Книга 86400 секунд счастья - Алина Делисс

– Ну что, поболтаем, – по-свойски подошла к ней Женя Курицына.

– Бла-бла-бла о любви? – передразнила ее Полина.

– Ой, ну а что остается. Такая скукотища тут…

Полина усмехнулась. Журналистка так комплексовала и смущалась, чувствуя себя чужой на этой вечеринке, что за хамовитостью просто пыталась спрятать свои расхристанные чувства. Полине она казалось ужасно трогательной и смешной. Но чтобы не обидеть и без того угловатую и настороженную девушку, она за притворной предупредительностью всячески старалась прятать свое отношение к ней. В конце концов, она была не такой уж плохой, эта Женя Курицына.

– О чем на этот раз будет наше бла-бла-бла? – с напускной скукой спросила Курицына. А сама тайком включила диктофон, что, правда, не осталось не замеченным Полиной.

– Погорим о зависти? – предложила певица.

Они вышли на крышу, поежившись от холодного ветра. Лето почти заканчивалось, и в воздухе пахло осенней сыростью.

– О'кей, о зависти так о зависти.

– Люди часто завидуют тем, кого на самом деле стоит пожалеть. И жалеют тех, кому надо завидовать.

Курицына посмотрела на нее с недоумением:

– Это как?

– Вот, положим, женщина на рекламном щите, красавица de lux в изумительном платье, за спиной которой стоит красавец мужчина. Она прекрасна, у нее идеальные черты лица, пронзительные глаза, роскошная фигура, грудь, от которой мужчин начинает лихорадить от возбуждения… Рекламные щиты можно встретить повсюду, и там и сям, образ красавицы также мелькает в глянцевых журналах и на рекламных модулях новостных газет. Глядя на нее, все завидуют.

– Ну, предположим… – осторожно вставила Курицына.

– Но кому завидуют? Красивой женщине, ее счастью и богатству, которые обманчиво рисует нам реклама? Удивительно то, что фотомодель, позировавшая для этой рекламы, и сама завидует той женщине, которую изображает!

– То есть?

– Что прячет этот рекламный щит от наших глаз? Чего мы не знаем об этой женщине? И о чем мы можем догадаться, если немножко пофантазируем? Фотомодель получает за фотосессию ровно столько, чтобы хватило на месяц, что в общем-то немало. Но не de lux. Изумительное платье ей дали для позирования, а потом забрали. На такое платье у нее нет денег. Красавец, стоящий за ее спиной, фотомодель. А у нее, может, вообще нет постоянного мужчины, и она в активном поиске и очень одинока. А еще ей к тридцати, для модели это – предпенсионный возраст. Реклама, на которой мы все ее видим, ее последний хороший заказ. Через месяц лицом этой рекламы станет другая женщина, а ей останется позировать для недорогих брендов, за меньшие деньги, и экономить на всем. Кроме всего прочего, она больше ничего не умеет в жизни, кроме как красоваться перед объективом, и понятия не имеет, чем ей вообще заняться, когда ее перестанут приглашать.

– Но это ведь только фантазия? – после долгой паузы задумчиво произнесла Курицына.

– Которая вполне может быть реальностью. Когда вы смотрите на рекламные щиты, вы завидуете людям, на них изображенным?

Журналистка кивнула.

– Теперь, глядя на них, всегда стану вспоминать наш разговор. И не буду им больше завидовать, – засмеялась она.

К ним на крышу поднялся сотрудник ресторана и принес пледы. Женщины, порядком замерзшие, завернулись в них, чтобы согреться.

– А обратный пример? – спросила журналистка.

– Вечерами, прогуливаясь по Арбату, я встречаю одну старушку. Она одета бедно и чудаковато, в какие-то пестрые обноски, и на голове у нее огромная широкополая шляпа. Взобравшись на парапет, она поет. Голос у нее хриплый, изношенный, как и ее одежда, но поет она не голосом, а сердцем, и оттого ее приятно слушать. Я все время останавливаюсь рядом с ней.

– Да таких полно, – отмахнулась Курицына. – Ходят по электричкам, стоят в переходах, поют, чтобы собрать на еду или выпивку.

– В том-то и дело, что нет, – покачала головой Полина. – Я тоже первое время думала, что она просит денег. И оставляла ей большие купюры. Правда, положить их было некуда, перед ней не лежало никакой шапки или коробки, как обычно бывает, когда уличные музыканты зарабатывают себе на жизнь. Но люди кидали ей деньги под ноги, а я, найдя большой камень, придавила им купюры, чтобы они не разлетелись. Так я делала всегда. Пока однажды, заслушавшись, не задержалась допоздна. И когда уходила, обернувшись, увидела, что женщина не взяла эти деньги. В следующий раз я захотела убедиться в увиденном. И все повторилось с точностью до деталей – женщина прекратила петь, слезла с парапета и ушла, растворившись в толпе. А деньги остались.

– Так зачем же она поет? – удивленно воскликнула журналистка.

– Чтобы поделиться своими чувствами, – пожала плечами Полина. – Поет от души, просто потому, что ей нравится петь. И удивительно, как приятно ее слушать! Бывает, что певицы с роскошным голосом поют так, что их тоскливо слушать. А тут – старушка, почти нищенка, с хриплым, надреснутым голосом, а мимо нее невозможно пройти мимо.

Женщины смотрели на вечерний, светящийся миллионами огней город.

– Эту старушку жалеют прохожие. Из жалости бросают ей деньги, думая, что она несчастна и нуждается в их сочувствии. И даже не подозревают, что она-то как раз – самый счастливый человек из всех, что гуляют в этот момент по Арбату. Она поет – и счастлива.

Женя Курицына молчала, погрузившись в свои мысли. Казалось, она пыталась нарисовать поющую старушку в своем воображении и представить себе ее голос, надтреснутый и хрипловатый.

– Вчера я опять слушала ее песни. Села за столик кафе, заказала фруктовый чай и целый час провела там, чуть слышно подпевая ей. Я представила, что было бы со мной, если бы жизнь моя повернулась иначе, если бы я была бедной и никому не нужной, если бы я была нищенкой. Я бы стояла вот так же на улице и пела! Правда, я не шучу. И поверьте, я была бы счастлива. Ведь что такое счастье для меня – это возможность делиться своей любовью, переполняющей меня через край. Будете смеяться, но в этом мы с той нищенкой очень похожи… – Полина посмотрела на часы: – Уже поздно, и мне пора.

Курицына с сожалением закивала. Было видно, что ей понравился разговор, который она насмешливо называла «бла-бла-бла».

– А хотите знать, как я начала петь? – спросила Полина, когда они спустились в зал.

– Хочу! – встрепенулась Курицына и потянулась за диктофоном, который уже успела выключить.

– Тогда загляните как-нибудь в гости. И я вам все расскажу.

Глава 13

Девушка под номером «20»

Лина продолжала приходить в «Метрополь», чтобы хоть иногда, хоть мельком увидеть брюнета. Он появлялся не часто, иногда один, иногда в компании какой-нибудь женщины, и Лина сгорала от ревности. Бесшабашный, яркий, с несходящей с губ усмешкой, он привлекал не только ее внимание. Казалось, где бы он ни появлялся, все головы тут же поворачивались в его сторону. Такому мужчине нужна была равная ему женщина. Он все чаще обращал внимание на Лину, попадавшуюся ему на глаза то у рулетки, то у бара с напитками, но, одаривая улыбкой, не заговаривал с ней. И она не начинала разговор первой. А терпеливо ждала.