Книга Мятеж - Эми Тинтера

Глава 18

Рен

Я не могла пошевелиться.

Боль пронзала все тело, а значит костей переломано немерено. Судя по тому, что я не могла двигаться, шейные или грудные позвонки тоже задеты. Краем глаза я заметила, что одна нога согнута под неестественным углом.

Солнце висело прямо передо мной, перевалив далеко за полдень. Здесь было теплее, чем в резервации, и я предположила, что Михей увез нас куда-то на юг. Или на запад?

Прогнав подступающий страх, я прищурилась и попыталась оглядеться и отыскать Адди. Я лежала на дороге среди щебенки и обломков асфальта. Справа стояло ничем не примечательное белое здание, слева – кирпичное, и оба они были выше всех строений, что я видела прежде. Значит, Михей сбросил нас в какой-то город?

– Адди! – крикнула я. – Адди!..

Ответом была тишина. Я сделала глубокий вдох и прикрыла глаза. Возможно, она упала слишком далеко и не слышала.

Боль стала невыносимой, что означало скорую регенерацию. Я со вздохом постаралась сосредоточиться на чем-то другом. На Каллуме. Адди. На том, чтобы разбить Михею лицо.

Внезапно я обрела способность двигать руками и завертелась, пытаясь сесть, так как все еще была стянута веревкой. Постепенно под напором веревка ослабла, я высвободила руки и вправила сломанную ногу.

То, что предстало моим глазам, не обрадовало меня. Я находилась посреди улицы, с обеих сторон, уходя вдаль, тянулись высокие здания вперемежку с деревьями. Но она была совершенно пустынна. Михей велел «передать привет моим обожаемым людям» – значит он точно знал, что здесь полно людей.

Но я не увидела никого. Я вообще не заметила признаков жизни.

Через минуту мне наконец удалось встать, и я стала вертеть головой в поисках Адди. Номер тридцать девять не позволял ей оправиться так же быстро. Я убедила себя, что она где-то лежит.

«Но не мертвая. Ни в коем случае не мертвая».

При мысли о возможной гибели Адди меня пронзил ужас. Нет. Только не это.

– Адди? – снова позвала я, поворачиваясь кругом.

Если она упала на крышу здания, то разглядит меня внизу. Я принялась размахивать руками, крутясь во все стороны. Вдруг в конце улицы блеснуло нечто похожее на челнок корпорации. В груди у меня екнуло, а рука сама потянулась за пистолетом.

Я прищурилась. Нет, цвет не тот. Все аппараты КРВЧ были черными, а этот – красный, и носовая часть безнадежно разбита.

Это был автомобиль. Но ведь после образования Техасской республики корпорация запретила все машины. Еще внимательнее я огляделась вокруг. Неужели мы в каком-то старом городе?

Неожиданно вдалеке показалась чья-то голова, и я чуть не рассмеялась от облегчения, когда Адди помахала мне рукой. Я добежала до угла кирпичного здания, упала на колени рядом с ней и быстро осмотрела ее тело. Адди была вся в грязи, запыленные черные брюки усеяны щепками, – должно быть, зацепилась в полете за дерево. Она бережно держала одну руку, вероятно сломанную; лицо было в крови, на щеке вздулась огромная шишка. Адди ткнула в нее пальцем и помотала головой.

– Сломала челюсть? – спросила я.

Она кивнула. Я издала короткий облегченный вздох, выпрямилась, уперла руки в бока и оглядела окрестности. Мне хотелось понять, в какой стороне…

К нам направлялся транспортировочный фургон корпорации.

На этот раз настоящий.

Он скатился с пригорка и стал приближаться, объезжая гигантские выбоины.

– Вставай! – Я схватила Адди за руку и рывком поставила на ноги. Она пошатнулась и поморщилась, когда перенесла нагрузку на одну ногу. Затем заметила машину и округлила глаза.

Таща ее за собой, я побежала вперед, к перекрестку. Там, на широком проспекте, я посмотрела в обе стороны, но не увидела ничего, кроме высоких зданий и нескольких бесхозных машин. Ничего не оставалось, как укрыться за каким-нибудь домом. Быстро проверив карманы, я поняла, что пистолет и нож Михей у меня забрал.

Мы свернули за угол, как только мчавшийся фургон вильнул вправо, надвигаясь на нас. Если экипаж выскочит, то, может быть, я и справлюсь. Разжиться бы у них оружием, и тогда…

Что-то впилось мне в шею, и я хватила ртом воздух. Адди издала похожий звук, когда игла вонзилась и в нее.

Фургон был уже рядом, боковая дверь распахнулась. Из нее высунулись двое вооруженных мужчин.

Адди взвизгнула, и я обернулась в тот самый миг, когда она рухнула. Веревка спутала ее ноги. Я едва увернулась от такой же, моргая и отгоняя мельтешившие в глазах искры. Чем нас напичкали?

Я выдернула из шеи иглу, отшвырнула ее, и тогда из фургона выпрыгнул человек, который тут же навел мне в лицо пистолет.

Мир покатился кувырком. Я схватилась за ствол и выдернула его так стремительно, что тот врезался ему в подбородок. Развернув пистолет, я выстрелила, не целясь. Мозг уже заволакивало туманом, и зрение помутилось.

Я лишь успела заметить, что Адди неподвижно лежит на земле, и уже в следующую секунду в меня что-то врезалось. О мостовую я ударилась с такой силой, что услыхала, как хрустнула рука. Кто-то схватил меня за горло, за оружие, и мир начал погружаться во тьму.

Откуда-то выплыло человеческое лицо, и я толкнула руку к животу противника, перенацелив ствол точно в грудь.

Его тело упало с глухим стуком. Затем наступила тишина. Мои веки против воли сомкнулись.

Первое, что я увидела, когда очнулась, был луч солнца, выглядывающий из-за дома. Туман в глазах еще не рассеялся, и мне пришлось несколько раз моргнуть. Уже в следующую секунду я почувствовала тяжесть, навалившуюся на ногу.

Руку пронзила боль, едва я попыталась приподняться на локтях, и быстрый осмотр показал, что она еще не срослась. Шея горела в месте укола, и я ошеломленно смотрела на солнце. Оно значительно опустилось. Значит, я пробыла в отключке не меньше часа.

Выяснилось, что ногу мою придавило трупом, и я кое-как высвободилась. Второй человек, тоже мертвый, лежал возле фургона, а в нескольких шагах от него я сразу заметила Адди. Ее нога была по-прежнему согнута под странным углом, но челюсть, похоже, зажила. Я толкнула Адди в плечо, но она не шелохнулась.

Перепрыгивая через выбоины, я добралась до машины КРВЧ и распахнула заднюю дверь. Водитель врезался прямо в здание и теперь, уже мертвый, лежал, навалившись на рулевое колесо. Больше людей внутри не было.

В салоне нашлась пара дробовиков. Повесив их на плечо, я направилась к покойникам. У каждого был нож и пистолет, так что я избавила их от того и другого.

Руку по-прежнему пекло. Я рассовала оружие по карманам, нахмурилась и потерла шею в том месте, куда вонзилась игла. Что там говорил Михей о препаратах, которыми их пичкала КРВЧ?

Я скривилась, припомнив, что он упомянул один, замедлявший регенерацию. Класс. И почему я не расспросила подробнее? Насколько замедлявшее, например. Почему не обсудила с ним другие препараты, которых мне следовало беречься?