Книга Дети любви - Сандра Мэй

– Радость моя, ты-то что здесь делаешь?

– В отличие от Ядовитого Змея, ты никогда не умел вовремя ввернуть нужное словечко! Если ты перестанешь работать с утра до ночи, возможно, выкроишь время на обучение. Змей тебя поднатаскает. Надо было сказать: «Какая приятная неожиданность, тетечка!»

– Ты же знаешь, что именно это я и имел в виду, тетечка.

Говоря это, Чико бросил вопросительный взгляд на Дика, но тот пожал плечами и красноречиво вздохнул.

Лукреция Пирелли извинилась и куда-то отошла, после чего Чико немедленно одарил Дика Манкузо взглядом, которому позавидовал бы и василиск.

– Отвечай, не задумываясь: это ты подстроил?

– Нет. Ты велел мне этого не делать, я этого и не делал. Я хороший мальчик.

– Кто это сделал? Кто вызвал сюда мою чертову тетку… О, тетечка, вот и вы…

Лукреция Пирелли метнула на Чико красноречивый взгляд, обещавший долгие мучения и нелегкую смерть, но улыбнулась вполне светски.

– Я пойду в бар и выпью кофе. Перед прессой не мекай, не сопи, не употребляй дурных слов и не говори, ради Мадонны, как ты обычно делал, «падлой буду»!

– Тетечка! Я, можно сказать, уже давно другой человек. Дик, дружок, а что ж ты мне не сказал, что тетечка приедет?

Дик откашлялся и пропел противным голоском:

– Так я ж тебе, дружок, пытался позавчера сказать, что твоя тетечка приезжает аж на две недели, но твои мысли бродили неизвестно где…

– Чико! Ягненок мой, иди в зал, не зли тетю!

– Иду, тетечка. Только с Диком договорю. А вас в баре найду… Ну все. Ушла. Теперь с тобой, Дикки.

– Чико, клянусь…

– Заткнись. И слушай. Они ведь поженятся у Рози дома? Как и вы?

– Ну, я вообще-то…

– Дик, у меня очень мало времени. А дел полно.

– Да. Морин сказала, что, если я не приду к началу банкета, она со мной разведется.

– Придешь, не волнуйся. В полдень?

– Откуда ты…

– Ее профессор зануден и предсказуем, как налоговая декларация. У нас меньше часа. Ты должен будешь сделать следующее…

Дик независимо, как мог, фыркнул вслед Чико и повернулся. В этот момент прямо на него из-за угла вышла Морин. Дик был вынужден приобнять ее за плечи, чтобы она не упала.

– Морин? Что ты здесь делаешь?

– Хотела переждать, пока все уйдут, и забрать тебя с собой. Дома психует Мэгги, а Рози вообразила себя фельдмаршалом и командует подготовкой банкета. Да, Бен с детьми и Сью приедет чуть позже, так что церемонию перенесли.

– Значит, я успею. Поезжай без меня.

– Дик… Как он?

– Как всегда. Спокоен. Молчалив. Опасен.

– Он… знает?

– Ну… в общих чертах.

Морин вдруг нахмурилась и стала точной копией Мэг.

– Это все неправильно! Они оба убивают себя собственным упрямством.

– Это их выбор, милая. И я не думаю, что на этих двоих способен повлиять хоть кто-то из живущих на земле…

Дик умолк и залюбовался своей женщиной. Морин вскинула на него взгляд глубоких карих глаз – и он утонул в их шелковистой глубине. Забыв и про пресс-конференцию, и про нелепую свадьбу, Дик снова покрыл поцелуями лицо Морин.

Теперь на ее нежном личике отражалась такая безмятежная и бесконечная любовь, что Дик вдруг подумал, что Морин – ангел, посланный ему с небес за неведомые подвиги. Ее хотелось немедленно обнять, прижать к груди и защищать от всего света. Удивительно, как непохожи сестры-близнецы. Мэгги совсем другая… Хотя, познакомившись с ней, он сразу понял, чем она могла так быстро завоевать Чико Пирелли. Огонь, порывистость, резкость суждений, острый язычок… Дик наклонился и нежно поцеловал Морин в губы в последний раз.

– Ты знаешь, что ты лучше всех, золотая?

– Теперь – да. Я люблю тебя, Дик.

– Я люблю тебя.

– До встречи.

Морин уже почти вышла на улицу, когда из полутемной прохлады небольшого кафе ее окликнула пожилая черноглазая женщина. Морин взглянула на незнакомку повнимательнее – и подошла к ней.

– Вы… тетя Чико Пирелли, не так ли?

– Лукреция. Или Лу. Как вы догадались?

– Ваши глаза. Как у Чико…

– Да, он пошел в мать, а она была мне родной сестрой. А вот усмешечка его паскудная, взгляд, как у кобры перед броском, хватка, как у бульдога, – это все от папаши. Не спорю, все эти качества помогли ему достичь всяческих успехов, но когда-нибудь именно из-за них он останется на бобах.

Морин невольно обиделась за Чико. Даже, скорее, за его усмешку. Надо же так было ее назвать…

– О чем вы хотели со мной поговорить?

– Если меня не подводит чутье, то о вашей сестре. Ведь вы – не Мэгги Стар?

Морин улыбнулась.

– Нет. Я Морин. И я три дня назад вышла замуж за Дика Манкузо.

– Вот об этом в газетах не сообщали. Мои поздравления. Скажите, только не обижайтесь: ваша сестра совсем не любит моего племянника?

Морин помрачнела.

– Честно говоря, это меня и беспокоит…

Лукреция подалась вперед:

– Неужели…

Морин серьезно посмотрела на пожилую итальянку.

– Она без него жить не может. Я пыталась говорить с ней об этом, как только она приехала, и Рози Каллаган тоже, но…

Мэгги еще раз повернулась в профиль, придирчиво изучая кремовое шелковое платье, идеально облегавшее ее стройную фигурку. Открытые плечи, изящный корсаж, узкая юбка, переходящая в небольшой шлейф…

Морин хмыкнула, а Рози пропела, уперев руки в крутые бедра.

– Ну прям как невеста! Ты, девка, замуж, что ли, собралась?

Мэгги натянуто улыбнулась.

– Я и есть невеста. Почему – «как»?

– Потому что невесты сияют от счастья, переполнены восторгом, трепещут в предвкушении.

– Я сияю. И трепещу. Только… Я не могу принять такой дорогущий подарок.

– Можешь. Я не-на-ви-жу дарить никому не нужные сковородки, кофемолки, пароварки и сервизы на восемнадцать персон. А твоя сестрица Морин конвертики с деньгами не признает, говорит, что это пошло. Так что прими это от нас обеих в качестве… пароварки в конвертике.

Продавщица робко вклинилась в разговор:

– И, потом, вы сможете носить его по другим торжественным поводам…

Морин, Рози и Мэгги переглянулись – и дружно расхохотались. Продавщица смирилась с очевидным фактом, что ей достались сумасшедшие покупательницы.

Морин отсмеялась и обняла Мэгги за плечи.