Книга Красная роза печали - Наталья Александрова

— Интересно, — Сергей рассматривал дверцу. — Магазин наверху отделан как игрушка, а здесь, на складе, только стены подкрасили да линолеум настелили. Чуланчик им не понадобился, а рабочие, видно, поленились перегородку ставить, просто дверь заперли и покрасили ее, как стены. И ручки со стороны магазина в этой дверце нету, так что, если мы ее захлопнем, нам обратно в чулан не попасть. Эта дверь, так сказать, — полупроводник: из подвала «Далилы» в подвал «Марата» попасть можно, а вот в обратную сторону — нет.

— Значит, здесь твой убийца и прошел.

— Не мой, а Мадам Джакузи.

— А как же он обратно вернулся?

— Так же, как мы, дверь придержал, что и я сейчас делаю, а дверь черного хода нарочно оставил открытой, чтобы про подвал и не вспоминали.

— Помогло тебе наше исследование?

— Еще как, спасибо, Юра. Тот, кто сюда проник, явно сделал это через «Далилу», а в этом случае он с салоном должен быть как-то связан. Какая-то эта тетя Неля неуловимая, подвал — явно ее территория, раз она там свои орудия труда держит… ладно, идем обратно, у нас дорога долгая…

Сергей снова направился в тамбур между двумя подвалами, дождался, пока Юра вошел следом, и захлопнул дверь. Прежде чем взяться за полку с секретом и развернуть стеллаж, Сергей оглядел тщательно тамбур, посвечивая себе фонарем. На полу что-то светлело. Сергей носовым платком поднял кусочек чего-то белого, похоже — слоновая кость. Сергей посветил себе на ладонь. Там лежала крошечная, высотой примерно сантиметр, плоская с одной стороны фигурка сидящей девушки. Девушка протягивала руки вперед, и там они обрывались. Очевидно, фигурка эта часть какого-то украшения, не то брошки, не то заколки, и вот половинка откололась, а другая половина вместе с замочком осталась у хозяйки.

Сергей осторожно положил фигурку на прежнее место на полу подвала и потянул Юрия к выходу. Всю обратную дорогу он молчал, глубоко задумавшись.

Сергей с остервенением нажал на кнопку звонка и держал ее долго-долго. Похоже, что Барсукова Семена Николаевича, мужа покойной Мадам Джакузи, нет дома. Черт знает что, ведь договаривались же по телефону! Видно, придется уходить несолоно хлебавши.

Сергей уже сделал шаг к лифту, когда загремели замки, и слабый голос проговорил за дверью:

— Кто там?

— Милиция! — разозленно гаркнул Сергей. — Капитан Гусев, мы с вами договаривались о встрече.

— Ах, да, — тяжело вздохнули за дверью, и она открылась.

В прихожей полутемно, и Сергей с трудом разглядел невысокого мужчину в шелковом халате вишневого цвета. Мужчина небрит и всклокочен, как будто спросонья, хотя всего пять часов вечера.

— Простите, — пробормотал хозяин, — заснул я. Пью, знаете ли, успокоительное, доктор выписал, так вот, все время сплю.

— Ну-ну, — Сергей отвернулся, чтобы скрыть выражение своего лица, потому что муж покойной Мадам Джакузи ему сразу не понравился.

Конечно, какое ему дело до этого человека, возможно, они видятся первый и последний раз в жизни, но вот не нравился ему этот тип, и все! Идиотство какое, немолодой мужик — и в шелковом халате, словно киноартист или вообще голубой…

— Пройдемте в кабинет, — отрывисто пригласил хозяин, возможно, он почувствовал отношение к нему Сергея.

Кабинет обставлен роскошно. Огромный письменный стол, как видно красного дерева, величественно стоял у окна. На окне занавески плотного вишневого шелка с кистями, под цвет халата, как ехидно отметил Сергей. Еще в кабинете непременный кожаный диван, два таких же кресла, горка с фарфоровыми фигурками и в углу книжный шкаф. Он выглядел в этом кабинете как-то не к месту. Над диваном висела картина, может, и старинная, черт ее знает, Сергей не очень в этом разбирался.

— Это кабинет Марианны Валериановны? — полюбопытствовал Сергей.

— Не… не совсем. Она вообще-то все деловые вопросы предпочитала решать в офисе, а кабинет отдала мне.

— А вы, простите, кем работаете?

— Я, — Семен Николаевич пригладил волосы каким-то суетливым движением, — я, собственно, работаю сейчас дома, пишу книгу…

— А на какую тему, позвольте спросить? — не отставал Сергей.

— Я… по основной своей работе, — забормотал Барсуков, — я ведь раньше работал преподавателем, в Механическом институте… ну вот…

Он замолчал растерянно. Вообще Сергей заметил, что главное чувство, которое испытывает Барсуков, — это растерянность. То есть, конечно, расстроен человек смертью жены — это вполне естественно, но, кроме этого, он еще и растерян. Сергей вспомнил полковника Коноплева, ему тоже сразу не понравился этот тип, и он отговаривал троюродную сестру от брака. Теперь Сергей вполне понимал Коноплева. Значит, Мадам взяла себе в мужья этого слизняка, кормила его, одевала, кабинет даже отделала, в общем, работала, как вол, чтобы любимый муж не знал ни в чем отказу.

— Фарфор — вы собираете? — резко спросил Сергей.

— Ну да… а при чем здесь это? — опомнился Барсуков. — Какое отношение имеет фарфор к смерти моей жены? Вы, собственно, за чем пришли?

— А пришел я, Семен Николаевич, с вами побеседовать, — начал Сергей.

— Со мной уже следователь беседовала, — огрызнулся Барсуков. — Такая женщина, такая у нее хватка, такой напор, что я даже чуть ей было не признался во всех грехах, хотя, ей-богу, не только не имею к убийству жены никакого отношения, но и понятия не имею, кто это сделал.

— Вот-вот. Скажите, вы не замечали, что Марианна Валериановна в последнее время чем-то подавлена, не жаловалась ли на неприятности по службе, не угрожали ли ей конкуренты…

— Она никогда не обсуждала со мной служебные дела! — поспешно закричал Барсуков.

— А вы не интересовались? — не удержался Сергей.

— Не было у нее никаких врагов, а если это и не так, то я не знаю. В последний день мы вообще не разговаривали, потому что я лежал с высокой температурой. Как говорится, нет худа без добра, — криво усмехнулся Барсуков, — если бы Марианна не пригласила медсестру, то меня бы подозревали в убийстве собственной жены. Но поймите же вы, что убивать Марианну у меня нет никаких причин!

— Верю, — согласился Сергей.

Он действительно верил, что Барсуков не убивал свою Мадам. Какой нормальный человек станет убивать курицу, несущую золотые яйца? Нет, поправил себя Сергей, все-таки нормальный человек, мужчина, не окажется в такой ситуации — полностью на иждивении жены. Это же совсем себя не уважать надо! Он бы так не смог, удовлетворенно подумал Сергей. Вот откуда растерянность во взоре Барсукова — он не знает, как жить дальше. То есть наверняка от Мадам остались какие-то деньги, квартира, конечно, и вся эта дребедень, фарфоровые куколки… но дальше-то что делать? Теперь надо самому заботиться о собственном комфорте, а Барсуков к этому не привык. Женится небось, как только приличия позволят. Хотя кто за такого козла пойдет, деньгами разве что приманит. Интересно, что же твердокаменная Мадам Джакузи в нем отыскала такого особенного… Да, кстати, по рассказам Коноплевых, и первая жена Барсукова очень за него держалась.