Книга Сердцу не прикажешь - Мари-Бернадетт Дюпюи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом потолок вдруг почернел и на нем проявились звезды и белые всполохи. По телу Элен пробежала дрожь. Она представила, как теряется в бескрайних просторах, под открытым небом. Попыталась закрыть глаза, чтобы поскорее все забыть…
Ей вдруг стало очень холодно. Она старалась ни о чем не думать, скрестила руки на груди, а потом снова их раскинула, уронила в пустоту, которая уже проникала понемногу в ее вены…
В половине третьего Бернар нажал на кнопку звонка, подождал немного и повернул дверную ручку. Дверь оказалась не заперта. Может, Элен так нервничала, что попросту забыла повернуть ключ в замке? Или, может, она уже вернулась? Он вошел в гостиную. Никого…
– Элен? Это я, Бернар!
Он быстрым шагом прошел в спальню. Там он и нашел Элен – безжизненно лежащей на кровати.
Первой мыслью было: молодая женщина спит. Но уже через мгновение в глаза бросились мелкие детали мизансцены, какую ему уже не раз доводилось видеть.
Пустая аптечная баночка… Стакан… Бутылка со спиртным… И бледное как смерть, бездыханное создание с лицом, пугающим своею безмятежностью… Вот только на этот раз речь шла о дорогом для него человеке. Сердце у Бернара болезненно сжалось. Понадобилось несколько секунд, чтобы он смог взять себя в руки и оказать Элен первую помощь, а потом дрожащими пальцами набрал номер скорой помощи.
Да, пациентка нуждается в срочной госпитализации! Хотя, быть может, было уже слишком поздно…
Элен доставили в больницу, где Бернар передал ее коллеге, которому полностью доверял.
– Вот это лекарство она приняла, – и он подал другу упаковку из-под снотворного. – И запивала его виски – рядом с кроватью я обнаружил бутылку.
– Что ж, попробуем ее вытащить! Ты знаешь эту рутину: промывание желудка, внутривенные вливания, а потом пребывание в реанимации под постоянным присмотром. Надеюсь, особых проблем не возникнет.
– Это была бы катастрофа! У нее маленькая дочка. Пожалуйста, держи меня постоянно в курсе. Мне еще нужно побывать у нескольких пациентов.
– Конечно!
– А вечером мне придется уехать в Париж, – вдруг добавил Бернар, которого осенила одна идея.
Конечно, он поедет в Париж и встретится с Александром! Тем более что адрес гостиницы у него есть…
Доктор постарался побыстрее покончить с визитами и попросил молодого коллегу подменить его на день-два – на случай, если кому-то понадобится консультация, – после чего поспешил домой. Жене он с порога объявил о своем намерении:
– Не знаю, что даст эта встреча, но, думаю, Александр должен знать о том, что произошло!
– Я полностью с тобой согласна, – отозвалась Сандрин.
Бернар собрал чемодан, поцеловал супругу и детей.
– Вернусь завтра! – пообещал он.
Сел в машину и уехал.
Не менее получаса Бернар провел в холле парижской гостиницы. Его заверили, что мсье Руфье скоро должен прийти.
Появился Александр только около половины восьмого.
Бернар поспешил ему навстречу:
– У меня к вам серьезный разговор!
Узнав доктора, с которым ему доводилось встречаться пару раз во время первой беременности Элен, Александр досадливо поморщился:
– Что вам нужно?
– Поговорить с вами, как я уже сказал! Но не тут.
– Вы приехали по просьбе моей жены? Она что, будет преследовать меня до конца моих дней?
У Бернара сжались кулаки, но он постарался совладать с нарастающим гневом.
– Элен сейчас между жизнью и смертью!
Александр побледнел, зашатался.
– Что? – произнес он шепотом.
– Но я думаю, что она все-таки выкарабкается. Идемте, мне многое нужно вам рассказать. Вы уже ужинали?
– Нет, – механически ответил Александр.
– Значит, поговорим в ближайшем ресторане. Я полдня ничего не ел и едва держусь на ногах.
Они устроились друг напротив друга за столиком, стоящим в стороне от остальных. Не вдаваясь в ненужные подробности, Бернар рассказал Александру обо всем, что произошло со времени его отъезда. Тот схватился за голову.
– У меня есть дочь?
– Да. Ее зовут Вероника, и ей уже три года. Она родилась через девять месяцев, почти день в день, после вашей с Элен последней встречи.
– Но почему она мне не сказала?
– Потому что вы вели себя как кретин!
Александр не пытался возражать. Он принял оскорбление как нечто заслуженное.
– Правда, Элен вела себя не лучше! – Тон Бернара несколько смягчился. Он посмотрел на часы. – Нужно позвонить в больницу, а потом – жене. Подождите меня здесь.
– Как она? – Александр едва не сорвался на крик, когда доктор вернулся.
– Самое страшное позади, но Элен еще не пришла в сознание. Она в коме. Более точный прогноз врач сможет дать не раньше чем через двое суток. А потом еще пять-шесть дней ей придется провести в больнице, под наблюдением медперсонала.
Александр беззвучно заплакал.
– Завтра утром мы вместе поедем в Ульгат. И вы сами увидите… увидите, что вы наделали!
– Я сам не знаю, на каком я сейчас свете… Я люблю ее больше жизни!
– И вы сказали ей об этом там, в Онфлёре?
– Нет. Я сказал, что хочу развестись…
– Чурбан безжалостный!
– Как забыть, что она со мной сделала? – пробормотал Александр.
Бернар взял его за руку и резко встряхнул:
– Что? Вы же были священником, и вот теперь вы говорите, что не можете забыть, не можете простить? Тогда вы виноваты не меньше нее, а может, и больше!
Совершенно потерянный, Александр уронил голову на сложенные в молитвенном жесте руки.
– Ничего хорошего из вашего желания наказать Элен не получится, – заговорил Бернар уже спокойнее.
Александр вскинул голову:
– Наказать Элен?
– Да. Подсознательно вы все еще на нее злитесь. Ведь это ради нее вы отказались от духовного сана… Послушайте, что я вам скажу! Что, если все это – воля Божья? Подчинитесь ей и идите по этому новому пути. Любить человека – это еще один способ любить Бога.
Доктор немного помолчал, потом добавил:
– И это говорю вам я, который в Бога вообще не верит!
Доедали они свой ужин в полном молчании. Александр ел мало, но, судя по выражению его лица, он совладал с эмоциями и даже принял какое-то решение. И вдруг он посмотрел на доктора и сказал:
– Благодаря вам, Бернар, я посмотрел на все это другими глазами. Наверное, просто должен был найтись человек, который указал бы мне, в чем состоит мой долг…