Книга Никому не уйти - Ромэн Сарду

— Я только что проходила через твой кабинет, — усмехнувшись, заявила Мэри. Она перевернулась, откинулась головой на подушку и засунула под затылок ладонь. — Лист в пишущей машинке так и остался чистым. С таким же успехом ты мог бы держать машинку и под чехлом.

Фрэнк улыбнулся.

— Такое впечатление, что я слышу слова моей матери.

— Тебя нужно как-то растормошить, иначе ты никогда не начнешь писать свой роман! Даже если наши с тобой отношения — всего лишь мираж, мне все равно хотелось бы думать, что у меня было что-то с писателем-романистом, а не с преподавателем университета! Университетским миром я уже сыта по горло…

Она перевернулась на бок и постучала пальцами по торсу Фрэнка, как будто нажимая на клавиши пишущей машинки.

— Неужели я тебя не вдохновляю?

* * *

Во всем этом что-то было не так.

Фрэнк тщательно проанализировал отрывки из романов, помеченные Шериданом, а затем — соответствующие страницы в досье, составленных в ходе полицейского расследования. Да, тут действительно было над чем поразмыслить. Слишком уж много схожих моментов, совпадений, подробностей, которые вряд ли можно было бы придумать…

В романе «Сорокопут» — двойное убийство в штате Айдахо с использованием струны от фортепиано; в романе «Закат властителей» — незаконное заточение людей в строящейся башне в штате Дакота; в романе «Абсолютный ноль» — фанатик-фетишист, срезавший родинки у людей в Манхэттене; в романе «Двойной свет» — ложное самоубийство в Калифорнии. Содержание всех этих произведений в мельчайших деталях совпадало с реальными событиями в Новой Англии, зафиксированными в полицейских досье.

Тем не менее Фрэнк был уверен, что Шеридан заходит в своих предположениях уж слишком далеко. Если бы Боз и в самом деле убивал всех этих людей так, как описывается в его романах, он уже давным-давно угодил бы в тюрьму. Чересчур много жертв для одного убийцы. Скорее всего, у Боза просто имелись хорошие связи в департаментах юстиции штатов Новой Англии, и полицейские позволяли ему тем или иным образом отслеживать некоторые уголовные дела прямо по ходу проведения соответствующего расследования — как если бы он был журналистом, работающим по горячим следам, — и описывать эти события в своем очередном романе. А еще — лично участвовать в проведении расследований, изучать улики прямо на месте преступления, посещать морги, постоянно общаться с судебно-медицинскими и прочими экспертами. Такой подход был вполне осуществим, тем более для писателя-романиста, который, в отличие от журналистов, отнюдь не стремится публиковать «самые свежие новости» и потому не представляет угрозы для тайны следствия. Но, с другой стороны, почему даты публикации некоторых романов предшествуют датам начала полицейских расследований? Почему эти книги написаны еще до того, как жертвы преступления были обнаружены полицией? Возможно, ответ заключался в том, что Боз ориентировался на другие, очень похожие расследования, но не замеченные Шериданом. В конце концов, полковник и сам признался, что у него не было возможности изучить уголовные дела о преступлениях, совершенных на территории других штатов.

«Боже мой, да ведь нужно всего лишь пойти и переговорить с этим типом, и тогда все прояснится!»

Фрэнк поднялся с кровати. Мэри к тому моменту уже уснула. Фрэнк подумал, что через несколько часов придется ее разбудить, чтобы девушка могла незаметно вернуться в свой дом, к родителям. Франклин проработал в университете «Деррисдир» неполных три месяца, и, пожалуй, было еще рановато признаваться всему миру в том, что он успел затащить к себе в постель дочь ректора.

Фрэнк, абсолютно голый, спустился в кухню. Открыв холодильник, он отыскал на полке, тускло освещенной внутренней лампочкой, банку с пивом и откупорил ее. Ему пока еще не хотелось самому себе в этом признаваться, но история Боза уже начинала его чем-то привлекать и — по крайней мере в данный момент — вызывала у него живой интерес.

Мельчайшие подробности. Именно они и заинтриговали его.

Романы Боза отличались нагромождением мелких деталей, из-за которых читать его произведения было довольно трудно. Главный акцент автор делал на подробном описании, призванном обеспечить излагаемому материалу правдоподобность. В силу подобного подхода повествование превращалось то в историю болезни, то в процедуру ампутации, то в delirium[4]убийцы, все время пытавшегося загипнотизировать свои жертвы. Описательные моменты при этом были действительно очень тщательно и скрупулезно проработаны. Иногда Боз повторялся — а точнее, он несколько иначе излагал события, о которых раньше уже писал. Пример тому — беременная женщина, которую в романе «Люди из Портсмута» преследует ее муж, ставший кровожадным маньяком. Она долго бежит по лесу и, остановившись, рожает без чьей-либо помощи девочку, а в это время ее муж-маньяк ходит где-то неподалеку и ищет ее, чтобы убить. Первый же крик появившегося на свет ребенка будет означать смерть и для него, и для его матери. Данные события изложены в книге Боза, вышедшей в 1995 году. Описание родов занимает всего лишь несколько абзацев, причем все повествование дается с точки зрения убийцы. Несколькими годами позже, в книге «Редуктор», Боз снова использует эпизод с женщиной, рожающей без посторонней помощи, однако роды теперь становятся ключевым моментом целой главы, причем дается «хирургическое» во всех смыслах слова описание этого процесса. Ему посвящено более восьми страниц! И кровотечение, и родовые схватки, и слезы — все это обильно обрушивается на читателя. Неимоверные подробности всего, что происходит при родах, описывается настолько профессионально, что невольно возникает впечатление, будто перед тобой копия с какой-то работы, выполненной добросовестным студентом медицинского колледжа.

Единственным источником информации, в котором Фрэнк столкнулся с таким же подробным описанием, были досье, оставленные ему Шериданом. В этих документах тоже уделялось большое внимание мельчайшим деталям.

Неужели этот писатель и в самом деле был помешан на скрупулезном отношении к подробностям? Фрэнк прочитал на тыльной обложке одной из книг Боза, что тот вот уже в течение пятнадцати лет с легкостью пишет по два романа в год, причем его книги публикуются различными издателями, общее число которых все время возрастает. Значит, если верить предположениям полковника Шеридана, получается, что Боз совершил тридцать кровавых преступлений? В силу своей профессии Фрэнк прекрасно знал, что писательское вдохновение — если иметь в виду то вдохновение, которое достаточно сильно, чтобы заставить человека взяться за роман или даже за целую серию литературных произведений, — вполне могло основываться на чем-то другом. И тут необязателен личный опыт писателя, о котором намекал применительно к Бозу Шеридан. Например, это может быть статья в журнале, откровение близкого человека, увиденный сон, случайно пришедшее в голову заглавие книги, имя персонажа, телевизионная передача, в которой рассказали о какой-нибудь редкой профессии, или просто услышанный в поезде разговор. Иногда это внезапно возникший порыв, желание сесть и что-то написать, хотя это «что-то» поначалу еще даже не подкреплено уверенностью, удастся ли запустить в действие весь «арсенал» писателя-романиста. Так что литератору необязательно, подобно Микеланджело, ковыряться в кишках мертвеца или, подобно Джозефу Конраду, совершать кругосветные путешествия.