Книга Полет дракона - Владимир Ковтун

- Но его уже нет. Есть девица Ли-цин, невеста вашего старшего сына. Имеет ли смысл рассматривать дела несуществующих солдат?

- Конечно, имеет! Солдат Лян честно выполнял свой долг на всем пути от Хань до Даюани. И он никак не виноват в том, что его похитил коварный враг.

Полководец улыбнулся.

- Еще никогда в жизни мне не приходилось отдавать приказов по таким курьезным, просто невероятным случаям. Хотя, все, что вы говорите, совершенно логично. Обещаю вам, что честное имя вашей невестки…, простите, солдата по имени Лян, будет восстановлено! А вся его история сохранена в тайне.

- Благодарю вас!

Главный Советник поднялся на ноги, и два достойных человека отвесили друг другу глубокие, уважительные поклоны.

Юаня привезли в усадьбу, где им тут же занялся Ли и двое опытнейших лекарей Главного Советника. После пережитого он был очень слаб, и сразу уснул.

Вернувшись от Ли Гуан-ли, Главный Советник сел у ложа, на котором спал, чудом, спасенный сын, взял его за руку, и долго сидел неподвижно. Невозможно описать чувства отца, который обрел сына после того, как он много лет считал его погибшим.

Вся его жизнь, после потери жены и сына, была посвящена Хань, Императору и заботе о Ли. В своих духовных поисках и устремлениях он искал исцеления от страшных ран, не заживающих в глубинах его души. Он ко многому стремился, и ему немало удалось сделать.

Возвращение Ли и его успешное путешествие на Запад окрылили Главного Советника. Теперь он знал, что Великое Кольцо Знаний продолжает существовать, и Летящие умножают его духовную мощь.

И вот, сегодня, новая, ошеломляющая душу радость: возвращение младшего сына! Цепь невероятных совпадений и встреч, страшные испытания, и приходившая вслед за ними неожиданная помощь, еще раз показали ему, что в таинственных деяниях Неба присутствует некий удивительный план, исполненный самого глубокого смысла и содержания.

«Теперь мы вместе! С нами друзья и братья по духу из далеких западных стран. И мы можем многое». – Думал он, ощущая в руке тепло руки своего сына.

Юань спал глубоким сном. Дыхание его было ровным и почти неслышным. И, кто знает, в каких неведомых, небесных чертогах пребывала сейчас чистая душа этого сильного, молодого человека.

Главный Советник бесшумно поднялся на ноги и вышел за дверь. Навстречу ему поднялся бодрствующий слуга.

- Поставьте кан в соседней комнате, и принесите туда мою постель! – Тихо сказал Советник. – Я не могу с ним расстаться….

Вечером, после всех событий этого удивительного дня, оставшись наедине с Ли, сгоравший от нетерпения Фэй сообщил:

- Тебе известно, где мы встречались с этим чиновником по имени Ильхан?

- Я помню. В одной из местных управ, перед походом на Запад.

- А еще раньше?

Ли наморщил лоб.

- До этого мы с ним не встречались.

- Ошибаешься! Ильхан – один из тех двоих, которых мы видели в гробнице Цинь-ши-хуанди!

- Не может быть!

- Это так! Помнишь, после встречи в управе я говорил тебе, что его голос мне знаком? Истина открылась мне во время болезни, когда я шел северным путем с армиями Ли Гуан-ли. Это – он!

- Но, тогда….

- Да! Тот, другой, который запретил ему брать из гробницы даже маленький камешек, - Юань! Твой брат!

Ли, потерявший дар речи, молча смотрел на товарища.

- Что же они там делали? – Спросил он, наконец.

- Не знаю! Мы и сами не всегда понимаем истинной сути того, что делаем. Что же говорить о других людях? Ну, да ты сам его обо всем расспросишь.

Так закончился этот, пожалуй, самый знаменательный день в жизни наших героев.

ТЕПЛО РОДНОГО ДОМА

Прошла неделя. Силы и здоровье Юаня восстанавливались с каждым днем, но дух во многом еще пребывал в тех запредельных далях, куда забросили его испытания последних дней.

Все свободное время Главный Советник проводил с младшим сыном, открывая ему те грани его жизни, о которых он не знал, или не помнил.

В эти удивительные дни Юаню открылось, наконец, сокровенное значение слов, неведомо как и когда сказанных его матерью: «Ты нужен на земле! Тебя там ждут!».

«У меня есть отец и брат». – Думал он, и все никак не мог поверить в реальность свершившегося с ним чуда. – «И меня звали Ху-эр – тигренок! Может быть, именно поэтому тигр Гуй и дружил со мной?».

В один из первых же дней, после возвращения Юаня, у Ли состоялся разговор с братом, после которого он почувствовал себя совершенно счастливым человеком, ибо в сердце Юаня не было обид, и непонимания. Ежедневно Ли работал с братом по методу Кул-аги, сочетая их с традиционной медициной Хань.

- Что это такое? – Заинтересовался Юань. – Меня учили искусству врачевания, но о таких способах я даже не слышал.

- Я всему научу тебя, брат, когда ты окрепнешь.

Ли произнес слово «брат», и все в его душе отозвалось чудесной музыкой обретения.

По просьбе Главного Советника в его усадьбе остались на время и Цай с Чэном. Горные Братья тоже немалое время проводили наедине с Юанем.

Узнав о том, что монах Бао жив, но уже находится на той хрупкой грани, которая отделяет жизнь от смерти, Юань заволновался, и сказал отцу:

- Я должен его повидать!

- Это твой долг, сын мой, и ты обязан его исполнить. – Ответил Главный Советник. – Я сам поеду с тобой. Моя обязанность – поклониться человеку, который спас жизнь моему сыну. Дай нам лишь несколько дней для того, чтобы ты мог окрепнуть.

В разговоре с Горными Братьями, Юань спросил:

- Как вы нашли меня?

- Бао видел вещий сон. – Ответил Цай. - И Настоятель велел нам искать тебя. Когда мы пришли в столицу, и узнали об уготованной тебе участи, у нас оставалось менее одного дня на то, чтобы вырвать тебя из рук палачей. Мы рассчитывали спрятать тебя у одного из наших братьев, а потом тайно вывезти из города, и в этом был немалый риск. К счастью, Небо послало нам в помощь твоего отца и брата.

Цай замолчал, внимательно взглянул на Юаня, и недоуменно спросил:

- Но, позволь и мне узнать, как они могли схватить тебя? Ты был лучшим среди нас, и один мог справиться с целым полком солдат.

- Меч покинул мое сердце. - Тихо ответил Юань. – Я больше не могу убивать.

Цай и Чэн переглянулись. Перед ними лежал человек, поднявшийся на высшую ступень воинского искусства.

- Отдыхай! – Сказал ему Цай. - Все уже позади. Мы поживем здесь несколько дней. А потом пойдем домой.

«Домой!» - Это слово прозвучало в душе Юаня небесной музыкой, и эхом противоречивых мыслей.