Книга Закон клыка - Дмитрий Силлов

При этом надо помнить о том, что самые серьезные проблемы у меня начинаются тогда, когда я суюсь кому-то помогать. Ни хрена я не супергерой, которому после того, как он совершит хорошее дело, тут же обламывается сверкающая куча ништяков. В моем случае за доброе дело обычно норовят в ответ сделать какую-нибудь пакость, а то и вовсе на тот свет отправить. И не надо кивать на волчьи законы Зоны, на Большой земле все то же самое. Как говорится, не делай добра – не получишь зла.

Тем временем какой-то обезглавленный меткой пулей мертвяк постоял, покачался, словно раздумывая над возникшей проблемой, и вдруг ринулся вперед, прямо на стрелков, нимало не смущаясь тем фактом, что горячий свинец крошит в труху его ребра. Без башки даже в Живом тумане зомбаки долго не живут, но вот напоследок пакость сделать могут запросто.

Причем пакость фатальную.

Безголовый урод с разбегу ударился сгнившим телом в одного из стрелков, сбил его с ног, вместе с ним рухнул в туман – и исчез в молочной взвеси… откуда через мгновение выплеснулся нехилый фонтан кровищи. Будто выкрутили парня одномоментно, как мокрое белье, выжав из него всплеск темно-вишневого цвета, на секунду окрасивший белый туман. Впрочем, он практически тут же снова стал белым, словно губка всосав в себя человеческую кровь.

– Лёха, мля!!! – взревел один из стрелков, перекрыв голосом треск своего автомата. – Лёху убили, ссуки!!! Нате, мля, нате, твари!!!

И, щелкнув переводчиком огня, принялся полосовать мертвецов очередями. Занятие, несомненно, эффектное с виду, но бестолковое, ибо много боеприпаса расходуется неприцельно и впустую. Понятно… У бойца при виде смерти боевого товарища крышу сорвало. А значит, и сам он не жилец. Ибо кто не сохраняет хладнокровие во время боя, тот практически всегда следом теряет и жизнь. Стало быть, и остальным вскоре хана наступит быстрая и неотвратимая – двоим против толпы живых трупов ловить нечего. Особенно если они решили поиграть в героев и вместо того, чтоб бежать, словно приросли к своей позиции…

Приросли?

Кстати, скорее всего, так оно и есть. Держит их Живой туман, и лишь ждет, когда зомби доберутся до живого мяса, пережуют его хорошенько и накормят им аномалию. Гурман белесый, блин. Ладно.

Ну не мог я смотреть, как три человека умирают на моих глазах. И поэтому бросился бежать, на ходу сунув «КС-23» в рюкзак и выдернув из карманов разгрузки две «эргэдэшки». Я хорошо помнил, как мне с напарником в свое время удалось вырваться из плена Живого тумана, создав на одном участке серо-белесого болота максимальную плотность огня, полосуя аномалию очередями. Живой туман очень чутко реагирует на раздражители, и если его побеспокоить, мгновенно уплотняется в растревоженном месте, и порой даже, не дождавшись верных, но медлительных трупов, сам взметает кверху гибкие жгуты-щупальца, стремясь покарать обидчика.

Подбежав к краю тумана, я выдернул чеки из гранат и заорал дурным голосом:

– Ложись! Ложись, мать вашу! Падайте в туман!

И одну за другой бросил гранаты под ноги живым трупам, которые русского языка точно не знают. Забыли за время лежания в могилах. Туман же, оживляя, не напомнил – если, конечно, аномалии понимают человеческую речь. Мне иногда кажется, что понимают… Хотя это, наверно, только кажется.

«Эргэдэшки» гулко и довольно громко стукнулись о землю – туман явно усиливал звуки. На мгновение замешкавшиеся стрелки далее тормозить не стали, синхронно попадав в бело-серую взвесь. Над ними немедленно колыхнулись плотные жгуты того же цвета. Обрадовалась аномалия: надо же, добыча сама, без приглашения норовит в пасть залезть – или чем там жрет людей эта белесая пакость?

Но покушать у Живого тумана не получилось.

Гранаты хлопнули почти одновременно, хлестнув осколками по ногам мертвецов. На месте взрывов мгновенно разлились два больших огненных пятна, формой похожих на круги, расходящиеся по воде от брошенного в нее камня. Странная реакция аномалии на взрыв, но на то она и аномалия, чтоб нетипично реагировать на внешние воздействия.

В общем полыхнуло нехило. Полыхнуло – и тут же погасло. На месте взрывов остались два черных пятна, свободных от тумана, внутри которых корчились несколько полусожженных живых трупов. Хорошо, что я гранаты подальше от людей кинул, а то бы могло и их прихватить этим странным огнем…

А туман мириться в дырами в организме не пожелал. Черные проплешины немедленно стали заволакиваться белесо-серой дымкой, уплотняющейся на глазах. Тут все логично. Когда ранен – не до еды, это и для человека естественно. Надо скорее оказывать самому себе первую помощь, а подлечившись можно и охоту возобновить…

Дыры в Живом тумане затягивались, и все больше становилось заметно, что аномалия уже не такая плотная, как раньше. Как говорил Михайло Васильевич Ломоносов, «ничего ниоткуда не берется и ничего никуда не исчезает. Если в одном месте убыло, то в другом месте обязательно прибудет».

И, соответственно, наоборот. За счет того, что туман активно латал дыры в организме, его общая плотность довольно значительно понизилась – я даже смог разглядеть в нем бойцов, по-прежнему лежащих на земле, сцепив руки на затылках. Отменная выучка – даже во время битвы с живыми мертвецами в эпицентре аномалии не забывают, что осколок в руку лучше, чем прямо в череп.

– Ко мне! – заорал я. – Бегите на голос! Быстрее, мллля!

В боевой обстановке без матюгов никак нельзя. Иначе не доходит. А ёмкий и звучный матюг после короткой и понятной команды ту команду значительно усиливает. Придает ей экспрессии, насыщенности, яркости, служит ее логическим окончанием. Просто заорать «Быстрее!» в бою, конечно, можно, но будет в том «Быстрее…» некий элемент недосказанности.

А вот «Быстрее, мля!» – совершенно иное дело. Сразу ясно, что если не ускоришься, ждут тебя весомые трендюли как от жизненных обстоятельств, так и от того, кто команду подал. И если прореветь ее достаточно грозно и убедительно, любой подорвется выполнить приказ. Даже если это хорошо обученный, опытный боец, прошедший огонь, воду, медные трубы и Живой туман, управляющий живыми мертвецами.

Трое бойцов среагировали мгновенно. Одновременно вскочили на ноги, похватали свои автоматы и рванули ко мне со спринтерской скоростью. Туман попытался дернуться, взметнуть кверху свои ложноножки, опутать конечности жертв, стремительно сваливающих из ловушки. Но силенок аномалии не хватило, и белесо-серые жгуты тут же рассосались сами собой, вновь став частью поврежденного тумана…

Спасенные бойцы выскочили из него, пробежали несколько метров, развернулись как по команде, выставив стволы…

Но стрелять было не в кого. Мертвецы потерянно шатались туда-сюда, словно контуженные – а, может, это аномалию слегка контузило взрывами, и последствия передались мертвецам, управляемым ею? Не знаю, все может быть. Это ж Зона. Кто поймет, что там, внутри ее аномалий, творится на самом деле.

Поняв, что им более ничего не угрожает, бойцы повернулись ко мне не опуская оружия. Ну, наверно, правильно это, безопасности много не бывает. Хотя я им вроде как жизнь спас, можно было бы и не целиться мне в брюхо из трех АК.