Книга Разделяй и властвуй. Нацистская оккупационная политика - Федор Синицын

Германские власти создали несколько ведомств для опеки над местными немцами, которым были предоставлены существенные материальные льготы{604}. Из числа «фольксдойче» оккупанты старались подбирать бургомистров, старост, других должностных лиц местного значения, вербовать переводчиков, агентов полиции и гестапо{605}. Например, главами городских управ в Старом и Новом Запорожье были «фольксдойче» (Вибе и Реймер){606}. Была создана «вспомогательная полиция» из числа «фольксдойче»{607}. Оккупационные власти развивали культуру и народное образование «фольксдойче», пытаясь возродить национальное самосознание этнических немцев на оккупированной территории Советского Союза, в том числе путем издания и распространения среди них соответствующей литературы (например, букварей «Будь немцем», изданных тиражом 31 500 экз.){608}. В 1942 г. А. Розенберг принял группу педагогов — немцев с Украины{609}. Гитлер лично следил за судьбой немецкого населения СССР и, когда узнал о депортации правительством СССР немцев и упразднении АССР Немцев Поволжья, обещал за это отомстить — в первую очередь, евреям{610}.

Граждане СССР еврейской и цыганской национальности в условиях оккупации, как и предписывали планы Третьего рейха, были исключены из общественно-политической жизни и социально изолированы. Нацисты не предполагали никакого национального будущего для этих народов, что совершенно не скрывалось. Уже в первый период Великой Отечественной войны началось осуществление политики геноцида, в результате которого за все время оккупации на территории СССР было уничтожено 1480 тыс. евреев{611} и не менее 30 тыс. цыган{612}.

Германские власти всеми мерами разжигали и поощряли антисемитизм. 29 июня 1941 г. начальник РСХА Р. Гейдрих указал, что «целесообразно… инспирирование местных народных погромов»{613}. На изоляцию еврейского населения были направлены такие меры, как запрет на «прием евреев в домах и местах проживания нееврейского населения»{614}. Как уже говорилось, антисемитизм был одной из главных составляющих германской пропаганды на оккупированной территории СССР. Оккупанты утверждали, что евреи «создали Советский Союз, захватили в свои руки все важнейшие посты; опираясь на страшный террор, они 25 лет правили страной». Отмечалось якобы еврейское происхождение всех вождей СССР{615}, приводились конкретные примеры «враждебных действий» евреев против советских народов{616}, в том числе во время начавшейся войны — так, начальник ГлавПУР РККА Л.З. Мехлис был назван «злым гением советской армии», вина за страшную участь блокадного Ленинграда была возложена на евреев. Муссировался тезис о том, что «евреи не воюют» и «весь пыл их ограничивается сбором пожертвований», в связи с чем поруганию подверглась деятельность Еврейского антифашистского комитета. Антисемитская пропаганда велась и в отношении союзников СССР: утверждалось, что США находятся «в руках жидовства», евреи втянули в войну Великобританию, и напротив, арабы Ближнего Востока якобы поддерживают Германию в ее борьбе против евреев{617}.

Истинное отношение германских властей к народам СССР, закономерным образом, кардинально отличалось от утверждений нацистской пропаганды (кроме политики в отношении еврейского и цыганского народов, в отношении которых нацисты свои планы, как уже говорилось, не скрывали). Это отношение продолжало базироваться на «расовых» основах. Приказ Гитлера от 2 октября 1941 г. гласил: «Мы боремся против врага, который состоит не из людей, а из бестий». В своей речи 9 ноября 1941 г. в Мюнхене Гитлер сказал, что Советский Союз — это государство, в котором остались только «темные, насильно пролетаризированные, неполноценные люди». Й. Геббельс писал в июле 1942 г. в газете «Das Reich», что «народности Советского Союза живут на таком уровне, который мы едва можем представить себе в его тупом примитивизме», представляют собой «тупой безвольный человеческий материал», демонстрируют «социальную и хозяйственную невзыскательность» и «животную дикость». О советских военнопленных газета «Volkischer Beobachter» писала так: «Настоящий людской зверинец… Смесь народов, рас, сосредоточения низкого человечества — настоящих подонков человечества… Их души такие же убогие, как и их одежда, бесчувственные и тупые, как выражение их лиц»{618}.

Отношение нацистов к представителям народов СССР было в определенной степени обусловлено уверенностью в том, что они являются «носителями большевизма», — особенно это относилось к советским военнопленным. Германским военнослужащим предписывалось держаться от них подальше во имя «политической необходимости, поддержания престижа и достоинства»{619}. Враждебное и унизительное отношение к советским военнопленным проявилось в их клеймении{620}. Упомянутое выше освобождение военнопленных из числа «нерусских» народов СССР летом 1941 г. было лишь тактическим ходом. 7 ноября 1941 г. ввиду необходимости усиленного «использования рабочей силы» Гитлер издал приказ «пленных впредь не освобождать»{621}.

Неизменным оставалось подчеркнуто «расистское» отношение немцев к русскому народу. 13 июля 1941 г. Гитлер назвал русских представителями «недочеловечества» и «низших рас». Широко был распространен тезис о том, что «русские всегда хотят быть массой, которой управляют»{622}, базировавшийся на представлении о «женственном характере» русских и немецком призвании сделать русский народ «более пригодной рабочей силой»{623}. Й. Геббельс в своей статье «Так называемая русская душа» писал о том, что русский национальный характер как единое целое вовсе не существует, а «представляет собой фактически лишь отражение свойств совершенно различных народностей»{624}. Отношение нацистов к русским базировалось на уверенности в том, что «они были в течение 25 лет большевиками, и большая часть из них является ими еще и теперь», поэтому предписывалось проявлять к ним «особую бдительность» и пресекать «неслужебное общение»{625}. Более взвешенные оценки, не построенные на представлении о «неполноценности» русских, также приводили нацистов к выводам о необходимости геноцида русского народа. Так, 21 ноября 1941 г. проф. В. Шюслер в своей речи «От Петра Великого до Сталина» констатировал, что «борьба против коммунизма является одновременно борьбой против агрессивного русского национализма, против идеи господства варварской Москвы над культурной Европой»{626}. Профессор Берлинского университета В. Абель утверждал, что в жилах русских течет много «нордической» крови, и «биологически они сильнее, чем немцы», и поэтому он призывал максимально снизить рождаемость среди русского народа{627}.