Книга Интеллигент и две Риты - Екатерина Вильмонт

– Да, разумеется, можно.

– Спасибо, дорогой. И пожалуйста, передай привет деду. И мою огромную благодарность.

– За что?

– Он поймет. Все, дорогой, прости, если помешала.

И она повесила трубку.

Как странно, ее звонок и ее слова совсем не вызвали у меня раздражения. Только недоумение – я совершенно не знаю, что говорить.

Все мысли о работе окончательно выветрились из головы.

– Дед, ты не очень занят?

– Занят, но если тебе приспичило поговорить… Садись.

– Дед, сейчас звонила Инга Вячеславовна…

Дмитрий Захарович вопросительно взглянул на внука.

– Говорила всякие слова… а на прощание просила передать тебе привет и огромную благодарность. Я спросил за что, а она сказала, ты сам поймешь. Ты понимаешь?

– Да, Захарка, ты таки поглупел, я бы даже сказал, сдурел от любви. Что ж тут непонятного? Твоя мать благодарит меня за то, что я вырастил тебя в общем-то хорошим человеком, добрым и порядочным. И еще немножечко за то, что относился к ней достаточно снисходительно, в отличие от бабушки. Как говорится, это и козе понятно.

– Она спросила разрешения звонить… просто так, я не возражал. И странно, ни малейшего раздражения. И она тоже в восторге от Риты.

– Ну так хорошо же…

– Да, вероятно…

Опять зазвонил телефон.

– Алло! – ответил Захар.

– Захар Алексеевич, здравствуйте, это Рита Метелёва.

– Здравствуйте. Добрый день.

– Ну, вообще-то уже вечер.

– Хорошо, добрый вечер. Что-то с Ильей?

– С ним, слава богу, все отлично. Его послезавтра выписывают и отправляют в санаторий, под Москву… Знаете, после вашего визита он стал быстрее набираться сил и вообще… как-то воспрял духом.

– Очень рад.

– Захар Алексеевич, мне неудобно вас просить…

– Слушаю вас.

– Не могли бы вы завтра заглянуть к нему хотя бы на пять минуток… В воскресенье можно в любое время.

– Да, непременно, тем более если мой визит имеет определенный терапевтический эффект, – засмеялся Захар, – я просто обязан навестить его.

– Захар Алексеевич, знаете… – в голосе ее слышалось смущение, – тот человек… ну, вы понимаете, о ком я, он… вернулся.

– Вот как? Вас это радует?

– Да, очень.

– Ну что ж, рад за вас.

– Он мне все объяснил…

– Послушайте, Рита, мне совершенно незачем знать детали…

– Да-да, вы правы, извините.

– А к Илье я завтра непременно загляну.

– Я не ослышался, ты сказал «Рита»?

– Это совершенно другая Рита, дед. Сестра Ильи Извекова.

– Мне не понравилось, как ты закончил разговор! «Мне незачем знать детали!» Это было по меньшей мере невежливо, подчеркиваю, по меньшей мере.

– Дед, это такая идиотическая история…

– Расскажи.

– Делать тебе нечего, что ли?

– Валяй, рассказывай, считай, это просто старческое любопытство.

– Хорошо, как скажешь… – пожал плечами Захар.

Дмитрий Захарович внимательно выслушал внука.

– Ну что ж, могу сказать, что в этой и вправду идиотической истории ты повел себя достойно, мой мальчик. Может, даже спас эту влюбленную дурочку от какой-то большой глупости. А этот ее кавалер, похоже, просто проходимец. Видите ли, он все объяснил… он ей, как вы теперь говорите, лапши на уши навешал, а она и рада, всему поверила. Забавно, что она тоже Рита. А скажи честно, если бы она не удрала из Тель-Авива, ты мог бы закрутить с ней?

– Думаю, что нет. Когда погасло сияние, она оказалась не слишком интересной.

– А самому включить это сияние не хотелось бы?

– Дед, – поморщился Захар, – ты не можешь не знать, что история не терпит сослагательного наклонения. К тому же через два дня я встретил другую Риту. Скажи, а с чего это ты вдруг стал интересоваться моими любовными делами?

– А с того, что раньше практически нечем было интересоваться. Эта твоя гусыня Лиза…

– Дед, разве бывают подколодные гусыни? – фыркнул Захар.

– Признаю, я ее переоценил. Самая банальная глупая гусыня. Хотя с этим хирургом она все же поступила как настоящая подколодная змеюка. Если влюбилась, обязана была рассказать ему все, предостеречь. Нет, она даже не гусыня, гусь все-таки полезная и чрезвычайно вкусная птица, она просто минога.

– Почему минога? – страшно удивился Захар.

– Производит впечатление мелкой змеи, а по сути просто рыбешка, к тому же невкусная.

– А я люблю миноги.

– Ну, а я о чем? Пять лет угробил на эту миногу. Тьфу!

Телефон Риты был заблокирован. Захар не находил себе места. Он лег в постель, но сна не было. Что это со мной? Забота юности любовь? Не было у меня в юности никакой любви, только игра гормонов. Интересно почему? Все столько талдычат про первую любовь. Не было ее у меня. Первая женщина была, а первой любви не было. Правда, первой женщине было тридцать, а мне вдвое меньше. Она была хороша, и даже первый опыт с ней был прекрасен. С ней я прошел хорошую школу, а это, вполне возможно, куда важнее для дальнейшей жизни, чем юношеские воздыхания и быстрые неловкие перепихи под страхом быть застигнутыми не вовремя вернувшимися родителями. Именно так случилось с Дэном, школьным дружком. Он говорил, что, кроме отвращения, первый сексуальный опыт ничего у него не вызвал. И его первая трепетная любовь к Ленке Козыревой на этом и закончилась. Черт подери, что за мысли? Рита… моя рыжая кошка. Еще не моя… Но будет! И гори оно все синим пламенем. Да, там же есть еще этот журналюга со смешной фамилией Белолицый. У нее явно был с ним роман. Но она же сама недвусмысленно сказала, что любит меня. Ох, грехи наши тяжкие. И тут зазвонил телефон. Рита! В такое время? Неужели что-то случилось?

– Алло! – закричал он. – Ты в порядке?

– Я тебя не разбудила?

– Нет, я с ума схожу от волнения…

– Как это мило… Захар, ты можешь сейчас ко мне приехать? И, чтобы ты не задал мне дурацкий вопрос «зачем», отвечаю сразу – затем!

– Любимая! – задохнулся он. – Еду!

Он вскочил, мгновенно оделся, оставил на кухонном столе записку «Я к Рите», сел в машину и по пустеющим улицам помчался на Сокол. Ни одной хоть сколько-нибудь связной мысли в голове не было.

Рита открыла ему так быстро, словно стояла под дверью. На ней был легкий зеленый халатик, рыжие кудри рассыпались по плечам.

– Приехал! – выдохнула она и повисла у него на шее.