Книга Между Севером и Югом - Дениза Уайт

— Ты мне никогда про нее не рассказывала, — мягко заметил Джордж, лишь бы не молчать, лишь бы избавиться от этой чуткой кладбищенской тишины.

— Как-нибудь потом расскажу. — Синтия сделала паузу и многозначительно добавила: — После…

— После чего?

— Да после того, как ты познакомишь меня со своей матерью.

— А тебе этого очень хочется?

— Смотри, какая забавная эпитафия! — уходя от ответа, воскликнула Синтия и потянула его за собой к могильному памятнику из белого мрамора, с барельефным изображением молодой женщины, собирающей цветы на лугу. — «Мэри! Теперь ты веришь, что я действительно лечился, а не играл в карты у Роналда? Твой любящий муж Джим Холверт». Смешно, правда?

— Действительно, забавно, — кивнул Джордж. — Судя по всему, этот Джим Холверт — большой шутник и жизнелюб. Но я сомневаюсь, что Мэри ему поверила.

— Почему?

— Я немного разбираюсь в психологии. Женщины склонны сомневаться и подозревать мужчин во всех смертных грехах не столько потому, что те дают для этого достаточно оснований, сколько потому, что им просто нравится так делать. Можно назвать это своего рода игрой или развлечением. Кроме того, это позволяет им ощущать свое преимущество над вечно и во всем виноватыми мужчинами.

— Хорошего же ты мнения о женщинах!

— О да! Самого наилучшего изо всех возможных! — вспомнив сегодняшний вечер, подаривший ему столь неожиданное открытие, с горечью подтвердил Джордж.

Синтия фыркнула, взглянув на него с немалой долей кокетства.

— Ничего, у тебя еще будет время переменить его, — многозначительно пообещала она.

— Хотелось бы верить. Однако что все это значит? — поинтересовался Джордж, с любопытством взирая на массивные кресты и изваяния. В лунном свете, да еще снежной и морозной ночью, когда вокруг царит тишина и лишь снег поскрипывает под ногами, подобный пейзаж казался ему весьма зловещим. А в глубине кладбища, куда они сейчас направлялись, фонарей было мало. Горел всего один на каждой аллее. — Можешь ты мне наконец объяснить смысл своей выходки?

— А тебе что-то не нравится? — самым невинным тоном спросила Синтия, обгоняя его и заглядывая ему в лицо.

— Нет, почему же… Здесь довольно мило, — пробормотал Джордж. — И все же…

— Это в самой глубине… но мы туда не пойдем. — Внезапно меняя свое решение, Синтия резко остановилась под ближайшим фонарем и зябко поежилась. — Лучше обними бедную и несчастную молодую вдову, — с коротким смешком попросила она.

— Почему ты не хочешь объяснить, что мы здесь делаем? — спросил Джордж, ставя шампанское в сугроб и обнимая Синтию за плечи.

— Могилу, — еле слышно выдохнула она.

— Чью?

— Мою!

— Ты что, вампирша? — не придумав ничего остроумнее, решил пошутить сбитый с толку Джордж.

— Конечно, тебе же ничего не известно, — досадливо поморщилась Синтия. — Так вот слушай: у моего отца однажды прихватило сердце, после чего он задумался о вечном, расчувствовался до слез и купил нам всем здесь участки земли… Ну, то есть себе, мне и Сиднею. «Хочу, — говорит, — чтобы мы после смерти были вместе». Как будто при жизни мы никогда не разлучались!

— Интересное капиталовложение. Однако, насколько я помню, это такое старое кладбище, что теперь здесь почти не хоронят.

— Этого я не знаю. Впрочем, у моего отца столько денег и нужных знакомых, что он может договориться практически обо всем, — объяснила девушка. — Но мне точно известно, что он купил нам могилы именно здесь, потому что видела документы. Наши участки находятся в самом конце, у противоположной стены… Помнишь, я еще в клубе сказала, что точно знаю, где окажусь после смерти. Вот мне и захотелось показать тебе это уютное местечко. Впрочем, ну его к черту, сейчас мы туда не пойдем!

— И слава Богу. А твоя мать тоже здесь похоронена?

Синтия медленно покачала головой.

Джордж понял, что ей тяжело об этом вспоминать, поэтому не стал расспрашивать. Однако через минуту, словно бы справившись с внезапно подступившими слезами, девушка сочла нужным объяснить:

— Самолет, на котором она летела в Европу, упал в океан. Спасательная команда нашла несколько десятков тел, но моей мамы среди них не оказалось.

— Извини.

— Не за что. Это случилось очень давно, когда мне только-только исполнилось четыре года. Обо всем случившемся мне известно со слов отца.

Синтия в задумчивости подняла голову к темным небесам и посмотрела на звезды.

Джордж поглядывал на нее и терпеливо ждал. О чем думает эта странная девушка, с которой ему все сильнее хотелось связать свою жизнь? Связать навсегда…

— Скажи мне хоть что-нибудь! — неожиданно прервав молчание, попросила Синтия.

— Что именно?

— Утешь меня! Неужели мы все когда-нибудь будем лежать в этих проклятых могилах? Неужели все это так неизбежно? Но почему, за что? Ведь это же нечестно, неправильно! Ну, скажи, скажи, ведь ты такой умный: есть Бог, есть загробная жизнь, есть там хоть что-нибудь?

— Не знаю, — честно признался Джордж. — Надеюсь, что есть… Чем я могу тебя утешить? Только этим. — Он достал из сугроба бутылку шампанского и передал ее Синтии со словами:

День завтрашний сокрыт от наших глаз, Спеши использовать летящий в бездну час; Пей, луноликая, как часто будет месяц Всходить на небосвод, уже не видя нас!

Синтия с жадностью приникла губами к горлышку бутылки и запрокинула голову. Но, сделав несколько глотков, выронила ее в снег, схватила Джорджа за рукав куртки и потащила к ближайшему памятнику. Это была большая, занесенная снегом плита.

— Ты чего? — спросил Джордж. — Куда ты меня тащишь?

— Давай займемся любовью прямо здесь!

Синтия плохо понимала, что говорит, только чувствовала, что наступил момент, которого она очень долго ждала. И она боялась его упустить, ибо речь шла о счастье всей ее жизни. Вполне возможно, если бы не выпитое сейчас шампанское, она бы ни за что на такое не решилась.

— Давай… но только не здесь и не сию минуту, — останавливаясь и переводя дыхание, произнес Джордж.

Он был несказанно рад услышать от Синтии столь заманчивое предложение, однако мыслил себе их первую ночь любви несколько иначе. К тому же Джордж боялся, что чуть позже, на трезвую голову оценив случившееся, она будет смущена своим необузданным поведением и это только осложнит их дальнейшие отношения.

Мгновенно прикинув в уме их возможности и так же, как Синтия, боясь упустить вожделенный момент, он подхватил девушку на руки и, проваливаясь по колено в снег, заспешил к воротам.

На ходу попрощавшись с оторопевшим сторожем, который меньше всего готов был увидеть «бедную и несчастную молодую вдову» в объятиях своего сопровождающего, они добрались до машины, за рулем которой дремал водитель.