Книга Слонодёмия - Илья Панкратов

Картинка 21. Крутильные весы

Зачем заяц заставлял Дёму мерить одно и то же несколько раз? Чтобы исключить грубую ошибку. Вдруг неправильно заметили отклонение стержня, например. Однако демоны Максвелла точно узнаю́т то, что измеряют, поэтому достаточно одного раза. Экспериментаторам трудно это представить. Всё равно что вместо праздничного торта с восьмью свечами – восемь тортов и одна свечка. Слишком хорошо, чтобы быть правдой!

Во время последнего опыта Дёма обнаружил, что результаты измерений отличаются. Он не сразу догадался, что поменялась не его способность получать информацию, а закон притяжения. Из-за этого маленький ЧиЧиЧик и стал действовать на поверхность Земли, как массивная Луна. Не только вода, но и суша заметно притягивалась к нему. Едва воробей плюхнулся на лужайку, деформация исчезла. Никакой волны – ни водной, ни земляной. Когда Дёма убежал за Тямбой, притяжение стало прежним, и ЧиЧиЧик смог спокойно отправиться на пост наблюдения. Дёма вернулся, и воробей снова стал причиной искривления Земли. Бутям с Тямбой подбрасывали воробья и раскачивались на якобы упругой поверхности лужайки. Когда выяснилось, что волна притягивается к воробью, пришлось временно ограничить его полёты.

Немного о лежачем камне. Чтобы булыжник сам подпрыгнул, ему нужна энергия для прыжка. Эту энергию надо откуда-то взять! Если забрать энергию у почвы (она охладится), то нарушится Второй закон термодинамики (как говорилось в «Заметках…» после первой главы). Впрочем, рядом со Слонами Хаоса и такое возможно.

Глава одиннадцатая

Всё течёт, всё растворяется

Попытки умыться проваливаются, друзья спасаются от Серволка, а потом спасают его

Есть как минимум две причины, чтобы петь в ду́ше. Во-первых, пространство ограниченно, звук многократно отражается от стенок. Голос звучит дольше и сочнее, чем на открытом воздухе. Во-вторых, можно напевать в уединении, не стесняясь случайных слушателей.

Бутям обычно мылся прохладной водой, ведь закалка полезна для организма. Сегодня же включил тёплую – захотел немного себя побаловать. Взял ароматное клубничное мыло. Пены было столько, что пришлось закрыть глаза. Самое время для любимой умывальной песенки:

Камень и вода решали,

Кто кого сильней.

Капли глыбу превращали

В несколько камней.

Скалы воду запирали

Озером в горах,

А молекулы сбегали

В водяных парах.

Припев:

А в космической войне,

На Сатурне, на Луне,

Нету капельки на капле,

Есть валун на валуне.

Шапки снега закрывали

Перевалов лбы.

Те лавины вниз пускали,

Отряхнув чубы.

Капли форму принимали

Ниши в валуне.

Замерзали, распирали

Трещину в стене.

Припев.

Камни струи направляли

В море с ледников.

Реки русла размывали,

Не терпя оков.

Год за годом продолжали

Вековечный спор.

Нападали, возражали –

Бьются до сих пор.

Припев.

Раньше Бутям не понимал слово «молекула», но недавно он и сам побывал ею. И всё же как странно зазвучала песня! Да и ощущение необычное. Кажется, что несёшься по трубе, как на водном аттракционе. Взъерошенный хомячок открыл глаза. Оказалось, он сидит за домом, рядом со сливом. Выходит, Бутям только что вылился вместе с мыльной водой.

Неподалёку, положив голову на ладони, растянулся на травке демон Максвелла. Он жевал стебелёк, покачивал левой ногой и изображал хвостом вопросительный знак.

– У тебя тоже душ не работает? – спросил Дёма, будто этот импровизированный аквапарк был в порядке вещей.

– Не то чтобы совсем не работает. Но помыться не получилось.

– Вот и славненько!

– Славненько?! Умываться же надо!

– Значит, сегодня – не надо! Пойдём в гости к Тыквиным. Это будет мудро! Может, у них душ работает?

Дёма потащил мокрого хомячка к аккуратному домику с красной крышей и странным колесом вместо входной двери. За невысоким заборчиком начинается огород папаши Хома. Грядки выстроены, как полки́ перед грандиозным парадом. И каких только войск там нет! Прямо у калитки квартирует морковный взвод. Оранжевые кивера увенчаны роскошными зелёными султанами. Чуть дальше вытянулись петрушечные пехотинцы. Рядышком отряд укропа покачивает длинными метёлками. Возле него располагается рота стрелков – зелёный лук. Затем идут сорви-головы – чесноки. Они вскидывают побеги с каплевидными кончиками, завитые в поросячьи хвостики. Огуречные орудия, ядра помидоров и клубничные бомбы – всё в полной боевой готовности.

Огородное хозяйство находится слева от тропинки, ведущей во двор перед домиком. Справа от этой дорожки разбит дивный сад. Вишнёвые и сливовые деревья восхитительны весной, когда их усеивают белые цветочки. Летом они выглядят ещё лучше. Цветы превращаются в кисловатые вишни и чуть вяжущие сливы. Ветви так и сгибаются под их тяжестью. Из двора можно пойти направо – к волейбольной площадке. На двух берёзовых столбах натянута сетка. Многие тыквенцы собираются здесь после полдника в погожие деньки. Кто поиграть, кто поболеть, а кто и просто поболтать.

Попасть в Хомодом не очень просто. Сначала придётся преодолеть Входное Колесо. Оно установлено на двух опорах в виде букв «П». Между ножками каждой буквы – крыльцо. Гость поднимается по ступенькам, открывает дверь в Колесо и шагает внутрь. Затем нужно идти, чтобы Колесо вращалось, приводя в движение генератор, установленный на чердаке Хомодома. Вырабатывается электроэнергия, и заряжаются аккумуляторы, находящиеся в подвале. После двух кругов в Колесе открывается дверь с другой стороны, и можно спускаться к входу в дом. Папашу Хома невозможно застать врасплох. У него всегда есть время подготовиться к встрече гостей. Входной аттракцион особенно нравится посетителям помоложе. Они с удовольствием бегают в Колесе, даже когда вторая дверь открывается. Старшие обычно ворчат: «Вечно этот Хом что-нибудь придумает!»

В прихожей стоял полусонный Тямба. Долговязый, взъерошенный, похожий на измочаленную зубную щётку. Через плечо перекинуто лазурное полотенце, на лапах синие тапки.