Книга Флибустьеры против пиратов Карибского моря - Леонар Дюпри

– А почему ты называешь его Одинокий Стрелок?

– Так ведь он всегда один. Бывало, подойдет к городу, протрубит в рог, а потом давай стрелять по нашим часовым. Мушкет, видно, у него дьявольский, бьет на такое расстояние, что нам не достать до него. Зато он, каналья, наших кладет каждой пулей. Меткий, гад. Так что выходить на пост теперь страшно.

– Можешь расслабиться, теперь он около Санто-Доминго стреляет, – сказал дон Габриэль и пошел дальше вдоль строя солдат.

Скажем прямо – вид у них был довольно комичный. Все одеты почти в лохмотья, в стоптанных башмаках или сапогах, с поношенными портупеями, в выцветших желтых куртках и залатанных штанах, головы украшали у кого железные шлемы, у кого кожаные шляпы со старыми сломанными перьями. Это были типичные гарнизонные вояки, которые ни разу не ходили в бой.

– Ну как тут выбрать, когда выбирать не из кого. Это вам не Испания, дорогой мой дон Педро. Это Вест-Индия, где все в сто раз хуже. Что же нам делать, ума не приложу.

– Думаю, следует всецело положиться на местных офицеров. Пусть сами выделят нам самых смелых и хорошо вооруженных. Все равно лучше их нам это не сделать.

– Да, пожалуй, это единственно верный шаг.

Я видел, что после этого словно камень свалился с души дона Габриэля, и он уже больше вы выглядел таким удрученным. Он объявил о своем решении собравшимся капитанам и губернатору, которые облегченно вздохнули. Они боялись, что «генерал и его адъютант», так они называли нас, начнут сами выбирать солдат, а тут недолго и впросак попасть. Как я потом узнал, многие из солдат были подставными, то есть переодетыми горожанами. Существовал даже такой термин plazas muertas. На самом деле численность гарнизонных рот была намного меньше, зато их капитаны спокойно могли забирать себе жалованье и содержание, отпускаемое на несуществующие войска, конечно, не забывая при этом делиться с губернатором.

Последний на радостях заявил, что завтра устроит для нас какую-то особенную охоту, которой нет в Испании. Это произошло во время банкета в нашу честь, где присутствовала вся знать этого паршивого городишки.

– Сеньоры, в честь наших высокородных гостей, генерала дона Габриэля де Рохас-Валле-и-Фигуэры, а также его юного адъютанта дона Педро, сына нашего доблестного губернатора, завтра утром мы устроим охоту на черных пантер.

Небольшой зал, где сидело за столом десятка два человек, встретил известие восторженными криками. Было видно, что эта охота пользуется большой популярностью у местной верхушки. Впрочем, тогда я даже не обратил внимания на то, что черных пантер на острове никогда не водилось. Я был всецело поглощен рассказом моего соседа капитана дона Паскуале, объяснявшего мне, кто такой Одинокий Стрелок.

– Он появился не больше месяца назад. Сначала его подозрительную личность на подступах к городу заметили местные крестьяне. Они попытались к нему обратиться с расспросами, но он хранил молчание. Вскоре он появился у западных ворот, где ночью застрелил часового и протрубил в свой ужасный рог. Потом та же история повторилась и у других ворот города. Затем он стал появляться уже днем. Тут-то капитан нашей местной роты лансерос отважный дон Кристобаль де Гонгора выслал на него пятерых всадников. Но этот каналья сумел подстрелить под всеми лошадей еще до того, как они приблизились к нему. И снова стал трубить в рог, словно издеваясь над нами. В следующее его появление под стенами города капитан де Гонгора выслал для его поимки пятнадцать кавалеристов во главе с храбрым сержантом Бускеросом, но этот Одинокий Стрелок снова издалека перестрелял под всем отрядом лошадей. Тогда в следующий раз сам бесстрашный капитан Кристобаль де Гонгора с отрядом в тридцать всадников устремился на Стрелка…

В этот момент из-за стола встал дон Габриэль:

– Сеньоры, у нас тут с губернатором случился спор. Он заявляет, что у него в тюрьме сидит некий небывалый фехтовальщик, англичанин, коему нет равных. Я же говорю, что в умении владения шпагой моему адъютанту дону Педро не было равных в Европе, а уж тем более в Вест-Индии, – он лучший и с легкостью победит любого, кто посмеет бросить ему вызов.

– Да, сеньоры, но мой заключенный – англичанин. И его фехтование совершенно иного рода, с ним никто не может сравниться. Он дерется длинным шестом, да так ловко, что однажды справился сразу с пятерыми моими солдатами. И если бы не подоспели лансерос, то так бы и ушел от нас в лес. Это сущий дьявол. Он так орудует своей палкой, что к нему невозможно даже приблизиться.

– А я утверждаю, что мой адъютант с легкостью его победит, – воскликнул дон Габриэль. – И если мы все попросим дона Педро, он соблаговолит и покажет нам свое искусство.

Зал закричал: «Просим, просим», а мне уже ударило в голову красное вино, да плюс к этому хотелось покрасоваться перед местными дамами, поэтому, сам не ожидая от себя такого, я вдруг согласился.

Состязание было решено устроить во дворе при свете факелов. Вызвали охрану, привели заключенного и дали ему в руки его длинный шест.

– Мне даже как-то неудобно, – вдруг сообразил я. – Это же убийство – мой толедский клинок против его деревянной палки. Я же могу его проколоть насквозь, а он в лучшем случае лишь отдубасит меня.

– Не волнуйтесь, доблестный дон Педро, мы будем не в обиде, если вы действительно заколете этого стервеца, – сказал губернатор. – Но не обольщайтесь, бесстрашный дон Педро, насчет его оружия. Этим шестом он управляется с большим мастерством, так что лучше остерегайтесь.

– Не слушайте его, дон Педро, – прервал дон Габриэль. – Губернатор специально вас пугает, поскольку боится проиграть сотню реалов. Идите смело вперед, у него в руках всего лишь палка…

Мы встали в меру. То есть подошли друг к другу так, чтобы можно было достать противника своим оружием. Мой визави оказался высоким парнем с длинными светлыми волосами, заплетенными спереди в две косички. Он был одет в кожаную куртку и штаны, а на ногах какие-то странные кожаные ботинки или сапоги. Мягко, словно кошка, ступая по мощенной булыжником поверхности внутреннего двора дома губернатора, этот парень, держа посередине шест, стал вращать им сначала медленно, потом все быстрей и быстрей. Действительно, с такой манерой и тем более с таким оружием я еще не сталкивался, если не считать моего иезуитского учителя, который так же ловко обращался с шестом. Парень все время смотрел мне в глаза исподлобья и, скорее всего, готовился к отражению атаки. В его взгляде чувствовалась сила и уверенность. Но я не спешил. Я вспомнил уроки моего учителя-итальянца: «Если противник заранее уверен в своей победе, не спеши. Сначала поработай над ним словом. Затем всели в его душу сомнение, тревогу, удиви его».

– Как твое имя? – спросил я по-английски своего противника.

Он вздрогнул и еще более пристально посмотрел на меня. Мы продолжали ходить кругами, следя за движениями друг друга. У меня в руке была моя шпага и дага, у него палка. Для меня это было лишь состязанием, для него – выживанием.

– Меня зовут Джон Длинный.