Книга Политическая цензура в СССР. 1917-1991 гг. - Татьяна Горяева

В этом смысле первоочередной задачей является выявление общих признаков и специфических особенностей произведений, принадлежащих одному коммуникативному каналу. Изучение текста источника с последующей публикацией или обнародованием предполагает анализ содержания текста, выявление творческого замысла, явных и тайных мотивов автора, позволяющих передать не только знаковую, но и скрытую информацию. Полноту изучения может обеспечить применение методов текстологического, семантического и лингвистического анализа текста.

Важнейшим приемом выявления особенностей складывания текста является анализ и сопоставление всех его вариантов — от автографа рукописи, издательских вариантов с редакторской и цензорской правкой и отзывами, до окончательного текста, гранок и готовой книжно-издательской продукции. Особое значение для нас имеет компаративный анализ версий произведений, возникших в результате идеологической редактуры и цензуры, выраженной в различных формах. Так может выглядеть сравнительная таблица, в которой отражаются поправки и изменения внесенные в текст инсценировки Ю.П. Любимовым пьесы «Что делать?» по требованию Главного управления культуры исполкома Моссовета и Управления театров Министерства культуры РСФСР Московским театром драмы и комедии на Таганке после обсуждения рабочей репетиции спектакля{200}.

Текст исключенной сцены:

«АДЪЮТАНТ. Но ведь, Ваше сиятельство, его статьи печатаются с дозволения цензуры в официальных журналах. Как же его сослать ни с того, ни с сего?

ДИРЕКТОР. Мало ли что! Политическая борьба все равно что война, а на войне все средства позволительны. Человек вреден — убрать (уходит).

(Входит Человек в очках, одетый в темный сюртук).

АДЪЮТАНТ. Ну, вот что, милостивый государь, предупреждаю, что если в течение трех суток не уедете за границу — будете арестованы.

ЧЕЛОВЕК. Да куда же я уеду? Хлопот сколько. Заграничный паспорт. Пожалуй, полиция воспротивится выдаче паспорта.

АДЪЮТАНТ. Уж на этот счет будьте спокойны. Мы и паспорт привезем, и до самой границы проводим.

ЧЕЛОВЕК. Да почему же начальство так заботится обо мне? Ну, арестуют меня, Вам-то что от этого?

АДЪЮТАНТ. Вас арестуют, а значит, потом сошлют за ваши статьи, хоть они и пропущены цензурой. Вот нам и угодно, чтобы на Государя [не] легло это пятно — сослать писателя безвинно.

ЧЕЛОВЕК. Я не поеду за границу — будь что будет.

АДЪЮТАНТ. Послушайте! (Раздражение). Неужели Вы не понимаете, что Ваше упорство составляет новое преступление, гораздо хуже прежнего.

ЧЕЛОВЕК. Лучше преступление, чем позор»{201}.

Сцена окончательного варианта пьесы:

«ВЫСОКОЕ ЛИЦО. Довольно. Прошу сдать книги! Этот человек имеет вредное влияние на общество и поэтому должен быть подвергнут гражданской казни и сослан.

НАЧАЛЬНИК КАНЦЕЛЯРИИ. Но ведь, Ваше сиятельство, его статьи печатаются с дозволения цензуры и в официальных журналах. Как его сослать ни с того, ни с сего?

ВЫСОКОЕ ЛИЦО. Мало ли что? Политическая борьба все равно что война. А на войне все средства позволительны. Человек вреден — убрать.

НАЧАЛЬНИК КАНЦЕЛЯРИИ. Арест без юридических оснований вызовет осуждение правительства и прибавит достаточное количество врагов.

ВЫСОКОЕ ЛИЦО. Сделайте все похитрей и тихо. Привезите и увезите в карете, а не на позорной телеге. Арестантской куртки не надевайте. Пощечины пусть палач не дает. И наших побольше переоденьте в светское платье и проследите, пожалуйста, чтобы физиономии были не полицейские.

АВТОР. Между неразвитыми людьми мало уважается неприкосновенность внутренней жизни. Вам не угодно теперь меня слушать.

ВЫСОКОЕ ЛИЦО. Конечно нет.

АВТОР. Ну что же, если Вам не угодно меня слушать, я, разумеется, должен отложить продолжение моего рассказа до лучших времен, до тех времен, когда Вам будет угодно меня слушать. Надеюсь этого дождаться скоро»{202}.

Другим приемом источниковедческого анализа и реконструкции текста является выявление источниковых цепочек, состоящих из разнородных документов разной видовой и авторской принадлежности, связанных событийно или общностью происхождения. Такая процедура производится на базе глубокого изучения определенного коммуникативного канала с учетом его природы, технических и эстетических особенностей производства и передачи информации, а также ее восприятия. В данном случае мы рассмотрим журналистику как социокультурное явление и окончательный продукт интеллектуальной и общественно-политической деятельности.

Согласно шкале ценностных ориентиров, определяющих степень надежности и достоверности информации в советской историографии произведения журналистики устойчиво занимали место, предшествующее позиции мемуаров и художественных произведений. Несмотря на догматичные постулаты советского источниковедения о несомненной достоверности советской печати, в конкретных источниковедческих исследованиях (М.Н. Черноморский, И.И. Копотиенко, О.Е. Соловьев и др.) отмечалась необходимость проверки фактов в каждом конкретном случае путем их сопоставления с фактами из других видов источников. Тем не менее неопровержимыми качествами журналистских материалов являлись динамичность, выраженная в повседневном отражении действительности, эмоциональность и образность изложения информации, относительная надежность в установлении авторства или источников информации, политематичность и разножанровость и многие другие качества, делающие эти источники привлекательными для всех без исключения исследователей, пытающихся воссоздать реалии прошлого.

Между тем принятая классификация по типам и видам источников в зависимости от их происхождения и способов фиксации информации не учитывает природы произведений журналистики, их разнообразия и вытекающей отсюда специфики их изучения и анализа. Общепринятыми в источниковедении классификационными единицами, в данном случае видами источников, являются актовые, статистические источники, организационно-распорядительная и справочно-информационная документация, мемуары, периодическая печать и др. С точки зрения способа фиксации информации мы имеем дело с кино- и фотодокументами, аудиовизуальными и фонодокументами, картографическими и машиночитаемыми источниками. Вместе с тем произведения журналистики, если мы рассматриваем их конечный результат творческой деятельности средств массовой информации (индивидуальный и коллективный), находятся в силу своей синтетической природы на стыке всех классификационных понятий, образуя свою собственную нишу, исходя из достаточно сложных и только ей присущих оснований для классификации.

Журналистика — сложное общественно-политическое явление, тесно связанное с социальной структурой общества, многофункциональный вид общественной деятельности по сбору, обработке и распространению актуальной социальной информации через средства массовой коммуникации — СМК (печать, радио, телевидение, кино и др.). Вот почему так важно в качестве объекта исследования рассматривать документы самих каналов информации, т. е. непосредственно редакций, издательств, телерадиовещательных компаний, студий и др., анализировать их взаимодействие с властными структурами и политическими партиями, учитывая наличие цензуры, рекламной политики и т. п. Анализируя журналистику в таком аспекте, мы расширяем информационный потенциал всего корпуса источников, дающего возможность не только получения объемного представления о функционировании средств массовой коммуникации, но и реконструкции ранее скрытых процессов и фактов общественной и политической жизни страны.