Книга Похождения принца Флоримеля и его друзей - Кокс Палмер

Драгозлоб уставился на фотографию с нескрываемым удивлением.

– Да ты ошибся в выборе призвания, – заметил он Ушеру. – Тебе надо было поступать в Академию художеств.

Титания слушала их разговор с все нарастающей тревогой, а затем подошла к чародею вместе с дамой Друзильдой, Фиалкой и Нарциссом.

– О ком это существо говорит? – спросила она со страданием в голосе. – О брауни?

– Да, о брауни, – ликующе подтвердил Драгозлоб, а демон-привратник мерзко хихикнул. – Теперь они такие же мои пленники, как и вы. Их ночным приключениям пришел конец, и больше они не будут развлекаться разными приколами и совершать добрые дела. А те, кому потребуется их помощь, отныне будут ждать ее напрасно. Теперь их судьба – до конца жизни быть рабами в моей шахте!

Тут прибежал Рылозем и восторженно крикнул:

– Хозяин, добрый хозяин, мы схватили всех брауни, и они ничем не могут нам повредить. А что нам с ними сделать?

– Немедленно отправь их работать, – велел Драгозлоб. – Я пойду вместе с тобой. Хочу посмотреть на них и позлорадствовать.

И он тут же вышел. Титания и другие феи попытались броситься следом, но Мандрак преградил им путь и не выпустил из помещения, которое таким образом стало их тюрьмой.

Глава 19

Миссия голубя

Когда огромный валун запер ни о чем не подозревающих брауни в шахте, им не осталось ничего иного, как отправиться по извилистому подземному проходу туда, куда тот мог их вывести. Они не могли оставаться возле входа, где погибли бы от голода и жажды, и поэтому они осторожно стали пробираться в темноте, лелея слабую надежду каким-то образом выбраться наружу. Но проход, по которому они были вынуждены идти, вывел их прямиком в главный штрек, где трудились гномы-шахтеры. Там их уже поджидали почти все подручные Драгозлоба.

Брауни робко вошли в главный штрек, а франт Мосье Дюдэ при этом размахивал платком, привязанным к его тросточке, подавая знак, что они сдаются, ибо король Станислаус знал, насколько бесполезным окажется любое сопротивление.

Они сбились в кучку, жалкие и упавшие духом. Никогда еще на них не обрушивалось столь огромное несчастье.

Время от времени брауни-Студи принимался ораторствовать о свободе, справедливости или товариществе, находя благодарных слушателей, и поднимал их дух, заверяя, что история всегда повторяется, и они еще насладятся свободой при свете звезд и комет.

Пока приспешники Драгозлоба охраняли наших пленников, чтобы те не сбежали, и многозначительно грозили им острыми пиками, боевыми топорами, дубинками и прочим устрашающим оружием, Рылозем помчался сообщить новость хозяину.

Вскоре на месте пленения появился и сам злой чародей, чье багрово-красное лицо демонстрировало бурный восторг.

– Пусть они все работают! – крикнул он. – Не позволяйте им стоять и бездельничать.

– И какую же работу ты хочешь мне поручить? – смиренно вопросил король Станислаус.

– Эй, ты, кончай трепаться, и давай вкалывай! – рявкнул Прыщеморд и сунул королю кирку.

– У меня нет выбора, – заметил его величество, – поэтому приходится брать, что дают.

Драгозлоб не оценил эту легкую шутку и сурово нахмурился.

– Я законный король, – продолжил монарх, показывая на свою корону, – и никогда не работал киркой – разве что когда копал могилу для мертвой собаки, – но я не стану устраивать сцену перед своими подданными, и начну копать драгоценные камни.

Его жизнерадостность передалась и остальным.

– Если бы мне поручили копать крабов или морских гребешков, – заметил моряк Сэйлор-Джек, – то я бы, пожалуй, быстро накопал полное ведро.

– Мне уже доводилось дробить камни, – сказал ирландец Пэдди, – но я впервые получил шанс лупить кайлом по алмазам.

– Вот и карашо, – вставил брауни-немец Кобольд, – если мой увидать как што-то блистайт как молний, я ето витаскивайт и унд говорай «нихт»!

После этого пленников отвели на место работы.

Король тоже принялся копать вместе с гномами-шахтерами и брауни. При этом он старался не увиливать и выполнять свою норму наравне с остальными. Вид его величества, которого вынудили заняться тяжелым физическим трудом, сильно повлиял на его подданных, но у них почти не было возможности выказать ему симпатию, поскольку за ними все время следили свирепые надсмотрщики.

Кучи драгоценных камней росли все выше и выше, а от их блеска им даже приходилось щуриться.

– За всю жизнь не видел столько драгоценностей, – заявил король и поморщился, ощутив внезапное растяжение мышц в спине. – Когда я на них смотрю, мне все время кажется, что у меня вот-вот вскочит карбункул.

– Интересно, когда нам принесут что-нибудь поесть, – сказал Флоримель, успевший проголодаться.

Он испытал большое облегчение, когда через какое-то время появился Грубохам с котлом тепловатого супа, который разлили по мелким тарелочкам.

– Забери мою обратно! – пожаловался король Станислав. – Смотри, что в ней лежит! Только представь, что бы со мной случилось, если бы я проглотил ее.

И он показал булавку, найденную в супе.

– Она бы вам не повредила, ваше величество, – сказал Бобби-полицейский. – Это же наша, английская булавка.

Иногда некоторые брауни-авантюристы обнаруживали новый темный проход, и тогда они собирались в кучку и начинали строить планы побега, надеясь, что этот проход сможет вывести их на свободу.

Какое-то время дело выглядело так, что одна их таких попыток вот-вот увенчается успехом, а сама свобода уже манит их из недалекого будущего. Но подобно тому, как многообещающие инициативы в наших зависящих от случая карьерах часто заканчиваются разочарованием, так и здесь каждая такая отважная попытка заканчивалась лишь наказанием, повышением нормы и снижением пайка.

Однажды Мандрак прошел с подносом еды по одному из темных коридоров и вскоре вернулся с пустыми руками. Флоримель заметил это и сказал королю: