Книга Безупречный муж - Лиза Гарднер

– Да, мы с Марион очень жесткие ребята, – Джей Ти повернулся к ней. Его глаза были пустыми и ничего не выражали. – Очень жесткие. Завтра мы займемся стрельбой, – сказал он, унося посуду в дом.

Тесс спала, и, как и всегда, Джим пришел к ней во сне. Во мраке ночи она опять оказалась в Уильямстауне, в своей постели, с одеялом, натянутым до самого подбородка.

Он вылезет из стенного шкафа, подумала она. Ее мать говорила, что монстров в природе не существует, но мать врала ей, так как не хотела верить в существование таких людей, как Джим Бекетт.

Он вылезет из шкафа. Беги, Тесс, беги.

Но бежать она не могла. У нее не было мускулов. Она была бесформенной кучей, слабой и беззащитной пуховой подушкой.

Где-то вдали заплакал ребенок. Она знала, что обязана пошевелиться. Ты должна защитить Сэм. Ты должна защитить Сэм.

Слишком поздно. Дверь шкафа распахнулась, и он вошел в комнату, улыбающийся и поигрывающий бейсбольной битой золотистого оттенка.

– Ты скучала по мне, Тереза? Я скучал.

Она заскулила. В ее горле застряла мольба, и Тесс поняла, что умрет. Саманта прекратила плакать – может быть, почувствовала опасность? Боже, пусть она не плачет. Если только она будет лежать молча достаточно долго…

Джим прислонился к стене и постукивал битой себя по колену.

– Где Сэм? – спросил он.

– Ее нет, – прошептала она. Не плачь, Сэм. Ну, пожалуйста, не плачь.

– Скажи же мне. Ведь я ее отец. У меня есть права, – Джим поднял биту и направился к кровати. – Я убью тебя, Тереза, и Саманта будет только моей. А ты ничего не сможешь с этим поделать.

Бита взлетела вверх; не прекращая скулить, Тесс наблюдала, как та достигла своей высшей точки. Дом был тих, и ее дочь тоже молчала. Плач прекратился.

– Главное – это дисциплина, – прошептал Джим, и бита со свистом полетела вниз.

В ужасе Тесс проснулась. Ее рука уже тянулась к телефонной трубке. Надо позвонить Диффорду и услышать голос Саманты. Тесс судорожно ухватилась за телефонную трубку – она лежала в кровати со вздымающейся грудью и струйками пота, стекающими по ее щекам.

Медленно она заставила свои пальцы расслабиться. Звонить Саманте в ее убежище опасно, так же как опасно делать что-нибудь, что может соединить их вместе. Если вы хотите обеспечить ей безопасность, говорил Диффорд, забудьте о ней.

И Тесс почти забыла. Она обняла свою девочку, поцеловала в сладко пахнущую макушку и забыла про нее.

И вот сейчас она лежала в постели, прижимая к себе подушку, как будто это была маленькая девочка, и скучая по запаху детской присыпки. Шесть часов утра по массачусетскому времени. Сэм еще не проснулась. Хорошо ли она спит в этом своем убежище или ее мучают кошмары, как это иногда случалось раньше? Когда это происходило, Тесс ложилась вместе с ней и рассказывала сказку про Золушку девочке, которая благоухала запахом бесслезного шампуня «Джонсон & Джонсон». Так проходила ночь, а наутро Сэм, как и любой ребенок, бывала весела как ни в чем не бывало и улыбалась во весь рот.

Тесс желала для своей дочери гораздо большего, чем эти бесконечные переезды из города в город и жизнь в постоянном страхе. Она хотела, чтобы Сэм росла сильной и умной. Она хотела, чтобы ее дочь знала, что она красива и любима, потому что родители Тесс никогда ей такого не говорили.

Она хотела, чтобы Сэм была счастлива, и это желание, как ночная пелена, накрыло ее всю, с головой. Она не знала, как подарить девочке радость. Она не была уверена, что знает, как быть хорошей матерью. У нее не было примеров для подражания.

Четыре часа утра. Тесс выбралась из постели, дрожа от холода и чувствуя тупую боль в ноге. Она увидела, как Джим выходит из шкафа, и услышала удар бейсбольной биты по своей ноге.

Я убью тебя, Тереза. Сэм будет моей.

Тесс на цыпочках прошла через замерший дом. Не зная, что ей делать дальше, женщина решила последовать примеру Джей Ти. Прыгнув в бассейн, она поплыла.

Эдит Магер гордилась своим садом. Всю жизнь она провела в одиночестве, так и не встретив своего Мистера Совершенство. К сорока годам она уже знала, что ей суждено прожить жизнь одинокой, бездетной старой девы, и смирилась с этим. Вместо детей у нее был ее сад, где каждый цветок, листок или побег были для нее драгоценными.

С весны до осени Эдит работала в своем саду каждый день. На тех шести улицах, которые располагались в непосредственной близости от нее, жители считали, что у нее самый красивый двор, и даже новые жильцы, которые купили дом прямо на углу, следили, чтобы их большие лабрадоры не забежали к ней в сад.

Сейчас Эдит готовила свои клумбы к осени. Обычно поздний сентябрь в Ленноксе, штат Массачусетс, был роскошен – листья на деревьях окрашивались в яркий золотой цвет, а небо приобретало невероятный голубой оттенок. Однако в этом году похолодало не по сезону быстро. В прогнозах погоды по телевизору уже сообщали о возможных заморозках, и даже крепкие орешки, которые клялись, что никогда не включают отопление до первого ноября, начинали задумываться об обогреве своих домов. Эдит еще не решила, включит ли отопление, но вот за садом присмотрит обязательно. Она твердо верила в то, что человек должен готовиться к будущему, именно поэтому она смогла уйти на пенсию в шестьдесят лет, и ей не пришлось батрачить до шестидесяти четырех, как многим другим. День был специально создан для работы в саду: громадный клен во дворе окрасился сотнями оттенков золота, и медленно уходящее за горизонт солнце делало эту цветовую гамму еще насыщеннее. Глубоко вдыхая воздух, Эдит чувствовала запах упавших листьев, плодоносной почвы и различных пряностей. Некоторые люди работали в саду по утрам, но женщина предпочитала вторую половину дня.

Вчера она получила информацию от своей милой соседки миссис Марты Олссон, которая сообщала, что, наконец, возвращается из Флориды. Принимая во внимание, что этот ужасный серийный убийца – Джим Бекетт, так его звали – сбежал из Уолпоула, Эдит с нетерпением ждала возвращения Марты. Жить рядом с пустым домом было небезопасно.

Каждый вечер, запирая свое крохотное бунгало с двумя спальнями, Эдит уговаривала себя, что ей нечего бояться. Район у нее был небольшой и спокойный. В центре Леннокса возвышались роскошные особняки, построенные в викторианском стиле, которые когда-то были загородными виллами бостонской знати. Эдит Уортон[49]прославила Леннокс, построив в его пригороде свое колоссальное поместье. Соседний Тэнглвудский парк расстилал свои зеленые лужайки и демонстрировал роскошную горную панораму перед людьми, которые любили наслаждаться музыкой в исполнении Бостонского симфонического оркестра, но еще больше любили величие матери-природы. Благодаря Тэнглвуду и поместью Уортон Леннокс посещали толпы туристов в летние и осенние месяцы.

Сейчас же благодаря этому раннему похолоданию городок уже впадал в зимнюю спячку. По соседству с домом Эдит Магер мало что происходило – последним крупным событием стало то, что старший сын Джонсов несколько лет назад сломал руку в автомобильной аварии.