Книга Подвиги самураев. Истории о легендарных японских воинах - Асатаро Миямори

– Непочтительным! – грохотнул Сигенари голосом, прозвучавшим громовым раскатом на весь зал. – Кому вы обращаете подобные речи?! Вспомните-ка лучше, что мы прибыли в качестве благородных посланников министра права! Непочтительность проявляете вы сами, и, если кто-то еще раз позволит себе дерзость по отношению к нам, обещаю вам, что вы за нее поплатитесь!

И он с такой яростью взглянул на этих двух чиновников, что они испуганно ретировались.

В скором времени появился сопровождаемый многочисленной свитой Иэясу и с торжественностью занял свое место. Все даймё как один почтительно склонили головы, и Суминосуке, поддавшийся чарам величественного вида Иэясу и стадному поведению присутствующих, сделал то же самое. Но Сигенари позволил себе самое легкое проявление признания положения этого великого государственного деятеля и теперь спокойно смотрел ему прямо в лицо.

– Рад вас видеть у себя дома, Сигенари, – произнес Иэясу приветливым голосом. – Приветствую вас, прибывшего с вашей нынешней важной миссией. Мы с вашим отцом Хитати-носуке были близкими друзьями, и я многим обязан ему.

– Извините меня, ваше высочество, – ответил Сигенари, – но сегодня я прибыл в качестве посланника министра права, и обсуждение личных дел мне видится неуместным.

Тактичный Иэясу, оказавшийся в неловкой ситуации, внешне не проявил ни малейшего смущения. Достав некий документ из переносного хранилища, он через адъютанта передал его Сигенари и мирно сказал:

– Соизвольте взглянуть на него с точки зрения правильности составления, Сигенари.

Сигенари внимательно прочитал заголовок документа, звучавший следующим образом: «В соответствии с Указом императора, Иэясу и Хидеёри договариваются о заключении мира на единственном условии, заключающемся в том, что Хидеёри дает указание о ликвидации внешнего рва своего замка в качестве символа его мирных намерений. Любая из участвующих сторон, первая обратившаяся к оружию после подписания настоящего договора, будет считаться виновной в нарушении высочайшего предписания и подлежит соответствующим мерам воздействия. 19 год эры Кейтё, 12-й месяц, 27-й день».

Читая этот документ, Сигенари все больше мрачнел лицом, а когда дочитал до конца, то начал подниматься на ноги с возмущенным возгласом:

– И это – ваши условия мира, ваше высочество? Раз так, то вы уже нарушили указания императора! Готовьтесь к ответным мерам!

Казалось так, что с мечом в руке он собирался напасть на престарелого государственного мужа. Все присутствующие начали тоже подниматься на ноги, чтобы предотвратить нападение. Перепугавшийся Иэясу поднял обе руки с мольбой о милосердии и предложил молодому человеку вернуться на свое место.

– Успокойтесь, умоляю вас, – поспешно говорил он. – На старости лет что-то я становлюсь забывчивым. По ошибке показал вам не тот документ. А вот – тот, что нам нужен.

Наш лукавый политикан достал из находившегося при нем хранилища другой документ и вручил его Сигенари. Вряд ли требует объяснений то, что старик попытался жульничать. Иэясу приказал заготовить два документа с различными условиями договора. Если бы посланники согласились с первым вариантом, предусматривавшим для него все преимущества, он бы придержал при себе второй, в котором провозглашались настоящие условия соглашения. Сигенари для него оказался достаточно внимательным дипломатом. Теперь он изучал новый документ, в котором говорилось следующее:

«КЛЯТВЫ О МИРЕ

Статья I. В соответствии с распоряжением Императора Иэясу и Хидеёри клянутся заключить мир и вступить в дружеские отношения.

Статья II. Хидеёри обязуется ликвидировать внешний ров своего замка, а Иэясу в обмен на это обязуется к следующему январю уступить ему провинции Кии и Ямато.

Статья III. Немедленно с подписанием «Клятв о мире» Иэясу обязуется распустить свое войско и убыть в долину Ямато.

Статья IV. Любая из сторон, нарушившая изложенные выше клятвы и прибегшая к силе оружия, признается виновной в попрании указания Императора и подлежит наказанию богами.

19 год эры Кейтё, 12-й месяц, 27-й день».

Сигенари внимательно прочел текст документа несколько раз.

– Теперь все правильно, ваше высочество. Извольте поставить свою подпись и приложить печать.

Иэясу соизволил. Посланник получил документ обратно и вложил его в специальную сумку, сшитую из роскошной парчи. Вежливо откланиваясь, Сигенари произнес вполне серьезно, хотя не без легкой злой насмешки:

– Прошу принять мои поздравления, ваше высочество.

Затем повернулся к собравшимся на мероприятие даймё, поклонился им и сказал:

– Благодарю вас за участие в мероприятии собственным присутствием.

Выслушав их ответные добрые пожелания, он отвесил еще один реверанс в адрес Иэясу.

– Позвольте мне покинуть вас, ваше высочество. Прощайте, ваше высочество и ваши превосходительства.

С изящным почтением он поклонился еще раз и со своею свитой покинул палаты для официальных приемов. Нельзя было не восхищаться его благородной манерой поведения и мужеством.

III

Хидеёри добросовестно выполнил свои обязательства в соответствии с «Клятвами о мире», и внешний ров, составлявший главный объект в системе – неприступной обороны его замка, заполнили грунтом и сровняли с землей. Зато Иэясу, никогда даже не собиравшийся выполнять касающиеся его самого условия соглашения, оставил за собой провинции, подлежащие передаче Хидеёри, несмотря на все его требования. В этой связи весной следующего года военные действия возобновились, и огромное войско под командованием Иэясу снова пришло осаждать замок Осаки.

Его гарнизон на протяжении нескольких недель оказывал упорное сопротивление; но теперь крепость осталась без своей главной защиты. А главное несчастье заключалось в том, что разногласия между наиболее приближенными полководцами Ёдогими и остальными воеводами вышли за все рамки приличия. В результате защитники крепости потерпели поражение в нескольких вооруженных стычках, а их численность сократилась настолько, что удерживать дальше свой замок они были не в состоянии.

Однажды ночью начальник главного штаба по имени Санада Юкимура провел с Сигенари тайную встречу.

– Нам долго не продержаться, – с грустью в голосе сообщил он своему собеседнику. – Нам пора готовить бегство нашего господина из его замка, а также передачу его верным сторонникам в каком-нибудь спокойном месте. Он мог бы найти пристанище в провинции князя Симадзу. Через него нам можно попытаться кое-что сделать для восполнения наших потерь и восстановления авторитета нашего рода. Кто-то из нас должен сопровождать нашего господина, а для облегчения такой задачи нам следует попытаться ввести противника в заблуждение и убедить его в том, что Хидеёри и самые храбрые его воины пали в бою. Поэтому нам следует подобрать себе на замену внешне похожих на нас убитых воинов. Когда враги обнаружат их тела, они должны будут поверить в то, что мы погибли, и даже не подумают преследовать нас. Иначе они обязательно бросятся за нами в погоню, если кому-то из них придет в голову подозрение о нашем бегстве. Я нашел похожего на меня самурая, подыщите что-нибудь подобное для себя. Приходится только сожалеть о необходимости жертвовать жизнями этих мужчин ради нашего собственного благополучия. Но наш долг заключается в том, чтобы заботиться о будущем благе рода, которому мы служим. Все личные соображения следует отодвинуть на второй план. Разве вы не одобряете мой замысел?