Книга Контрольный выброс - Андрей Ливадный

– Н-да… – Гурон, похоже, задумался. – Может ты и прав. Инок, а чего мы тут застряли?

– Скоро вечер. Идти через военные склады и Радар ночью – слишком большой риск.

– Остановимся в баре? До утра?

Инок кивнул.

– С Сидоровичем надо бы связаться. У Бармена наверняка есть надежный коммуникационный канал.

– С чего ты так решил? – Штопор выпрямился. Сидеть и наблюдать за беснующимся полем аномалий ему явно надоело.

– Торговцы связь между собой постоянно поддерживают. Пошли.

* * *

Возвращаясь в бар, они увидели спешащего им навстречу Юрку Винтореза. Он выглядел испуганным: лицо бледное, глаза водянистые, волосы растрепаны. Довольно жалкое зрелище, учитывая атлетическую фигуру сталкера и его бесстрашие во всем, что не касалось явлений необъяснимых и неодолимых при помощи физической силы и оружия.

– Что стряслось? – Инок остановился.

– Бармен! – задыхаясь, выдавил Винторез.

– Что с ним?

– Не знаю! Принес очередной артефакт и упал. Как шел, так плашмя и рухнул! Даже рук не подставил, чтоб лицо не разбить! Я, это… Перевернул его, а он…

– Ну?

Винторез промычал что-то нечленораздельное. Его побелевшие губы мелко дрожали.

В баре царила непривычная тишина. Раньше здесь вообще трудно было протолкнуться, а теперь пустое помещение пугало гулким эхом.

Владелец «Ста рентген» лежал в нескольких шагах от открытой двери подсобки. Рядом, подрагивая сантиметрах в пятнадцати над полом, левитировала Черная Душа. Призрачный зеленоватый свет, источаемый артефактом, освещал изменившееся до полной неузнаваемости лицо Бармена.

Вообще мужик он был плотный, высокий, таким его запомнили сталкеры, а сейчас их потрясенным взглядам предстала жутковатая картина: впалые щеки, резко обозначившиеся скулы, заостривший нос, плотно сжатые бескровные губы, пустые с белесой поволокой открытые глаза…

– Что это с ним? – Штопора передернуло.

– А ведь говорили: не трогай незнакомые артефакты голыми руками! – с досадой произнес Гурон.

Инок молча склонился над усохшим, исхудавшим за какие-то полчаса телом. В стылой тишине характерно щелкнули анализаторы автоматической армейской аптечки, в торце цилиндрического устройства осветился миниатюрный дисплей, по экрану побежали изломанные нити графиков, появились какие-то данные.

– Сердце работает, но очень медленно, – через некоторое время произнес Инок, – пульс слабый, дыхание почти невозможно уловить.

– А что система анализа? – Гурон недобро покосился на артефакт.

– Зависла. Не в состоянии сформулировать диагноз. Я думаю, у него общий упадок сил.

– Ну, это и так видно, – откликнулся Штопор. – Надо же так исхудать. Ты-то куда смотрел, Винторез?

– А что? Он сам не свой был, пока артефакты таскал. Я тут сидел, в баре. Водку пил. Рука-то болит. А он как мимо идет – зыркнет, только мороз по коже.

– Гурон, посмотри, есть ли еще в запасе контейнеры? Надо Черную Душу убрать. – Инок, так и не дождавшись, чтобы автоматика армейской аптечки произвела какие-либо инъекции, выпрямился, пряча устройство в специальный штатный чехол, расположенный на правом бедре. – Мне лично все понятно, – неожиданно добавил он. – Обычная Душа, иногда образующая на месте аномалий «карусель», обладает целебными свойствами. Если ее прикрепить к ране и подождать пару часов, под воздействием артефакта начинается ускоренное заживление.

– А почему? Чем Черная Душа, по-твоему, отличается от обычной? – Гурон как раз вышел из подсобки с герметичным контейнером. Открыв крышку, он осторожно приблизился к артефакту, присел, чуть отвернувшись, чтобы призрачный свет не бил в глаза, затем ловко загнал порождение сдвоенной аномалии в ловушку и быстрым движением закупорил ее.

– Ну ты загнул, Гурон. Что ж Инок – ученый, что ли? Как он тебе объяснит? – возмутился Штопор.

– Объясню. – Инок сел на перевернутый ящик. – Здесь, по-моему, работает элементарная логика. Кто, как правило, становиться добычей карусели?

– Мутанты, – откликнулся Винторез. – Сталкеры карусель стороной обходят. Не дураки ведь. Ее и без детектора определить не сложно, если внимательно по сторонам смотреть.

– Мутанты, да не все. Кровососы и снорки аномалии за версту чуют. О контролерах я говорить не стану. – Инок посмотрел на Бармена, покачал головой и продолжил: – По моим наблюдениям, в «карусель» в основном смелые собаки, кабаны да псевдоплоти попадают. У них рассудок примитивный, зато организмы в результате мутаций приобрели способность к регенерации. Вот и выходит, что обыкновенная душа как бы наследует некоторые способности мутантов.

– Ну, допустим… – В глазах Штопора по-прежнему читалось недоверие. Больно уж умный и рассудительный Инок для обыкновенно сталкера. – Ну, а Черная Душа? Ты ведь не знаешь ее свойств.

– Одно из ее свойств мы видим, – мрачно отозвался Гурон. – Инок прав. Сдвоенная аномалия образовалась на месте гибели боевиков. Способностям к регенерации и особой живучестью они точно не обладали. А вот злобы у них было хоть отбавляй.

Инок кивнул.

– Черная Душа и душа обыкновенная – антиподы, – согласился он с мнением Гурона. – Нам выпала уникальная возможность наблюдать причину и следствие. Мы знаем, что находилось на месте аномалии, видим порожденный ею артефакт и наблюдаем его свойства.

– Рассуждаешь прям как Болотный Доктор. – Штопор язвил, потому что было обидно. Очевидные вроде бы вещи. Почему сам не додумался? – Ты, Инок, решил загадки Зоны изучать? Думаешь, это к добру приведет?

– Бармена, может, в подсобку перенесем? – Гурон неодобрительно посмотрел на сталкеров. – Там хоть топчан есть.

Инок кивнул, вставая. Вдвоем со Штопором они подняли бессознательное тело.

– Сюда несите, – раздался из смежного помещения голос Гурона.

В подсобке стояли топчан и небольшой стол, напротив высился стеллаж для хранения артефактов, в торце помещения угловато выступал из стены массивный добротный сейф. Бармена уложили на топчан, укрыли найденным тут же шерстяным одеялом. Выглядел он, конечно, ужасно, хотя шансы выжить у него были. Инок осмотрел ячейки стеллажа, вскрыл несколько контейнеров, но души не нашел.

Гурон, следивший за его действиями, на минуту вышел, затем вернулся. В его руках, завернутый в тряпицу, лежал артефакт «кровь камня» – еще одно порождение аномалии «карусель». По целебному воздействию на организм человека продолговатый, корявый брикет, спрессованный из подвергшихся структурным изменениям органических веществ, конечно, не дотягивал до уникальных свойств души, но в сложившейся ситуации – хоть что-то.

– На, возьми. – Он протянул артефакт Иноку. – Я подержу Бармена, а ты закрепи «кровь камня» ему на груди. Даст Зона, оклемается.