Книга История Англии от Чосера до королевы Виктории - Джордж Маколей Тревельян

Я думал, когда одиноко бродил, О том, что король в мое время творил, И вспомнил аббатства тех дальних времен, Где ныне господствует жесткий закон. О боже, я думал, вот случай какой Науке помочь и борьбе с нищетой, Ведь земли и ценности монастырей Могли б пригодиться для многих людей, Могли б проповедники помощь подать, Заблудшим помочь на путь истины встать, Могли бы и хлеба побольше купить, Чтоб вечно голодных людей накормить.

Вместо этого дальнейший толчок был дан направлению уже достаточно сильному: установлению господства землевладельческого класса – дворянства, чья власть сменила власть крупной знати и духовенства феодальной эпохи и слово которого должно было сделаться в грядущих веках законом Англии.

Толпы «закоренелых нищих», которые были бедствием при первых Тюдорах, пополнялись людьми разных категорий: постоянно безработные; нетрудоспособные; солдаты, распущенные после французской войны и войн двух Роз; вооруженные свиты, упраздненные приказом Генриха VII; слуги, отпущенные обедневшими лордами и дворянами; «отряды Робин Гуда», которые в результате вырубки лесов и усиления королевского порядка в стране были изгнаны из своих лесных логовищ; землепашцы, оставшиеся без работы вследствие огораживания пастбищ, и, наконец, бродяги, предусмотрительно старавшиеся доказать свою принадлежность к этой последней категории нищих, вызывающей наибольшее сочувствие. На протяжении всего царствования Тюдоров «нищие, приходящие в город», грабили, наводя страх на обитателей уединенных крестьянских домов и хижин, и обременяли заботами судей, членов Тайного совет и депутатов парламента. Постепенно в Англии, в первой и всех европейских стран, развилась настоящая система обеспечения бедных, основанная на обязательном налоге в пользу бедных и на разделении нуждающихся на разные категории Скоро убедились в том, что наказание «закоренелых нищих само по себе еще не решает вопроса. Двойная обязанность обеспечение работой безработного и выдача пособия нетрудоспособному, – лежащая не только на церкви, но и на благотворительных обществах, была постепенно признана Англией Тюдоров. В царствование Генриха VIII некоторые большие города, такие, как Лондон и Ипсвич, организовали в административном порядке помощь своей бедноте. В конце царствования Елизаветы и при первых Стюартах это сделалось обязанностью, предписанной государственным законодательством и возложенной бдительным Тайным советом на членов местного городского самоуправления; расходы оплачивались обязательным налогом в пользу бедных.

После ограбления монастырей дошла очередь и до часовен. Генрих VIII уже готовился к атаке на них, но смерть забрала его туда, где короли не могут больше грабить. С восшествием на престол Эдуарда VI (1547) восторжествовало протестантское учение, и моление за мертвых было объявлено «суеверием». Так как такие моления были специфическим назначением часовен, то теперь их ограбление совершалось под прикрытием религиозного усердия. Такой «грабеж» (так назвало бы это наше поколение), совершаемый жадными государственными деятелями и их придворными (тунеядцами) и сельским дворянством, живущим поблизости от земель, принадлежащих часовням, при юном короле сделался еще более бесстыдным, чем при грозном старом отце; Генрих VIII по крайней мере защищал интересы короны, насколько это позволяло его тяжелое финансовое положение.

Часовни не были учреждениями исключительно церковными. Многие из них принадлежали светским гильдиям, и завещанные последними вклады шли на оплату не одних только заупокойных молитв, но и на содержание мостов, пристаней и школ. Поэтому, когда с использованием часовен в целях сохранения «суеверия» было покончено, следовало бы резко разграничить и охранить их общественно полезную деятельность, на развитие которой и делались вклады. В некоторых случаях так и поступали: граждане города Линн сохранили вклады гильдии Святой троицы для содержания пристаней и молов. Но многие виды общественного обслуживания пострадали в этой «свалке», особенно более бедные и менее влиятельные гильдии. Намного убавились вклады, завещанные на школы.

В течение трех столетий Эдуард VI пользовался незаслуженной репутацией очень доброго мальчика, который якобы основывал школы. Но на деле «средние классические школы Эдуарда VI» были просто-напросто теми старыми учреждениями, от разрушения которых воздерживались его советчики и с которыми они подобострастно связывали его имя. По законам этого периода пострадала большая часть часовен и школ, принадлежащих гильдиям. Одни пострадали больше, другие меньше. Земли огромной ценности в будущем были у них отобраны, и они получили за них фиксированное денежное вознаграждение в быстро обесценивающихся денежных знаках. Была упущена и другая благоприятная возможность. Если бы все или даже половина вкладов на заупокойные службы были переданы школам и если бы вместе с тем за этими школами была сохранена их прежняя земельная собственность, то вскоре Англия имела бы лучшее среднее образование и вся история Англии и всего мира могла бы измениться к лучшему. Латимер осуждал упущенную возможность и призывал к новому виду вкладов, более подходящему к религиозным запросам его времени.

Некоторые из возвышающегося класса дворянства и некоторые юристы, купцы и йомены делали лично очень много пожертвований для того, чтобы улучшить положение школы. Кемден в царствование Елизаветы отмечает вновь основанные школы в Аппингеме, в Океме и в других городах; йомен Джон Лайенс основал в Харроу общедоступную классическую школу для мальчиков, где обучение греческому языку должно было быть поставлено безукоризненно. В первые годы царствования Якова I в отдаленной, но цветущей долине Дента в Йоркшире на средства, собранные по подписке среди местных мелких свободных держателей, была основана средняя классическая школа, и за счет нее в течение столетий, вплоть до времени профессора Адама Седжвика, Кембриджский университет и церковные приходы севера пополнялись многими ценными сотрудниками. Средняя классическая школа, где воспитывался поэт Вордсворт, была основана в царствование Елизаветы архиепископом Сэндисом.

Типичным представителем «нового человека» эпох Тюдоров был отец Фрэнсиса Бэкона Николас Бэкон, сын управляющего овцеводческим поместьем аббатства Берн Сент-Эдмунде. Николас Бэкон выдвинулся благодаря свое юридической и политической деятельности; он сделался владельцем многочисленных ферм, на которых его отец служил у монахов в должности одного из их бейлифов. На этих землях он основал общедоступную классическую школу с передачей отсюда стипендий Кембриджскому университету; он завещал и другие вклады своему старому колледжу Корпус-Кристи. В Кембридже Николас Бэкон впервые встретился с будущими руководителями церкви и государства при Елизавете – с Мэттью Паркером, сделавшимся его другом на всю жизнь, и с Уильямом Сесилем. Более молодой университет в Кембридже до того времени был меньше Оксфордского, но теперь он быстро выдвигался на первое место, и его воспитанники играли ведущую роль в проведении крупных реформ этого периода.

Тогда же методы воспитания и идеалы людей «новой образованности», жаждущих изучать классиков и Библию в подлиннике, подняли значение школьного и университетского образования. Влияние Джона Чика и Роджера Эшема («эллинистов») из колледжа Сент-Джона в Кембридже было глубоким и длительным. Шекспир получил классическое образование нового типа в средней классической школе в Стратфорде, и он получил его бесплатно, что было большой удачей, так как в эти годы его отец был в затруднительном материальном положении. Мы обязаны принести нашу смиренную и сердечную благодарность за это средневековым основателям Стратфорда и реформаторам школьного образования эпохи английского Ренессанса.