Книга Путин. Россия перед выбором - Леонид Млечин

Путин находился в фантастически выгодном положении. Даже Ельцину в лучшие его времена такое и не снилось. У Путина вообще не было серьезной оппозиции. И он мог позволить себе реализовать любую, самую радикальную экономическую реформу. Вопрос состоял в другом: желает ли он проводить такие серьезные преобразования, способна ли на это его команда и хватит ли у него самого воли?

Люди устали от Ельцина и его невыполненных обещаний, от политиков его эпохи, несмотря на их личные достоинства. При этом никто, даже те, кто проголосовал за Путина, не представляли себе, каким именно он будет президентом. Такие фантастические карьеры делаются только во времена революций или дворцовых переворотов. Нечто подобное произошло и в России. Это была не просто смена президента, а смена режима, смена эпох.

Анатолия Борисовича Чубайса спросили:

— Как вы полагаете, Путин свободен в своих действиях?

— Фантастически свободен. Может быть, в России вообще не было первого лица, сопоставимого с ним по уровню свободы…

Гусинский, НТВ и борьба за голубой экран

У Путина был не слишком удачный опыт личного общения с журналистами. Поначалу он пытался установить контакт с заметными фигурами в средствах массовой информации — по тем правилам, которые ему казались разумными.

В мае 1997 года он произвел впечатление на молодую журналистку из газеты «Коммерсант» Елену Трегубову. Начальник Главного контрольного управления администрации президента пригласил журналистов в свой кабинет на Старой площади. Трегубова задавала ему жесткие вопросы и, к своему удивлению, слышала столь же прямые ответы. Владимир Владимирович говорил легко и невозмутимо.

«Путину, — вспоминала Трегубова, — уже тогда явно нравились спецэффекты: все грозные фразы он как бы небрежно сцеживал через губу… Ему явно хотелось быть тем самым человеком, который вот сейчас, не вставая из-за стола, не меняя интонации и выражения лица, может стереть в порошок не только какого-то там губернатора и российскую коррупцию, но и любого, кто станет у него на пути… Он совершенно очевидно наслаждался тем эффектом, который производила на аудиторию его неожиданная “крутизна”…

Когда я попросила его конкретизировать, насколько жесткие меры администрация готова применить к провинившемуся губернатору, Путин все с той же очаровательной мальчишеской полуулыбкой пообещал:

— Если надо будет посадить — посадим…»

Когда он стал директором ФСБ, Елена Трегубова тоже взяла у него интервью. После чего Владимир Владимирович поинтересовался:

— Чем я вообще могу помочь вам в вашей работе? Может быть, организовать для вас постоянный канал информации?

— Было бы просто отлично время от времени получать от вас официальные комментарии по основным политическим событиям, — призналась журналистка. — Но я знаю, что вы стараетесь держаться максимально аполитично. Притом что ситуацию знаете, наверное, лучше многих в Кремле… Поэтому из реальных моих пожеланий остается одно: почаще видеться с вами, чтобы вы хотя бы не для печати объясняли свое понимание расстановки сил в стране.

Вот тогда Путин предложил:

— Давайте вместе отпразднуем день чекиста в каком-нибудь ресторане?

Его слова не были обычной вежливостью. В декабре 1998 года журналистке позвонил Игорь Иванович Сечин.

«Игорь Сечин исполнял в то время функции не только пресс-секретаря, но заодно по сути еще и денщика Владимира Путина, — без всякого пиетета писала Трегубова об одном из самых влиятельных людей в окружении будущего президента. — Сечина я все время принимала за охранника — из-за его характерного лица и прически».

Игорь Иванович передал приглашение Путина пообедать в японском ресторане. Приглашение было принято, а обед описан в деталях.

«Меня искренне впечатлило, насколько Путин блестящий коммуникатор, — делилась своими впечатлениями Елена Трегубова. — Не знаю как — мимикой ли, интонацией, взглядами, — но в процессе разговора он заставил меня подсознательно чувствовать, будто он — человек одного со мной круга и интересов… Он заставляет тебя поверить, что он — такой же, свой. Впоследствии мне приходилось неоднократно наблюдать этот его феноменальный дар во время встреч с лидерами других государств, которых он хотел расположить к себе».

Но журналистка, несмотря на оказанное ей высокое доверие, не пожелала играть по предложенным правилам, и ее перестали пускать в Кремль… Нашлись другие люди, которые писали так, чтобы начальству нравилось. О кремлевских нравах в весьма свободной форме Елена Трегубова рассказала в книге «Байки кремлевского диггера». Вскоре по странному совпадению у ее домашней двери прозвучал взрыв. Никто не пострадал, но журналистка не стала испытывать судьбу и покинула Россию…

В избирательной кампании 1999 и 2000 годов телекомпания НТВ, как и все средства массовой информации, принадлежавшие Владимиру Александровичу Гусинскому, не поддержала Путина и «Единство» (ныне «Единая Россия»). И нового президента, и его политику журналисты подвергали критическому разбору.

В окружении президента исходили из того, что НТВ выполняет политический заказ. «Мощнейшая медиа-группа Гусинского во главе с НТВ уже работала против власти», — пишет дочь Ельцина в своем интернет-блоге. Сами журналисты считали, что верны профессиональному долгу. Но их позиция слишком контрастировала с линией первого и второго государственных телеканалов.

— Как вы можете доверять Путину? — удивленно поинтересовался у Юмашева один из руководителей НТВ Игорь Евгеньевич Малашенко, политолог по профессии (его в свое время Ельцин приглашал в Кремль руководителем администрации).

— Он не предал Собчака, — был ответ. — И нас не предаст.

В тот момент угрозы из лужковского лагеря — наказать коррупционеров из ельцинской «семьи» (в широком смысле) казались вполне реальными. НТВ обвинило главу президентской администрации Александра Волошина и президентскую дочку Татьяну Дьяченко в коррупции.

Так что борьба против НТВ была делом личным, борьбой за выживание. Рассказывали, что на одном совещании Волошин обещал сломать «Мост» Гусинского, пока «Мост» не сломает государство… На самом деле не государству угрожал «Мост», а некоторым чиновникам.

Что представлял собой «Медиа-мост» в 2000 году? Это телекомпания НТВ, ежедневная газета «Сегодня», еженедельный журнал «Итоги», радиостанция «Эхо Москвы» и подразделения, которые обеспечивали их существование.

Атака на НТВ началась по всем правилам военного искусства. В столице нашей родины бойцы в камуфляже, в масках и с автоматами захватили здания, которые принадлежали компании «Медиа-мост».

«Маски-шоу» устроило подразделение налоговой полиции. Бойцы из подразделения физической защиты налоговой полиции привлекаются только в тех случаях, когда вскрыто бандитское гнездо с вооруженной охраной и надо ждать перестрелки. Неужели сотрудники генеральной прокуратуры ожидали встретить вооруженное сопротивление, думали, что глава «Медиа-моста» Владимир Гусинский или его первый заместитель Игорь Малашенко станут отстреливаться? Если прокуратуру интересовали документы, почему нельзя было прийти просто с ордером и получить их обычным, законным путем? Или цель была другая? Добыть в ходе тотального обыска какие-то секретные материалы? А может быть, просто запугать и наказать независимые средства массовой информации?