Книга Сердце убийцы - Челси Кейн

— Встречаю вашу подпись в газете, — на ходу буркнул он.

— Да? — ответила та, не зная, что еще сказать.

— Вы здесь по поводу Ли Робинсон?

Сьюзен обрадованно раскрыла блокнот.

— Вы ее знали?

— Не представилось возможности познакомиться.

— А ты? — Сьюзен с надеждой обернулась к мальчишке.

Тот неопределенно пожал плечами:

— Да нет вообще-то. То есть я знал, что ее так зовут.

Макколэм остановился и резко повернулся:

— Вам что велено, мистер Шмидт?

— Молчать, будто воды в рот набрал. — Мальчишка покраснел.

— Запрещаю вам открывать рот и произносить хоть слово вплоть до шестого урока завтрашнего дня! — ровным голосом произнес Макколэм и пояснил для бывшей ученицы: — У мистера Шмидта не в меру длинный язык.

Сьюзен чуть было не поддалась соблазну пустить в дело свой собственный длинный язык, но тут ее внимание привлек стоявший в коридоре прозрачный демонстрационный шкаф.

— Смотрите-ка, — воскликнула она, тыча пальцем в стекло, — награды конкурса «Чаша знаний»!

Макколэм в подтверждение гордо кивнул.

— В прошлом году мы стали чемпионами штата! Пришлось даже убрать несколько футбольных кубков, чтобы освободить место на полках!

Шкаф был заставлен трофеями, среди которых выделялась широкая серебряная ваза с названием школы и годом проведения конкурса, выгравированными на ней затейливым шрифтом.

— Мне так нравилось участвовать в «Чаше знаний»! — негромко произнесла Сьюзен.

— Вы сами ушли из команды, — напомнил Макколэм.

Девушка проглотила комок в горле.

— Тогда многое изменилось в моей жизни.

— Для ребенка потеря отца — нелегкое испытание.

Сьюзен положила ладонь на стеклянную поверхность витрины. Серебряные кубки были начищены до блеска, и с них на нее смотрело ее многократное искривленное отражение. Когда она убрала руку, на стекле остался едва заметный сальный отпечаток.

— Угу.

— Да, погано, — сказал мальчишка.

Макколэм строго взглянул на него и приложил палец к губам.

— Ни слова!

Учитель физики повернулся к бывшей ученице и оттопыренным большим пальцем указал на коричневую дверь на другой стороне коридора.

— Нам с мистером Шмидтом сюда. — И протянул ей пухлую, волосатую руку. Сьюзен подала свою. — Мисс Уорд, желаю вам успеха во всех ваших начинаниях!

— Спасибо, мистер Макколэм.

Учитель подвел мальчишку к двери и отворил ее, пропуская его внутрь. Тот на прощание обреченно махнул рукой Сьюзен, и оба скрылись за дверью.

— Я очень жалею, что ушла из команды «Чаши знаний»! — выкрикнула она вслед, но ее уже никто не слышал.

— Это еще что за шутки?! — Сьюзен стояла руки в бока над своим стареньким «саабом» и разглядывала колеса. Левое переднее было «обуто» в металлический фиксатор. Журналистка закрыла глаза. Да, она оставила машину на участке, отведенном для работников школы, ну так что же? Занятия к тому времени кончились! И отошла-то всего на пятнадцать минут! Некоторое время она возмущенно топталась на месте, не в силах успокоиться.

— Что, обули? — раздался чей-то сочувственный голос.

Сьюзен сердито обернулась и увидела подростка, присевшего на край капота крутого оранжевого «БМВ», припаркованного через несколько рядов. Парнишка ничего себе, симпатичный: высокий, патлатый, личико чистенькое. Однако журналистка засмотрелась на его великолепную тачку — одна из моделей выпуска 2002 года под ретро 1970-х. Машина была как новенькая, на сияющей поверхности мандаринового окраса ни царапинки, хромированные детали элегантно поблескивали. Личный номерной знак «ДЖЕЙ2».

— Хороша? — заметил хозяин ее взгляд. — Папашкин подарок. Компенсация за то, что ушел от нас с матерью к владелице агентства по торговле недвижимостью.

— Ну и что, тебе легче стало?

— Ему легче стало. — Парень кивнул на машину Сьюзен. — А тебе придется топать в административный офис, штраф платить. Тогда они снимут «башмак». Да, и шевелись, а то скоро закроют — сегодня баскетбол. — Парень оттолкнулся от капота и сделал несколько шагов по направлению к Сьюзен. Остановился, опустил глаза и снова внимательно, с прищуром, посмотрел на нее. — Слушай, тебе травки не надо?

Журналистка слегка отпрянула и оглянулась по сторонам — нет ли кого в пределах слышимости. Куда ни глянь, везде копы. Две патрульные машины стояли по обеим сторонам школы. Кроме того, Сьюзен обратила внимание на мужчину, неподвижно сидящего в автомобиле всего тридцатью футами дальше. Тоже коп? Или просто приехал и дожидается, чтобы забрать своего ребенка из школы? Вот так полиция и хомутает ни в чем не повинных репортеров!

— Я совершеннолетняя! — предупредила Сьюзен громким шепотом.

Парень медленно обвел взглядом ее розовые волосы, футболку с надписью «Pixies», ковбойские сапоги и, наконец, подержанную машину.

— Точно не надо? Дурь конкретная, канадская.

— Не-е… — протянула Сьюзен и тут же добавила более твердо: — Нет, не надо! — Посмотрела на «башмак». И почему именно с ней вечно происходят всякие гадости? — Значит, в административный офис?

Тот кивнул.

— Спасибо.

Повернулась и зашагала к школе, миновав мужчину в автомобиле, который внимательно уставился в «Орегон гералд», вдруг неведомо откуда возникший у него в руках. Ну точно, коп, решила Сьюзен. Поднялась по ступеням широкого парадного крыльца, открыла входную дверь и по коридору дошла до административного офиса. Но дверь оказалась запертой.

— Не может быть! — С досады она изо всей силы ударила по двери раскрытой ладонью. Раздался звучный шлепок. Сьюзен вскрикнула и прижала ушибленную ладонь к груди. — Не может быть!

— Вам помочь?

Девушка резко обернулась на голос и увидела школьного рабочего, катящего на колесиках огромный зеленый пластмассовый контейнер для мусора.

— Вы не могли бы снять ваш долбаный «башмак» с моей машины? — выпалила Сьюзен.

У рабочего были гладко причесанные темные волосы, бородка и классический профиль, как у актеров, которых в прежние времена называли кумирами публики. Во времена ее школьной юности техперсонал здесь выглядел совсем по-другому. Честно говоря, мужчина был достаточно красив, чтобы она почти забыла о своей досаде. Но только почти.

Его черные глаза изумленно округлились.

— Так это ваш «сааб» на служебной автостоянке?

— Да, — буркнула журналистка.

— Простите меня, — он виновато пожал плечами, — я подумал, это кто-то из учащихся.

— Ну да, потому что это дерьмовая машина!