Книга Веселые истории про Антона Ильича (сборник) - Сергей и Дина Волсини

По обе стороны дороги открывались городские пейзажи, типичные для этой местности. Невысокие деревянные дома, пестрые вывески, продуктовые магазинчики, лавочки, ресторанчики, забегаловки с пластиковыми стульями, выставленными наружу, едва не на самую дорогу, – все выглядело донельзя простым и непритязательным. Местные жители в большинстве своем были щуплыми созданиями маленького роста, с круглыми глазами навыкате и кожей желто-коричневого цвета, иногда такого темного, что на лице выделялись одни только белки глаз. Носили они национальные одеянья, мужчины штаны и длинные свободные рубахи поверх, женщины оборачивали вокруг тела длинные полотна ткани, многие носили платки на головах. В их внешнем виде было, однако, мало привлекательного. Ни намека на яркий азиатский колорит, манящий сюда туристов со всех концов света, как писали в путеводителях. Выглядели они бедно и жили, очевидно, плохо. На улицах было грязно, под ногами валялся неубранный мусор, торчали зубья поломанного забора и ветки иссохших на солнце деревьев, прямо на земле сидели какие-то люди, черные, тощие, в лохмотьях, едва прикрывающих наготу, вероятно, бездомные. Все это производило на Антона Ильича удручающее впечатление. Солидный, белокожий, в очках с золоченой оправой и дорогими часами на руке, он чувствовал, что на него здесь смотрят не просто как на чужестранца, а как на существо с другой планеты.

Все изменилось спустя полтора часа, когда они подъехали к воротам территории, огороженной высоким забором, и остановились у пункта досмотра. Несколько мужчин в полицейском обмундировании тщательно осмотрели их автомобиль, проверили днище при помощи зеркала, укрепленного на штанге, открыли багажник, затем и двери салона. Один из них вежливо поинтересовался у Антона Ильича, откуда он едет и в какой отель направляется, отдал честь и пожелал ему доброго пути. Ворота распахнулись, машина въехала внутрь, и глазам Антона Ильича открылся совершенно иной мир.

Они двигались по ровной аллее. Справа и слева от них простирались сады изумительной красоты. Трава ярко-изумрудного цвета покрывала мягкие холмы и пригорки, на которых стояли деревья самого разного вида и размера. Длинноногие пальмы устремились ввысь, среди них росли деревца поменьше, с густой и пушистой листвой, иногда цветущие мелкими желтыми цветами, похожие на акации, тут же стояли округлые зеленые шапки кустарника и крепкие голые стволы с извилистыми ветвями, почти без единого листочка, зато с крупными яркими цветками. С земли, обвивая ровные прямые стволы бамбуковых деревьев, тянулись вверх тонкие вьющиеся стебли каких-то тропических растений, сверху свисали и расходились по сторонам ветви листвы – растительность здесь сплеталась между собой в единый узор, сложный и безупречный своей природной красотой. Галечная дорожка вела к пруду, внутри которого били фонтанчики, а в центре на деревянных опорах возвышалось бунгало. Объехав пруд, они оказались у красивого деревянного сооружения, огороженного низкими воротами. По бокам от его входа симметрично располагались статуи, украшенные живыми цветами, к дверям вели несколько высоких ступеней, на одной из которых стояло лукошко из пальмовых листьев, традиционное подношение богам, и Антон Ильич догадался, что это был храм. Людей вокруг не было, машин тоже. Стояла тишина, и Антону Ильичу показалось даже, что он отчетливо слышал пение птиц. От удивления он сидел, не шелохнувшись и не отрывая взгляда от окна. Ему казалось, будто он попал в рай, и хотелось только одного – чтобы эта красота вокруг никогда не кончалась.

Машина затормозила у парадного входа в отель. Навстречу высыпали люди, чисто и нарядно одетые, с радостными улыбками на лицах. Кто-то открыл дверь и помог Антону Ильичу выбраться из автомобиля, другие вытащили его багаж. Все они приветствовали Антона Ильича, улыбались и, складывая ладони у лица, кланялись ему. Антон Ильич несколько растерялся, кланяться в ответ, однако, не стал, лишь неловко скрестил ладони у груди и улыбнулся. Несколько мужчин подхватили его с двух сторон и повели в отель. Вовнутрь вела просторная галерея, под ногами стелилась красная ковровая дорожка, усыпанная по краям маленькими белыми цветами. Неожиданно раздался оглушительный удар. Антон Ильич, и без того едва державшийся на ногах после долгой дороги и пережитых впечатлений, покачнулся и чуть не упал, благо его держало множество рук. Оказалось, ударом гонга здесь приветствовали каждого вновь прибывшего гостя.

В дверях их встречали две молоденькие девчушки, одетые в одинаковые национальные костюмы. Одна держала в руках поднос с разноцветными коктейлями, другая – длинное ожерелье из живых цветов, которое она тут же надела на шею Антона Ильича и, по местной традиции, сложила ладони и низко поклонилась. Из-за стойки вышел мужчина в европейском костюме, представился управляющим отеля, поприветствовал Антона Ильича и вручил ему электронный ключ, сообщив, что для него они забронировали один из лучших номеров с видом на океан. Процессия тронулась дальше, к лифтам. Двое сопровождающих пропустили Антона Ильича с ожерельем из цветов на шее, фужером в одной руке и ключом от номера в другой, заботливо придержали двери и зашли за ним, чтобы тот не утруждал себя поиском нужной кнопки. Остальные побежали наверх по лестнице. У дверей номера уже ждал носильщик, прикативший тележку с багажом. Перед Антоном Ильичом открыли дверь, внесли его вещи, раскланялись и, наконец, оставили его одного.

Больше всего на свете Антону Ильичу хотелось есть. Он мельком оглядел комнату. С балкона действительно открывался вид на океан, на второй этаж вела деревянная лестница, довольно крутая и узкая. Антон Ильич не стал подниматься по ней, решив сначала перекусить, а уж потом обустраиваться.

– Вы, наверное, только что приехали? – раздался женский голос. – Не спрашивайте, как я догадалась! Просто на вас рубашка и брюки, а мы здесь одеваемся очень просто, вот видите, – женщина показала на просторный балахон, надетый на нее. – Я ношу этот сарафан не снимая. Иначе невозможно, здесь такая влажность! А цветочки на вас здесь надели? Вам они очень к лицу! Ну что вы, что вы! Не снимайте! Оставьте, вам они очень идут!

Антон Ильич спохватился и стал снимать с себя «цветочки», о которых совершенно позабыл. Не зная, что делать с этой гирляндой, он протянул ее новой знакомой.

– Спасибо, не откажусь! Вы знаете, мне очень нравится эта традиция, носить живые цветы. А вообще цветы у нас здесь повсюду! Хотите, я вам покажу?

– Где можно поесть?

– Поесть?

Она удивилась, но быстро сообразила и взглянула на Антона Ильича с сочувствием:

– Бедненький! Ведь вы с дороги. Как я не подумала! Пойдемте, я покажу вам замечательный ресторанчик. Там чудно готовят! Они должны быть еще открыты. Я сама обедаю там каждый день. Я уверена, вам там понравится!

Через некоторое время Антон Ильич, вдоволь наевшись, откинулся на спинке стула и огляделся вокруг. Они сидели в так называемом итальянском ресторанчике, за столиком на улице, под широким парусиновым зонтом. Впереди пролегала тропинка, выложенная аккуратной крупной плиткой, вдоль нее тянулся низкий деревянный забор, за которым начинался пляж. Океан бурлил тут же, почти у самого забора, и простирался далеко, до самой линии горизонта. Вода в океане была не синяя и не изумрудная, а мутно-белая. Волны были небольшие, но даже отсюда была видно, что уже у самого берега было довольно глубоко.