Книга Коварное бронзовое тщеславие - Глен Кук

Элвуд и Леон, весьма мягко для громил, проводили мастеров к экипажу. Мы с оставшимися парнями собрались на улице, обсуждая способы добраться до точки назначения, – все, за исключением одного некрупного, однако покрытого шрамами и удивительно уродливого парня по имени Кости, который задержался, объясняя персоналу, что повреждения, которые им сейчас придется устранять, вполне могут случиться и с людьми, не способными сдержать порыв наябедничать жестяным свисткам.

Говорили, что Кости пробежался по Уродливому лесу с завязанными глазами в безлунную ночь и врезался в каждое дерево, прежде чем выбрался с другой стороны. Со шрамами вид у него был крайне устрашающий. Ему редко доводилось переходить от слов к действиям.

По улице, в половине квартала к западу от «Дивных диковин», прогуливался жестяной свисток, старательно игнорируя все злодеяния, творившиеся в пределах броска камня от семейного экипажа Чодо.

36

Намного ближе находилась Каштанка, откровенно радовавшаяся новой встрече со мной. Ее помощница, которую я решил так и называть, раз уж она вела себя подобным образом, не проявляла особого энтузиазма. Другим двум дамам было на меня наплевать, но они радовались радости Каштанки.

Прочие дворняги покинули отряд.

– Эти твои друзья были позади «Виноградной лозы»?

– Ага.

– И они же были на кладбище.

– Ага. Когда они догнали меня у Плеймета, с ними также была та странная девочка. Вела себя по-прежнему. Теперь она с Плейметом. Он хочет попытаться выяснить, кто она такая и что нам с ней делать.

– Она симпатичная. – Белинда прощупывала почву.

– Да.

На самом деле, если подумать, девчонка очень напоминала Белинду, какой та могла быть в нежном четырнадцатилетнем возрасте.

Элвуд, Леон, их гости и угрюмый кучер экипажа, запряженного четырьмя презирающими Гаррета клячами, отбыли в западном направлении, на Макунадо-стрит.

– С этим покончено, – сказала Белинда. – Давай пройдемся.

Я посмотрел на нее, подумал о Крошке Му и пожалел, что не знал Белинду в юности. Однако тогда я сам был юным, то есть башка у меня была набекрень.

Оставшиеся охранники рассредоточились. Каштанка заняла привычное место, оттеснив Белинду влево. Это не вызвало восторга у Помощницы, но она не дала волю своему недовольству. Почувствовала, что порог терпимости Белинды к наглым шавкам весьма низок.

Не успев сформировать маршевой строй, напомнивший мне ромб, которым мы строились в военные деньки, наш отряд добрался до кузницы, где выполняли большинство индивидуальных работ по металлу для театров. Белинда пригласила всех внутрь, несмотря на протесты подмастерьев, которые, оценив численный перевес противника, сунули руки в карманы и удовлетворились бормотанием себе под нос.

– Мне нужен ваш мастер, – сообщила им Белинда. – Живо.

Я ожидал увидеть мастера-кузнеца масштабов Плеймета, высокого, широкоплечего и мускулистого. Вместо этого к нам из кузни неторопливо вышел парень ростом около пяти футов, в котором эльфийская кровь смешалась с гномьей. Он вытирал руки тряпкой. Я продолжал высматривать здоровяка, когда он спросил:

– Вы хотели меня видеть?

Я, Белинда, ее отряд и собаки мгновенно сосредоточились. Он говорил как мастер боевых искусств, уверенный, спокойный, ни о чем не тревожащийся. При желании этот человек мог быть опасным.

– Вам заказали копии старинных мечей, – сказала Белинда. – Сделавшие этот заказ люди причастны к убийству жены этого человека. – Она кивнула на меня, с открытым ртом слушавшего вежливые, рассудительные слова этой безумной королевы преступного мира. – Мы хотим отыскать их и задать несколько вопросов.

Кузнец оглядел меня, изучил Белинду, рассмотрел ее головорезов, не обошел вниманием даже Каштанку с ее командой. У меня сложилось впечатление, что он увидел больше, чем бросалось в глаза, как и положено мастеру боевых искусств. Проницательность – главное качество таких ребят.

– Ясно, – сказал он. Едва заметно нахмурившись, вновь посмотрел на Каштанку. Удивленно спросил: – Собаки ведь не имеют к этому отношения?

Он обращался к самому себе, поэтому никто не ответил.

Кузнец шагнул ко мне.

– Пожалуйста, расскажите свою историю. Желательно правдиво.

Слегка ухмыльнувшись, я переключился в режим, в котором отчитывался перед Покойником, уверенный, что этот человек заслуживает откровенности и уважения. Я рассказал ему в точности то же, что и Дилу Релвею. Прежде чем закончил, охрана Белинды начала проявлять признаки беспокойства.

– Вы верите в то, что говорите, – сказал кузнец. – Я действительно почувствовал что-то плохое, когда эти двое были здесь. Также должен признать, что мне известно о прежних Турнирах мечей, но я считал, что последний прошел около восьмидесяти лет назад.

– Недавно были и другие. По крайней мере их пытались осуществить. Бабушка моей жены помогла расстроить последний.

– И, похоже, снова собирается это сделать. Интересно, почему Операторы решили действовать при таком неудачном раскладе.

– Действительно интересно.

Кузнец снова посмотрел на собак, откровенно заинтригованный. С чего бы? Дворняги явно не были домашними питомцами.

Еще сильнее его заинтриговала Белинда. Она не представилась, однако род ее занятий, если не ее личность, не вызывали сомнений.

– Я не являюсь сторонником идеи турниров, особенно тех, которые подразумевают смерть участников, – сказал кузнец.

Белинда сделала незаметный предостерегающий жест. Но я и так держал себя в руках. Я видел, что кузнецу требуется пространство, чтобы подтолкнуть себя к определенным выводам.

У меня есть свидетели. Потом можно организовать по этому поводу большой праздник: Гаррету удалось держать свой чертов рот закрытым целую чертову минуту… Посмотрим, сколько продлится чудо.

– Проблема была бы не столь явной, если бы участники вступали в игру по собственной воле. Но даже тогда остается отвратительная вероятность того, что колоссальная сила сосредоточится в одном человеке, достаточно умном и достаточно жестоком, чтобы убить всех остальных, в том числе своих друзей или по крайней мере старинных знакомых.

– Ну надо же! – не сдержался я.

Сражение и убийство закадычных друзей могли быть главными причинами, по которым Метательница Теней и ее товарищи намеревались саботировать турнир. Единственный выживший действительно окажется крайне темной личностью.

Возможно, я последним до этого додумался. Белинда сразу все поняла. Может, ею в большей степени руководил просвещенный эгоизм, нежели дружба. Подобный негодяй на свободе не пойдет на пользу ее теневым интересам.

Внезапно мне пришло в голову, что Страфу мог убить человек, которого она считала своим другом. Это объясняет, каким образом убийце удалось подобраться достаточно близко, чтобы выстрелить в нее из огромного арбалета.