Книга Кто заставил Гитлера напасть на Сталина. Роковая ошибка Гитлера - Николай Стариков

Между тем, добыча угля в США снизилась на 42 %, выпуск чугуна – на 79 %, стали – на 76 %, производство автомобилей – на 80 %. Из 297 доменных печей действовали только 46[158]. Всего за годы кризиса в США потерпело крах фантастическое число предприятий и фирм: 135 747. В небытие ушло 10 000 банков[159]! Вслед за промышленностью и финансами в глубокий кризис погрузилось и американское сельское хозяйство: вывоз пшеницы из США сократился на 82 %. Резко снизились цены на сельхозпродукты, и, как следствие, доходы фермеров упали более чем в два раза. За пять лет кризиса с молотка продали свыше 1 млн ферм, что составляло 18,2 % от их общего количества в Америке[160].

Население США не собиралось мириться с быстрым и катастрофическим падением своего жизненного уровня. Америку потрясла целая серия митингов и манифестаций, в которых участвовали сотни тысяч людей. В стране было так плохо, что «визитной карточкой» Америки (а не Германии!) стали многочисленные «голодные походы безработных». Они завершились в декабре 1931 года общенациональным «голодным походом» на Вашингтон. Летом 1932 года на Вашингтон двинулись уже безработные ветераны Первой мировой. Они пикетировали Капитолий пять дней, после чего президент США отдал приказ разогнать ветеранов силой. Операция была проведена не силами полиции, а армейскими частями с применением кавалерии и даже танков[161]!

В мире одинаково плохо стало всем: с 1931 года немецкая марка перестала быть конвертируемой, фунт стерлингов лишился своего золотого стандарта, а пришедший к власти Рузвельт сильно девальвировал доллар.

Взрыв всегда наиболее разрушителен в месте падения снаряда; наибольшие разрушения наблюдаются в эпицентре землетрясения или смерча. На периферии кризиса не может быть хуже, чем в его центре. Так где же должны были прийти к власти нацисты? Если судить по числу безработных, – конечно, в США. А в Великобритании экстремисты должны были если не победить, то играть огромную роль в политической жизни. Но ведь ничего подобного в англосаксонских странах не произошло. Почему появившиеся там фашистские партии были немощные и никакой роли в истории своих стран не сыграли?

Потому что никакого фюрера к власти в Англии или США никто вести не собирался!

Потому что приход к власти Гитлера не был вызван экономическими причинами, как не был обусловлен внутриполитическими германскими причинами. Решение поставить его у руля было принято не в Берлине, а в Лондоне и Вашингтоне.

На основе мировых интересов англосаксонских держав в будущем разгроме России. И лишь после этого Гитлера буквально потащили наверх, используя всевозможные рычаги влияния внутри германской политической и экономической элиты.

Британцы имели достаточное количество тайных рычагов влияния в Германии, иначе никак не объяснить самоубийственную политику «веймарской демократии» в их подыгрывании Гитлеру. Однако изучать это предоставим конспирологам и сторонникам теории заговоров. Нам достаточно абсолютно открытых рычагов, с помощью которых можно было двигать германскую политику в любую нужную сторону. Речь о Версальском договоре. Скрупулезные победители записали в него уйму условий, не отразив там самого главного – размера репараций! В договоре была зафиксирована лишь общая формулировка, которая обязывала германское правительство возместить ущерб, причиненный гражданам союзных держав, и оплатить расходы на пенсии солдатам, вдовам и семьям погибших со стороны Антанты. Иными словами, виновного определили, осудили, но в тексте приговора забыли написать, сколько он должен пострадавшим. В тексте договора был определен лишь первый взнос, подлежащий уплате: 20 млрд марок[162]. Представляете, какой силы «рычаг» оставался в руках победителей! При проведении «правильной» политики сумму репараций можно уменьшить, при «неправильных» действиях – резко увеличить. Главное, что оспорить ее уже было невозможно! Любопытно, что точную сумму репараций назвали именно в 1928 году. Когда Троцкий отправился в ссылку, а у Гитлера в одночасье оказалось очень много денег и он начал свой рывок к вершине власти.

Конечно, нельзя исключать влияния экономического упадка Германии на рост любви простых бюргеров к нацистам. Однако главная причина симпатии избирателей к Гитлеру коренилась в другом. За 14 лет своего существования Веймарская республика показала свою полную несостоятельность в решении любых мало-мальски важных государственных вопросов. «Чувство полного уныния и бессмысленности существования доминировало над всем»[163], – пишет И. Фест о чувствах немцев во время экономического кризиса, но эти слова вполне можно отнести ко всей истории Веймарской республики. В стране царил откровенный бардак. Чтобы в этом убедиться, не нужно создавать машину времени и отправляться в Германию тех дней. Достаточно бегло просмотреть учебники истории. Именно бегло, ибо абсурдность веймарской действительности просто бросается в глаза. Почему?

Да потому, что в Германии постоянно происходили выборы!

Любая хорошая идея, доведенная до абсурда, становится очень плохой. Так получилось в Германии с выборами. В современной России парламент, как и президента, выбирают раз в четыре года, и все равно никто не будет отрицать, что в годы судьбоносных избраний возрастает нестабильность, негативно влияющая на экономику. Бизнесмены, зарубежные инвесторы ждут результатов голосования граждан России, чтобы решить, что же им делать – паковать чемоданы или вкладывать новые средства. Смена правительства и президентов даже в развитых странах влияет на биржевые индексы и курсы валют. Что же говорить о странах с неустойчивой демократией и только начинающей развиваться экономикой? Обратите внимание, что ни в США, ни в Великобритании, ни во Франции никому не пришла в голову мысль устраивать предвыборные баталии слишком часто. Ежегодные выборы, как прекрасно понимают западные политики и экономисты, разрушат любую сильную экономику и приведут к невероятной усталости населения от непрекращающихся политических схваток. Мы это прекрасно видели на примере нашей страны. Психика любого нормального человека может выдержать нестабильность достаточно ограниченный срок, а потом он перестает ходить на выборы и интересоваться происходящим.

Однако в Германии творилось нечто невообразимое. «Одна из демократических статей Веймарской конституции предусматривала, что выборы в рейхстаг должны проводиться раз в два года. Предполагалось, что эта статья обеспечит массам германского народа возможность осуществлять полный и постоянный контроль над своим парламентом. На практике это лишь означало, что они постоянно жили в атмосфере лихорадочного политического возбуждения и непрерывных избирательных кампаний»[164]. Парламентские выборы раз в два года приводили к тому, что, едва придя в рейхстаг, депутаты и партии немедленно начинали готовиться к новой предвыборной кампании. Для работы времени не было! А те, кто писали Веймарскую конституцию, не понимали таких простых вещей?