Книга Мужчина ее мечты - Керрелин Спаркс

— Шаг шесть: признание. Мы оба знаем, что поцелуй состоится.

— Говори за себя.

— Женщина, — проворчал он, — ты продолжаешь мне противоречить.

Она рассмеялась:

— Знаю. Это так забавно. Я такая… твердая. Ничего общего со старой половой тряпкой. Я новая.

Он с улыбкой коснулся ее щеки.

— Ты мне нравишься новая. Ты красивая, сильная и… волнующая.

Ее руки, заскользив вверх по его груди, обняли его за шею.

— У Тебя большие проблемы, приятель. Если мы поцелуемся, получится всего семь шагов.

— Но есть еще вспомогательные действия, и я настаиваю на выполнении их всех. Проба на вкус, прикосновение, покусывание, посасывание, язык, зубы…

— Ладно! — Ее руки на его шее затвердели. — Давай.

У него подскочило сердце. Она сдалась. От притока крови у него в паху потеплело. И глаза, наверное, загорелись красным огнем. Чтобы она не заметила, он прикрыл веки.

— Шаг семь: пробный поцелуй.

… Жан-Люк нежно прикоснулся к ее губам своими.

Хизер закрыла глаза.

— Мы прошли пробу?

— О да. — Он провел губами по ее щеке, затем мелкими поцелуями вернулся к губам.

Ее губы были мягкими и влажными. Она прильнула к нему.

Он снова поцеловал ее. На этот раз в полную силу. Она была нежной, податливой, восхитительной. Обняв ее одной рукой за талию, он притянул ее к себе. Хизер ахнула. Теперь она, несомненно, чувствовала животом всю степень его возбуждения.

Он исследовал ее рот языком. И ощутил вкус горчицы и соуса. Это было современно и по-американски, но ново и экзотично для него.

Хизер притянула к себе его голову.

— Какой это шаг? — прошептала она.

Он прижался к ней лбом.

— Я не помню.

Нужно было остановиться. Его возбуждение достигло такой степени, что Жан-Люк боялся не выдержать.

Он сделал глубокий вдох. Но его не отпускал, притягивая и маня, запах ее крови. Громкий стук ее сердца проникал в его поры, в его кости. Господи, он не мог остановиться.

Зарычав от бессилия, он взял в рот мочку ее уха. Ее стон эхом пронзил его тело. Ему показалось, что и он простонал в ответ, но точно он этого не знал, поскольку уже не мог отличать стук ее сердца от своего, ее вздохи от своих. Они становились единым существом. Ему хотелось завладеть ею целиком. Она принадлежала ему.

Он еще сильнее прижал ее к себе. С тихим вскриком она в ответ что есть силы стиснула его плечи.

— Mon Dieu, я хочу тебя.

Жан-Люк откинул назад голову, стараясь вернуть себе самообладание. Он не мог позволить клыкам вылезти наружу, как не мог выставить напоказ свое возбуждение. Сквозь пелену сладострастия он попытался заставить себя трезво мыслить. Он не мог завладеть ею здесь, но мог телепортировать и в считанные секунды оказаться у себя в спальне. Но она, несомненно, заметила бы внезапное изменение обстановки.

Звезды над головой подмигивали ему, насмехаясь, что так долго не имел женщины. Но это была не просто женщина, это была Хизер. Стоя на цыпочках, она покрывала Легкими поцелуями его шею. Она была нежная и щедрая. Может, она пригласит его к себе, в свою спальню. Да, это был хороший план. После того как Бетани крепко уснет, он проскользнет к Хизер в спальню и будет всю ночь заниматься с ней любовью.

Издалека донеслось ангельское пение, чистое и целомудренное. Его сердце воспарило. Может, на этот раз все получится. Может, теперь он обретет настоящую и долгую любовь. Он убьет Луи и завоюет сердце Хизер. И впервые за все времена создаст семью.

Вздрогнув, Жан-Люк осознал ошибку. Пение было настоящим. Хизер со своими слабыми возможностями вряд ли его слышала.

Он взял ее за плечи.

— Хизер, дети запели.

Ее затуманенный взгляд мигом прояснился.

— О Господи! — Она оттолкнула его. — Какой ужас!

Хизер мчалась к сцене со всех ног. Боже, она опоздала. Трехлетки уже покидали сцену, а четырехлетки выстраивались в ряд. В первом ряду возле Фиделии и Эммы она увидела два пустых стула. Слава Богу, они заняли места для нее и Жан-Люка.

Она успеет. Хизер успокоилась и пошла шагом, пытаясь восстановить дыхание. Жан-Люк не отставал, но дышал совершенно ровно. В этот момент, несмотря на протесты Фиделии, на пустые места плюхнулись мать Коуди и еще какая-то женщина.

— О нет! — Хизер обвела взглядом ряды стульев, которые сама же и расставляла. Все места на первых восьми рядах были заняты. — Какой ужас! Я сказала ей, что буду сидеть впереди. Она будет искать меня и не найдет!

В панике ее голос прозвучал высоко и громко.

— Ш-ш-ш! — обернулась на них пожилая женщина в последнем ряду.

Хизер все еще хватала ртом воздух. Господи, она пребывала в растерянности. Как могла она допустить это? Как могла забыть обо всем на свете, целуясь с парнем, которого знала без году неделю? Что она за мать такая?

— Я найду свободный стул и поставлю в первом ряду, — предложил Жан-Люк.

— Слишком поздно.

У Хизер упало сердце. Бетани стояла на сцене и рассматривала широко раскрытыми глазами передние ряды. Заметив Фиделию и Эмму, улыбнулась и помахала, потом на ее лице отобразилась растерянность.

Хизер помахала ей издалека, но Бетани ее не видела. Мисс Синди подала команду начинать исполнение первой песни. Но Бетани не вступила. В поисках мамы она мисс Синди даже не заметила.

Хизер прыгала сзади, размахивая руками в воздухе. Наконец Бетани ее увидела, и ее лицо прояснилось. Хизер послала ей воздушный поцелуй. Бетани улыбнулась и присоединилась к хору.

Хизер с облегчением вздохнула и смахнула с ресниц слезы.

— Слава Богу, все в порядке. — Она повернулась к Жан-Люку.

Его рядом не оказалось.

Черт. Как мог он вот так взять и исчезнуть? Наверное, он чувствовал неловкость, что из-за него она опоздала на выступление дочери. Хизер испытала чувство вины.

Он не один был в этом повинен. Она в этом тоже активно участвовала, когда, целуясь, позабыла обо всем на свете.

И, Боже, что это был за поцелуй! У нее заалели щеки. Вот проходимец. Он намекал, что заставит ее потерять над собой всякий контроль, и добился цели. Ей даже не хотелось думать, как далеко могла бы зайти, если бы он не остановился.

Но куда он подевался?

Закончилась первая песня. Хизер аплодировала, оглядываясь по сторонам. Чуть поодаль сбоку она заметила среди сосен Робби. Поймав ее взгляд, он кивнул. Она в знак приветствия подняла руку и отвернулась, чтобы смотреть выступление дочери. Дети запели «Боже, благослови Америку».