Книга Женщины, изменившие мир - Дарина Григорова

Без сомнения о Салтычихе знают или хотя бы слышали все. Ее зверства перевернули человеческое понимание о жестокости, а имя до сих пор стоит в любом рейтинге «самых кровавых женщин».

Правда, у нее есть конкурентка — Елизавета (или Эржебет) Батори из Эчеда, называемая также Чахтицкая пани или Кровавая Графиня, печально знаменитая массовыми убийствами молодых девушек. Согласно легенде, Елизавета Батори один раз ударила свою служанку по лицу. Кровь из носа горничной капнула на кожу хозяйки, и Елизавете показалось, что кожа стала лучше выглядеть после этого. Догадайтесь, чем потом наполнялась каменная ванна, где купалась Батори… Однако графиня никогда не была осуждена, даже расследования толкового не проводилось. Поэтому некоторые историки склонны считать эту легенду скорее «политической подставой», нежели фактом. Совсем на пустом месте шумиха, длившаяся несколько веков, возникнуть не могла, но доказательств, свидетельств очевидцев — ничего подобного нет. Несомненно, было множество женщин, которые своими талантами прославили свой пол, сделали очень много хорошего для развития искусства, науки или своих государств. Но утверждать, что все представительницы «слабого пола» несут в этот мир только доброе, светлое, вечное, конечно, нельзя. Салтычиха — это наиболее яркий образ среди тех женщин, которые изменили мир отнюдь не в лучшую сторону. Но и не включать ее в эту книгу тоже было никак нельзя, потому что отворачиваться от правды — это хуже, чем не знать ее вовсе.

Жорж Санд — первая женщина-писатель

В обширном творческом наследии Жорж Санд, за 40 лет литературной деятельности создавшей около ста произведений, немало слабых романов, но лучшие ее книги — это живые, страстные, красноречивые свидетельства исканий передовых людей ее времени. Сама мятущаяся душа писательницы ярко горит на каждой странице. Она была скандально известна — ее романы с самыми яркими мужчинами той эпохи сложно сосчитать, а еще она носила эпатажный мужской костюм и курила табак. Но помнят ее прежде всего как автора, оставившего значительный след в мировой литературе.

Родилась знаменитая французская писательница 1 июля 1804 года в Париже и получила имя Аврора. Отец ее, Морис Дюпен (1778–1808), несмотря на классическое образование и любовь к музыке, избрал карьеру военного. Начав службу солдатом во времена Директории, офицерское звание он получил в Итальянскую кампанию. Жена его, София Виктория Антуанетта Делаборд, была дочерью парижского продавца птиц, истой дочерью народа.

Мать Мориса долго не хотела признавать неравный брак сына. Рождение внучки смягчило ее сердце, но отношения между свекровью и невесткой остались холодными. Весной 1808 года полковник Морис Дюпен, адъютант Мюрата, принимал участие в Испанской кампании. Беременная София Виктория последовала за ним и 12 июня родила сына Огюста. 8 сентября того же года семья покинула страну вместе с отступающими войсками и вернулась в Ноан. В дороге дети заболели: Аврора выздоровела, мальчик умер. Через четыре дня после возвращения Морис погиб в результате несчастного случая — во время прогулки его лошадь в темноте наскочила на груду камней.

После гибели отца Авроры свекровь-графиня и невестка-простолюдинка на время сблизились. Однако вскоре госпожа Дюпен посчитала, что мать не может дать достойного воспитания наследнице Ноана, кроме того она не хотела видеть в своем доме дочь Софии — Каролину. После долгих колебаний мать Авроры, не желая лишать ее большого наследства, оставила девочку у бабушки, переехав с Каролиной в Париж. Аврора тяжело переживала разлуку: «Моя мать и бабушка рвали мне сердце на клочки».

Учителем Авроры и ее сводного брата Ипполита был Жан-Франсуа Дешартр, управляющий поместьем, бывший наставник Мориса Дюпена. В дополнение к обучению чтению, письму, арифметике и истории бабушка, превосходная музыкантша, учила ее игре на клавесине и пению. Девушка перечитала всю богатейшую библиотеку, хранившуюся в старом замке аристократки, и впервые почувствовала, что ей хочется писать самой — в голове теснились мысли и образы, которые требовали выражения на бумаге.

Девочка видела мать лишь изредка, приезжая с бабушкой в Париж. Но госпожа Дюпен, стремясь свести влияние Софии Виктории к минимуму, старалась сократить и эти визиты. Аврора решила сбежать от бабушки, но ее намерение было раскрыто, и госпожа Дюпен решила отправить Аврору учиться в монастырь, причем мать и та одобрила планы по дальнейшему обучению дочери. Мать уже не была для нее ни другом, ни советчицей — впоследствии Аврора научилась обходиться без Софии, однако не порывала с ней окончательно и сохраняла чисто внешнее уважение. В монастыре она приобрела экзальтированную набожность и веру в мистическое слияние с Богом, которая осталась в ней навсегда. Здесь же, благодаря учтивости монахинь, изучение правил хорошего тона выработало у Авроры очаровательные манеры, которые на протяжении всей ее жизни придавали дерзким выходкам бунтарки изящество и легкость.

Бабушка умерла, когда Авроре еще не исполнилось семнадцати, и в фамильное имение Дюпенов — Ноан — въехала торжествующая сноха. Она жаждала, наконец, восстановить свои попранные права не только на семейное богатство, но и на дочь. Весной 1822 года мать хотела принудить Аврору выйти замуж за человека, одна мысль о котором была девушке ненавистна. Вероятно, самодурство матери подтолкнуло Аврору к сближению с молодым человеком, который долгое время проявлял себя как задушевный друг, — с Казимиром Дюдеваном.

В восемнадцать лет Аврора вышла замуж за молодого артиллерийского поручика Казимира Дюдевана. Это был внебрачный сын одного полковника, барона, от которого, вследствие незаконности происхождения, он не унаследовал ни титула, ни состояния. Однако отец усыновил его и ассигновал некоторую сумму на его женитьбу. Аврора унаследовала от бабушки имение с замком Ноан. Имение считалось более крупным, чем было на самом деле, что, несомненно, послужило главной причиной разлада между молодыми супругами, который впоследствии привел к полному разрыву.

Правда, первые годы их брачной жизни были вроде бы счастливыми. Сын, также названный Морисом (Морицем) в память о знаменитом маршале-прадеде, и дочь Соланж стали для Авроры истинным утешением. Она шила на детей, хотя плохо владела иголкой, заботилась о хозяйстве и всеми силами старалась сделать мужу жизнь в Ноане приятной. Увы, ей не удавалось сводить концы с концами, и это послужило новым источником пререканий и неприятностей. Тогда она занялась переводами и начала писать роман, который, был позднее брошен в огонь. Все это, конечно, не могло способствовать семейному счастью. Ссоры продолжались, и в один прекрасный день муж позволил жене уехать в Париж, взяв с собой дочурку.

Чтобы избавиться от расходов на дорогостоящие женские наряды, она стала носить мужской костюм, который еще тем был удобен, что давал ей возможность ходить по городу в любую погоду. В длинном сером (модном в то время) пальто, круглой фетровой шляпе и крепких сапогах бродила молодая женщина по улицам Парижа, словно пьяная от свободы, которая вознаграждала ее за лишения. Она обедала на один франк, сама стирала и гладила белье, водила девочку гулять. Мостиком к литературному труду стало ее увлечение «маленьким Жюлем» — Сандо, красивым юношей. Озабоченная добыванием средств на жизнь, женщина придумала написать совместный с Сандо роман. Муж наезжая в Париж, непременно посещал жену и водил ее в театр или какой-нибудь дорогой ресторан. Летом она возвращалась на несколько месяцев к нему в Ноан, главным образом для того, чтобы повидаться с горячо любимым сыном. Мачеха мужа тоже иногда встречалась с ней в Париже. Узнав однажды, что Аврора намеревается издавать книги, она пришла в сильную ярость и просила, чтобы имя Дюдеван никогда не появлялось на какой бы то ни было книге. Аврора с улыбкой обещала исполнить эту просьбу и стала называть себя Жорж Санд. Это имя и осталось ее литературным псевдонимом.