Книга Самое сокровенное - Ронда Гарднер

Припарковав машину на площадке за домом, Крис выжидательно повернулся к ней. Ида упрямо уставилась перед собой. «Я не сойду с этого места!» — было написано на ее лице. Крис еще пару секунд молча смотрел на нее, потом вышел из машины и открыл дверцу с ее стороны. Ида продолжала сидеть, как будто это ее не касалось.

— Я знаю, что ты сейчас ненавидишь меня, — начал он, — но…

— Ты льстишь себе! — выкрикнула она. — Ненависть слишком большая роскошь для тебя!

На самом деле, она так ненавидела его, что даже заговорила, хотя дала себе зарок не произносить ни слова!

Крис опять пропустил ее слова мимо ушей.

— Пойдем со мной, пожалуйста! — вежливо пригласил он.

Ида повернулась, чтобы смерить его презрительным взглядом, и сейчас же пожалела об этом: в глазах Криса она прочитала опасную решимость.

— Какая галантность! Даже не верится, что ты только что силком запихнул меня в машину! — с иронией бросила она и снова вперила свой взгляд в ветровое стекло.

— Я же объяснил, Ида, что мне нужно поговорить с тобой. И хотелось бы, чтобы это произошло не в столь публичном месте, как автостоянка.

Ида пожала плечами, всем своим видом демонстрируя, что ей нет абсолютно никакого дела до его желаний.

— Я попросил тебя по-хорошему пойти со мной! — В его голосе звучала чуть ли не мольба. — Что бы ты ни думала обо мне, ты ведь знаешь, что я никогда не причиню тебе вреда!

Не причинит вреда?! Да он только что не распял ее на кресте! Всю эту неделю…

— Итак, в последний раз прошу тебя: пойдем со мной. Я хочу, чтобы ты выслушала меня, и…

— Нет! — резко прервала его Ида, и ей не понравилось выражение его лица, когда он услышал ее «нет».

И еще меньше ей понравился его ответ:

— Тогда, если потребуется, я понесу тебя.

— Ты не посмеешь!

Вместо ответа он решительно наклонился к ней, и Ида оттолкнула его руку.

— Ах ты, гнусный тип! — воскликнула она, но из машины вылезла.

Всю дорогу до его квартиры Ида кипела от негодования. Проклятая свинья! Не может не командовать! Пользуется тем, что он сильнее ее. О, если бы у нее было хоть что-нибудь под рукой, она бы стукнула его как следует!

Когда они вошли в квартиру, Ида неожиданно почувствовала страшную слабость. Теперь она могла только мечтать, чтобы воинственный дух вновь вернулся к ней. Всю неделю она страдала и мучилась от мысли, что он бросил ее, и оттого, вероятно, настолько обессилела, когда снова оказалась в его доме. Ради всех святых, неужели она такая тряпка?!

— Когда же вы с моей матерью отпразднуете помолвку?

На этот ехидный вопрос у нее сил хватило. Надо показать ему, что она не какой-нибудь хлебный мякиш, из которого он может лепить что захочет! Если уж придется говорить с ним, она будет вести этот разговор сама!

— Помолвку? — удивленно повторил Крис.

— Вы ведь, кажется, уже сговорились обо всем!

— Твоя мать хочет, чтобы ты была счастлива. — Он был абсолютно спокоен в отличие от нее. — Так же, как и я…

— О, брось! — Ида была готова рвать и метать. — Мне прекрасно известно, чего хочет моя мать! Но вот ты…

— Ты не знаешь, чего хочу я? — Крис не отрывал от нее глаз.

— Я знаю, чего ты не хочешь! — взорвалась она.

Крис помолчал несколько секунд. Когда он снова заговорил, его голос был по-прежнему ровным, но Ида знала, что он понял ее.

— Если ты имеешь в виду то, что случилось с нами в коттедже твоей бабушки, ты ошибаешься.

— Как же, ошибаюсь, черт возьми! — яростно возразила она, но вовремя вспомнила, что не собиралась обсуждать с ним эту тему. Пусть уж лучше говорит сам. — Итак, что же вы намерены сообщить мне, мистер Каннингтон? Неужели нечто настолько важное, что вам даже пришлось похитить меня?

О, как ей было тяжело с ним! Даже сейчас она не могла избавиться от своего чувства к нему…

Крис несколько секунд продолжал смотреть на нее, а потом сказал просто:

— Мне не хватало тебя. — Ее глупое сердце немедленно пустилось в пляс. — Даже когда ты смотришь так, словно готова оторвать мне голову, все равно я рад, что ты здесь.

Ида ощутила странную слабость в ногах, ей нужно было собрать все свои силы, чтобы противостоять ему.

— Послушай, не заговаривай мне зубы! Ты не можешь побыстрее закончить с этим? Бабушки не было пять недель, и я хотела бы увидеть ее до того, как пройдет еще неделя.

— Бог мой, ну и язык у тебя, — мрачно заметил он, блеснув глазами.

— С кем поведешься…

Крис неожиданно улыбнулся. Иде очень хотелось по-прежнему ненавидеть его, но она не могла…

— Присядь, — предложил он невозмутимо, и это показалось ей лучшей идеей из тех, что она слышала в последнее время.

Ида с облегчением опустилась на диван, но, когда Крис поставил рядом легкий стул и уселся так близко от нее, что мог видеть малейшее изменение выражения ее лица, она засомневалась, правильно ли поступила. С другой стороны, если она сейчас встанет, он догадается, что она нервничает.

— Э… ты, очевидно, поддерживал связь с моей матерью? — нервно проговорила она, не выдержав затянувшегося молчания.

— Часто, — к ее удивлению, спокойно подтвердил Крис.

— Насколько я понимаю, дважды: сначала — когда узнал, что я поехала к бабушке, а второй раз — чтобы выяснить, буду ли я сегодня в аэропорту. Кстати, зачем тебе это понадобилось?

— Разве ты не знаешь?

— Я не спросила бы, если бы знала!

— И не догадываешься?

Она преувеличенно тяжело вздохнула и чуть не умерла, когда он тихо произнес:

— Как ты можешь быть такой прекрасной и совершенно не догадываться о своих чарах?

Что-то в его глазах заставило Иду насторожиться. Она собрала в кулак всю свою волю.

— Очень похоже на прелюдию к тому, чтобы показать мне свою спальню. Но это мы уже проходили. Что тебе еще от меня нужно?

В глазах Криса мелькнуло сожаление, почти отчаяние… Или ей это только показалось?

— Надеюсь, ты простишь меня, когда я объясню.

Он замолчал на мгновение, но Ида не собиралась дать ему возможность продолжить.

— А что тут объяснять? Все предельно ясно: я нанесла тебе обиду, дав понять, что не собираюсь добиваться продвижения своей фирмы через твою постель. И ты решил показать мне, что никто не может безнаказанно вести себя с тобой подобным образом.

Ида подняла подбородок и уставилась на него, готовая к обороне. Но вся ее агрессивность куда-то исчезла, когда она увидела выражение полного изумления на его лице.