Книга Леди-бунтарка - Мэгги Осборн

– Дьявольщина! Проклятие! – Блу заерзала на своем сиденье, потом вдруг заявила: – Нет, не желаю ехать. Я поворачиваю обратно.

Изабелла взяла Блу за руку, а Моутон принялся успокаивать свою любимицу жестами, но ничего не помогало. Закусив губу, Блу выглянула из окна кареты. В Лондоне никто не был одет так, как они. Такого глубокого выреза, как у нее или у Изабеллы, не было ни у одной женщины. Волосы дамы убирали наверх, оставляя лишь несколько прядей, видневшихся из-под чепца, но никто не ходил с распущенными волосами. Блу не увидела ни одной юбки, хоть вполовину такой же широкой, как у нее. А за пределами Ковент-Гардена не было ни единой женщины с мушками. Никто не одевался так ярко, как Месье, и так необычно, как Моутон. С каждым новым открытием Блу все больше падала духом.

Тем не менее у нее хватило самообладания, чтобы заметить: в Лондоне не было ни одной женщины в штанах, мужской рубашке и сапогах. Похоже, ее наряд был безнадежно старомодным, но по крайней мере она не покрыла себя позором на веки вечные, появившись в Лондоне в мужской одежде. Это могло послужить хоть некоторым утешением.

– Не забудь сделать реверанс, – напомнил ей Месье, и Блу уловила нотки нервозности в его голосе. – А если тебе предложат кофе или чай, то выпей, прежде чем попросить джина или эля. Не вздумай плевать на пол, не спросив разрешения. Не вытирай руки о скатерть и не сморкайся в нее. Оставайся стоять, пока ее светлость не позволит тебе сесть. И если тебе захочется пустить ветры, то сначала отойди на три шага от ближайшей к тебе особы. – Месье в растерянности развел руками и пробормотал: – Боже мой, я так много всего упустил.

Вскоре экипаж остановился напротив стройного ряда домов, но никто не торопился выбраться наружу. Не говоря ни слова, Блу выглянула из окна. Дома образовывали круг, окаймляя вымощенную брусчаткой площадь, в самом центре которой был разбит великолепный сад из кустарников и цветов, высаженных в форме идеально ровных квадратов и треугольников, разделенных садовыми дорожками. В этом безупречно ухоженном саду никто не гулял. Площадь выглядела абсолютно пустынной.

– Может, ее нет дома? – прошептала Блу.

– Кто-нибудь все равно нам откроет, – сказал Месье.

Мужчины выбрались из кареты и помогли Блу сойти с подножки. Девушка нахмурилась и окинула взглядом четырехэтажный кирпичный особняк с длинными рядами узких окон. Она судорожно сглотнула, зажмурилась и напомнила себе, что ей не следует робеть перед леди Кэтрин.

– О Господи, никогда в жизни так не потела! Изабелла, ведь от меня ужасно разит потом, верно?

– Ну, если только чуть-чуть.

Месье велел им приблизиться ко входу и в последний раз окинул всех взглядом. Затем, сделав замысловатое движение кистью, потянул за шнур звонка.

– Я так… нервничаю, что сейчас… умру! – прохрипела Блу. Внезапно ей стало трудно дышать, а сердце заколотилось так, словно по ребрам стучали молотком. Проклятый корсет впивался в тело, и девушке казалось, что она вот-вот расстанется с жизнью.

Месье снова дернул за шнур. Было слышно, как где-то в глубине дома прозвенел колокольчик. Наконец дверь широко распахнулась, и Блу, побледнев, прошептала:

– Надеюсь, это не она.

Стоявшая перед ней женщина с выцветшими голубыми глазами, огромными, как золотые дублоны, показалась Блу древней старухой. Ее щеки и шея были покрыты глубокими морщинами, а из-под чепца выбивались пряди желтовато-белых волос. Тщедушная фигурка женщины была закутана в розовый шелк, который неплохо гармонировал с розовой помадой на губах. Широко раскрыв глаза, она принялась рассматривать странных гостей, одного за другим. Наконец ее тонкие руки взметнулись вверх, и она воскликнула:

– Боже милосердный! – Бедняжка покачнулась и, прижав к губам ладони, пробормотала: – О Господи… Силы небесные… Вы пришли, чтобы нас всех убить? – Глаза дамы закатились, так что стали видны одни лишь белки. Она всхлипнула, потом издала какой-то булькающий звук и лишилась чувств.

Блу взглянула на женщину, лежавшую у порога, и проворчала:

– Что теперь будем делать?

Все вопросительно посмотрели на Месье. Маленький француз ненадолго задумался, потом пробормотал:

– Думаю, будет невежливо, если мы так и останемся тут стоять. – Пожав плечами, Месье добавил: – Уж если нам открыли дверь, то мы вполне можем рассматривать это как приглашение. Да, полагаю, нам следует войти. Идите за мной.

Блу последовала за своим наставником.

Месье считал, что надо войти – кто она такая, чтобы в этом сомневаться? Задрав подол, девушка осторожно переступила через пожилую даму. Все остальные тоже благополучно преодолели неожиданное препятствие. Уже в холле Блу взглянула на Моутона и сказала:

– Мне кажется, ты должен занести даму в дом.

– Да-да, конечно, – закивал Месье. – Полагаю, именно так и следует поступить.

Моутон наклонился и, подхватив женщину, закинул ее себе на плечо. Бедняжка издала звук, очень напоминающий отрыжку, и на мгновение приподняла голову. Моргая, она обвела мутным взглядом изразцовый пол и блестящую от жира спину Моутона. Затем пронзительно взвизгнула и снова потеряла сознание.

Блу обвела взглядом холл, и у нее на мгновение перехватило дыхание. Холл в доме леди Кэтрин отличался невероятными размерами. Он был вдвое больше общей хижины на острове Бо Билли. Казалось, черные и белые изразцы простираются во все стороны на многие акры. Повсюду можно было увидеть изящные столики с букетами засушенных и живых цветов, а прямо над головой висела огромная хрустальная люстра. Блу посмотрела в сторону ступеней, ведущих на галерею, и невольно вздрогнула. По галерее шла женщина. Заметив странную компанию в холле, она резко остановилась. Это, без сомнения, была леди Кэтрин. Блу показалось, что глаза ей застилает багровый туман и она вот-вот упадет в обморок.

Леди Кэтрин Энн Паджет тихонько вскрикнула и схватилась за горло. Итак, они здесь. Да, конечно же, это они. Она ухватилась за перила и попыталась справиться с волнением. Ей ужасно хотелось выставить их из дома. Никогда еще у нее в холле не собиралась такая невообразимо непристойная компания. Леди Кэтрин обвела глазами непрошеных гостей, смотревших на нее, задрав головы. У шлюхи – а вон та женщина, вне всяких сомнений, была шлюхой – одна грудь выпала из корсажа и свободно болталась, выставленная на всеобщее обозрение. О, это просто неслыханно! Невероятно! Кэтрин покачнулась, цепляясь за перила. Ей еще ни разу в жизни не приходилось видеть столько мушек на одном человеке. Это жуткое создание, похоже, истратило целую коробочку с мушками, покрыв ими лицо и грудь. Кэтрин мысленно поблагодарила Бога, что Уолтер Паджет не дожил до этого дня и не видит, как полуголая шлюха пытается сделать реверанс у него в холле.

Пытаясь справиться с подступающей истерикой, ощущая противный ком в горле, Кэтрин перевела взгляд на крохотного человечка в огромном парике и в пестром безвкусном наряде. Перехватив ее взгляд, человечек улыбнулся, сверкнул глазами сквозь треснутые очки, согнул кривые ножки и низко поклонился. При этом он едва не уронил на пол свой ужасный парик, но вовремя прихлопнул его ладонью, подняв в воздух целое облако дешевой меловой пудры.