те годы были, мягко говоря, законодательно несовершенны. Я нервничала.

– Как давно работаете? – продолжал спрашивать Павел Евгеньевич. За полчаса из меня были вытянуты все подробности моей личной, коммерческой и даже сексуальной жизни. Мое плачевное материальное положение, а также наличие маленькой дочери им тоже стало известно. На заявления об угрозах Евгеньевичи реагировали неохотно, больше интересуясь мной. Я то потела, то цепенела от ужаса. К концу часа я окончательно поняла, что эти люди – здесь, – облеченные еще и законом, страшнее и опаснее всех, кого я только когда-либо видела.

– У меня есть запись, – наконец-то смогла перевести я разговор в нужное мне русло.

– Запись? Ну, давайте послушаем, – неохотно согласились они. Так мы перешли на разговор о моих «террористах». И, как только кассета была включена, настроение моих Евгеньевичей моментально изменилось. Они переглянулись и даже, кажется, облизнулись.

– У них что, кавказский акцент? – спросил Павел Евгеньевич, оживившись.

– Они из Чечни, – пояснила я и услышала громкий вдох восторга.

– Вы уверены? – уточнил Павел.

– Абсолютно. Я же видела паспорт. Багаевы, город Грозный.

– Даже так? – заулыбались они. – Ну что же, что же вы сразу не сказали?!

– Я… вы не спрашивали, – растерялась я.

В следующие полчаса я рассказала все детали сорвавшейся сделки, отдала на экспертизу кассету, дала отксерокопировать аванс, а также максимально подробно поведала о том, на какой машине приезжали мои чеченцы, как они были одеты, что держали в руках. Тут уж, могу вам сказать, я действительно поняла, что нахожусь в руках профессионалов.

– Вы только теперь не волнуйтесь. Мы решим все-все ваши проблемы. Просто расслабьтесь и идите домой. И следуйте всем нашим инструкциям.

– А… это ничего мне не будет стоить? – задала я тупейший вопрос.

Но я должна была его задать. Эти Евгеньевичи… Час их времени, как мне кажется, стоил больше, чем год моей работы. Я боялась, что, как бы избавившись от одной проблемы, я не заработала другую, куда более страшную. И что, возможно, отдать этим Багаевым деньги было бы для меня дешевле.

Евгеньевичи переглянулись, потом вздохнули.

– Ну, что вы говорите. Разве мы позволим обижать честных российских граждан, коренных москвичей! – делано возмутился Павел Евгеньевич. – И где? В нашей многострадальной Москве. И когда? Еще не остыла земля под взорванным домом. Да вы просто молодец, что пришли к нам. Возможно, вы даже помогли предотвратить новый теракт. Но…. – тут он подмигнул мне и поднял вверх указательный палец, – пока что никому ни слова. Особенно этой вашей… адвокатше.

– Я с ней почти незнакома, – ответила я.

Через пятнадцать минут я вышла на улицу, к Игорю и Ольге. Я была задумчива и тиха.

– Ну, как?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Они взялись за это дело. Это хорошо?

– Конечно, – кивнул Игорь. – Конечно, хорошо. Мы же сюда за этим и приехали, верно?

– Верно, – согласилась я, но меня не покидали сомнения. – Только я не уверена, что это так уж хорошо.

– Почему? – нахмурился Игорь.

– Они будто все это время вычисляли, кого им выгоднее крутануть. Я им там про себя все выложила, даже сама не заметила как. Знаешь, вот как цыгане. Подойдут, что-то там будут бормотать, и вроде все по мелочи, и ничего особенного – а выложишь все, что имеешь. И расскажешь все-все. И еще до дому довезешь и все деньги вынесешь, а потом думать будешь, что это было. Буйное помешательство. Тут то же самое.

– Да ладно тебе, – покачал он головой. – И потом, с тебя чего взять? Долги твои? Тушенку из холодильника? Сам холодильник?

– Вот это-то, я так подозреваю, нас и спасло. Взять с нас нечего. Даже в офисе – только компьютер с пасьянсом, и все. А чеченцы сейчас – особенно в контексте взрыва на Гурьянова – товар выгодный, как золотой самородок.

– Самовыродок, – хмыкнул Игорь. – Значит, они нам помогут?

– Да. Только я, честно говоря, даже не знаю, кто из них страшнее.

– Ну, это ты загнула.

– Не думаю. Мы просто оказались здесь в подходящий момент. В другой момент мы могли бы и пожалеть об этом. Кстати, они спрашивали и о тебе.

– Обо мне? – удивился Игорь.

– Да, о тебе. Помнишь, ты мне велел самой назначить место и время встречи и звонить только самой? Когда на пленке они услышали мою последнюю фразу, они переглянулись и спросили, кто меня этому научил. Я ответила, что мой гражданский муж. Тогда они сказали, что, когда разводят на деньги, взять на себя инициативу в переговорах – первое дело и что муж у меня, определенно, человек с головой.

– Так оно и есть, – усмехнулся довольный Игорь.

Операция «Ч»

Террористическая угроза, теперь постоянно нависающая над Москвой, в те дни, в девяносто девятом году, только появилась, и каждый человек, живущий в нашем городе, впервые испытал на себе этот невыносимый моральный груз необъявленной и невидимой войны. Такова участь современных мегаполисов – стоять беззащитными, залатывать дыры металлоискателями и смотреть по сторонам, не зная, откуда ждать следующего удара. Для меня взрыв жилого дома на улице Гурьянова не закончился теленовостями. Специально для меня был сыгран еще один, дополнительный акт, в придачу к ужасающей действительности. Впрочем, вся эта операция по «урегулированию» моих вопросов с семейством Багаевых была не так уж страшна. Для кого-то такие операции – вообще норма жизни. Но не для меня. Когда я начинала работать частным риелтором, я и в страшном сне не могла представить, что стану героем детективного сюжета. Но моя жизнь очень стала смахивать на детектив.

С утра следующего дня в моем офисе поселился РУБОП. Из пяти Евгеньевичей в маленьком помещении моего бедного, но уютного офиса сидели двое. Павел Евгеньевич и еще один. Остальных я по именам не запомнила, они так и остались для меня Евгеньевичами навсегда. Они о чем-то разговаривали, разматывали какие-то провода, лениво курили… В общем, для них это была рутина, для меня и для моих соседей – туристической фирмы – все выглядело довольно «живенько».

– У вас что, проблемы? – спросила меня девочка, с которой мы часто вместе курили на кухне.

– У нас тут вымогательство, – начала было я, но вспомнила, что говорить о деле мне запрещено.

– Вау! – удивленно вытаращила глаза в ответ она. – А это надолго?