Книга Мера в любви - Мэхелия Айзекс

От давления его бедра на самое чувствительное место ее тела захватывало дух, и Айрин словно потонула в чувственных ощущениях. Она чуть ли не испытала облегчение, когда Ли подхватил ее на руки и понес в гостиную.

Только почувствовав прикосновение прохладных подушек дивана к своим ногам, Айрин осознала, что халат прикрывает лишь незначительную часть ее тела, но в этот момент Ли присоединился к ней.

— Постой…

Айрин лихорадочно расстегнула пуговицы его жилета и рубашки. Но хотя Ли и позволил ей рывком распахнуть рубашку на его груди, не сделал ни малейшей попытки помочь.

— Расслабься, — срывающимся голосом проговорил он, склоняясь, чтобы провести языком по раковине ее уха.

Она издала короткий мучительный вскрик. Волна за волной проносились по ее телу не подвластные ничему ощущения. Ее тело трепетало под его ласкающими пальцами.

Ли склонил голову и накрыл ее рот своим. Но тут Айрин неожиданно вновь обрела способность мыслить трезво и негодующе уставилась на него.

— Это нечестно.

— Что нечестно?

Она помотала головой из стороны в сторону и попыталась запахнуть полы халата.

— Ты… ты не…

— Знаю. Мне следовало бы подумать о последствиях. Но я не знал, что ты захочешь…

— Однако я захотела. Я хочу! — с жаром воскликнула Айрин. И, поняв, что должна это доказать, потянулась к его ремню. — Разденься.

Глаза Ли потемнели.

— А что, если кто-нибудь войдет?

— Я же говорила! Мама и Эмми вернутся не раньше чем через два часа! — яростно выкрикнула она. — Давай. Я не шучу. Снимай одежду!

— Всю? — насмешливо спросил он, и Айрин встала на колени.

— Да. Я тоже хочу тебя видеть.

Она думала, что Ли не подчинится, но, увидев, как возбуждена его плоть, со смелостью, которой прежде за собой не знала, накрыла ее ладонью сквозь ткань брюк.

Затем, сцепившись с ним взглядами, Айрин расстегнула пряжку ремня и молнию. Потом слегка отодвинулась, давая Ли возможность снять остальную одежду.

Она видела, как близок он к тому, чтобы потерять контроль над собой, и вдруг поняла, что халат все еще на ней. Сбросив его, Айрин вновь упала на подушки. Ли лег рядом, и его губы скользнули вниз по ее шее к груди. Хотя она была уверена, что ему не терпится удовлетворить собственное желание, он не спешил, лаская ее отвердевшие соски. И Айрин вновь почувствовала возбуждение, вызванное прикосновениями его горячих губ.

Но и его самообладание имело пределы… Ей было немного больно от непривычного вторжения. Она так долго не была с мужчиной. Но это было и восхитительно — ощущать наконец Ли частью себя самой. Она хотела обвить его руками и ногами и не отпускать от себя, но уже другое желание требовало своего удовлетворения.

— Ты прекрасна! — прерывающимся голосом пробормотал Ли, глядя вниз, туда, где соединялись их тела, и Айрин издала нетерпеливый вздох.

— Ты тоже, — прошептала она, и, когда Ли подсунул руки под ее ягодицы и притянул к себе, Айрин обхватила ногами его талию.

Все дальнейшее напоминало калейдоскоп быстро сменяющих друг друга головокружительных ощущений. И Айрин казалось, что ее уносит к небесам…

10

Возвращаясь в Хиллтоп, Ли чувствовал себя лучше чем когда-либо за последние годы. Может быть, даже за всю свою жизнь, с грустью признал он, осознавая, что никогда не был с женщиной, которая с такой радостью отвечала бы на каждое его прикосновение.

А он хотел прикасаться к ней — с первой же минуты, едва увидел, как она разговаривает с Джеком Маккордом. Даже тогда он понимал, что, в обтягивающих джинсах и твидовом пиджачке, она — сама провокация, и подшучивал над собой за то, что так предсказуемо реагирует на этот призыв.

Но оказалось, что и она хотела его. Лежа сегодня вечером в приятном расслаблении после занятий любовью, она призналась в этом. Честно говоря, они так долго и увлеченно исследовали степень взаимного притяжения, что едва успели одеться до возвращения ее матери и Эмми из кинотеатра. Это было бы находкой для какого-нибудь бульварного издания, ядовито подумал он. Фотография его и Айрин, кувыркающихся на диване в ее гостиной, означала бы для него конец.

Возможно, он преувеличивал. Но несомненно было следующее — процветание конюшен в лучшем случае стало бы весьма проблематичным, а Пол Коппелл после очередного непристойного журналистского шедевра без труда смог бы убедить судью в аморальности Ли и, следовательно, в его неспособности должным образом воспитать дочь.

Но, к счастью, ничего подобного не случилось. На самом деле, когда дочь Айрин обнаружила, что он весь вечер провел с ее матерью, она довольно положительно отнеслась ко всей этой истории.

— Я так и подумала, что это ваш джип стоит внизу! — воскликнула Эмми, с видом победителя оборачиваясь к бабушке. — Ну, что я говорила, ба?

Мать Айрин испытывала значительно меньший энтузиазм при виде Ли, но тот решил, что это вполне объяснимо. В конце концов, она едва знакома с ним и слишком рано ожидать, чтобы пожилая женщина встречала его с распростертыми объятиями.

Слишком рано?

Ли, сворачивавший в этот момент в ворота Хиллтопа, нахмурился. Что он имел в виду? Не думает же он всерьез о возможности постоянных отношений после двух часов хорошего секса?

А этим и исчерпывалось происшедшее. Пусть это оказался незабываемый секс и Айрин сейчас была для него ничуть не менее желанной, чем накануне вечером. Но Ли был слишком опытен, чтобы искать постоянства в женщинах. Если опыт с Синтией чему-то и научил его, так только этому.

Однако ему нравилась Айрин, он наслаждался ее обществом. И, что было не менее важно, она нравилась Кристи. Несмотря на поздний час. Ли воспользовался возможностью и спросил у Эмми, не приедет ли она как-нибудь в конюшни, когда там будет его дочь, и девочка более чем охотно приняла приглашение. Он даже осмелился предположить, что Эмми заподозрила, что между ним и Айрин что-то происходит, и в ее озорной улыбке при этом не было предубеждения.

Возможно, поэтому в будущем ему придется держаться подальше от Айрин, мрачно подумал он. Но, оставив джип на подъездной дорожке и идя к дому, Ли уже думал иначе. Он хотел встречаться с Айрин; он намерен был встречаться с Айрин, каким бы безрассудством это ни казалось.

Тем не менее, приняв душ и устроившись между прохладными простынями своей постели, он решил не рисковать больше в том, что касалось секса без предохранительных средств. Айрин заверила его, что вряд ли забеременеет в эти дни месяца, но подобную опасность нельзя было полностью исключить.

Ли застонал. Господи, ну почему перспектива зачать с ней ребенка не преисполнила его отвращения, как это должно было бы случиться? Почему даже мысль о его ребенке, растущем в ее чреве, вызывала болезненное напряжение в мускулах живота? Это было безумием, но он снова хотел заняться любовью с ней.