Книга Сад камней - Влада Ольховская

— Вижу, для себя ты уже все решил, — хмыкнул Андрей. — А оправдываться я не буду, потому что лично я ни в чем не виноват. И кстати, с Акрамом мы не виделись уже год, чтоб ты знал! Но давай допустим, что ты прав в самом худшем из своих предположений… просто допустим! Что с того? Что от этого тебе? Это не может быть связано с тобой! То есть, не могло бы быть… Ты понял, о чем я!

— Это может быть связано с фирмой, но меня беспокоит не она, Андрей. Ты помнишь, за что посадили Валеру?

На несколько минут Андрей просто замолчал, и чувствовалось, что это не добровольное молчание, он просто ни слова не мог произнести из-за шока. Зато потом его словно прорвало, он говорил быстро, громко, как будто опасаясь, что не успеет сказать все.

— Ты что, и в этом меня винишь? Да как ты умудрился… Как ты посмел! Только потому, что я не мотаюсь к нему в колонию, как проклятый? Так у меня семья, мне не до того! И у тебя семья, так думай о них, живи нормальной жизнью! Танька твоя жаловалась Карине, что ей не хватает внимания. Об этом думай! Валерке Солодову просто не повезло, что ж теперь поделать? Но связать это со мной… приплыли, блин! Акрам Амани тут не при чем, я еще не был знаком с ним в том году. Ты прекрасно знаешь, что нас подставили, никто не виноват!

— Никто не виноват, а Валерке просто не повезло, — тихо повторил Костя. — Знаешь, когда я думаю об этом, я вдруг вспоминаю, что чистосердечное признание одного из нас было твоей идеей!

И от этого становилось хуже всего. Косте тяжело было принять поведение Андрея, даже если их всех действительно подставили. Но если Андрей виновен и, не моргнув и глазом, сломал чужую жизнь, чтобы спасти свою шкуру…

Вот такое нельзя простить.

— Мне это надоело! — объявил Андрей. — Я себя обвиняемым чувствую, хотя вины за мной никакой нет! Ты можешь хоть как-нибудь связать Амани с тем, из-за чего посадили Валерку?

— Нет.

— Вот и все!

— Пока — нет, — уточнил Костя.

— Да уймись ты уже! Иди домой, проспись, жену на свидание своди. Хватит копать под меня! Я вот он, на виду, ты знаешь, что я ни в чем не виноват!

Этого Костя как раз не знал. Он давно уже понял, что от прежней дружбы ничего не осталось, что-то важное исчезло навсегда… а теперь об этом узнал и Андрей.

* * *

Киру не покидало дурное предчувствие — словно беда уже кружила над ними, как хищная птица, готовясь вот-вот напасть. А поскольку изменить она ничего не могла, ей только и оставалось, что сосредоточиться на поиске.

В этот раз, как ни странно, она быстро догадалась, куда направил ее Шереметьев. Но произошло это не случайно: за время предыдущих поисков Кира изучила особняк и теперь знала его куда лучше, чем в первый день своего добровольного заточения. Возможно, именно этого и добивался Шереметьев, устраивая свои шарады, кто знает?

В перламутровой шкатулке он оставил не просто кулон, а горный хрусталь — воздушный камень, похожий на лед… или на соль. А в особняке как раз была соляная пещера, нечто вроде сауны, заполненной настоящей горной солью. Где лучше спрятать горный хрусталь? Именно там!

Соляная пещера располагалась неподалеку от бассейна, чтобы пробраться к ней, нужно было спуститься на цокольный этаж. Кира снова и снова напоминала себе, что в этом нет ничего особенного, что это такая же часть дома, как и ее спальня. Но в голову лезли мысли о той сумасшедшей, притворявшейся жертвой аварии. Что если она все-таки пробралась в дом? Что если нападет в том подвале? Оттуда Илья не услышит ее крики!

Впрочем, он сейчас в таком состоянии, что на его помощь рассчитывать не стоит. Кира не до конца понимала, что с ним происходит, но догадывалась, и эти догадки ей не нравились. Он был слишком умен, чтобы так вызвериваться на нее просто из-за плохого настроения. Нет, с ним творится что-то неладное, опасное…

С этим можно разобраться позже, сначала — пещера. Кира спускалась туда не совсем одна, рядом с ней, сосредоточенно пыхтя, бежал щенок. Должно быть, в этот момент Супчик воображал себя суровым боевым псом, который, если надо, и тигра порвет за любимую хозяйку. Вряд ли он осознавал, что толку от него не больше, чем от хомяка, но это и к лучшему. Кира была благодарна за само присутствие рядом живого существа.

Коридорчик возле пещеры был освещен ярко, а вот в соляном зале царил полумрак, рассеянный только мелкими, как звездочки, голубыми лампочками. Солью здесь было покрыто все: пол, своды, стены; кристаллы искрились и казались чистым белым снегом.

И вот тут Супчика как раз пришлось покинуть.

— Извини, мелкий, но не с твоими лапами по соли ходить. Ты за пять минут превратишься в пересоленный суп!

Щенок, естественно, заботу не понял и растявкался сразу же, как только перед его мордочкой закрылась дверь. Ничего, переживет, а от этого лая даже легче. Как будто в момент, когда рядом суетится этот пушистый пузырь, ничего плохого произойти не может!

Кира больше не отвлекалась на щенка, она внимательно осматривала пещеру. Дышать здесь было непривычно, но легко, и она уже пообещала себе, что вернется снова — потом, когда ее задача будет выполнена.

На первый взгляд, никаких камней здесь не было. Зал заполняла соль, и это, конечно, тоже минерал, но совсем не тот, что нужен. Кира даже начала подозревать, что неправильно поняла послание Шереметьева, слишком все упростила, когда ей наконец улыбнулась удача.

За одним из плетеных кресел для отдыха скрывались кристаллы покрупнее — слишком крупные, чтобы быть солью. Кира опустилась возле них на колени и осторожно, чтобы не повредить, приподняла.

— В точку, — усмехнулась она.

Под кристаллами скрывался плотный белый конверт. Заметить его случайно было невозможно, слишком уж хорошо он сливался с окружением. Но Кира-то знала, что искать! Вернув кристаллы на место, она забрала конверт и поспешила покинуть пещеру. Здесь было слишком мало света для чтения, да и не хотелось ей еще больше пугать Супчика.

Как только она вышла и села на скамейку, песик успокоился. Он деловито забрался ей на руки, всем своим видом показывая, что никуда ее не отпустит.

— Ты здесь главный, ты, кто бы спорил, — заверила его Кира. — Хотя от компании кое-кого другого я бы тоже не отказалась!

Но Ильи рядом не было, и она знала, что он не придет, приходилось со всем справляться самой.

Бумажный конверт изнутри был защищен противоударной пленкой, это и объясняло его объем. Внутри хранились фотография, какой-то старый документ и немного красно-черной гальки. Камешки Кира пока отложила в сторону, рассудив, что это следующий ключ, снимок и документ интересовали ее куда больше.

Фотография была старой, еще черно-белой и изрядно потрепанной временем. Сняли ее, похоже, на стройке, где работали студенческие отряды. На фоне каких-то кирпичей и бревен фотографу позировали три молодых человека — лет восемнадцати-двадцати, не больше. Изображение было не лучшего качества, и все же в юноше, стоящем посередине, Кира сумела распознать Константина Шереметьева. Справа от него расположился Андрей Завьялов, а вот слева… Этого типа Кира, кажется, еще не видела. Что это, подсказка, указание на него? Или Шереметьев хотел показать, что они с Завьяловым были знакомы много лет, а этот, третий, случайно оказался в кадре?