Книга Портреты в черных тонах (Стеклянная тень - исход) - Михаил Март

Лида убрала письмо в сумочку:

– Вас Костей зовут?

– Да. Ефимыч меня упомянул?

– Добрым словом. Другому бы не доверил.

Отец ничего не знал. Лида ему давно не писала. Стыдно. Она уже живет в другой квартире, ушла в отставку от Мезенцева, стала майором милиции, вышла замуж. Перемен немало. Слишком быстро жизнь мелькает перед глазами, время летит незаметно, а там, в зоне, каждый день кажется годом.

– Скажите, а Эдуарда Короткова вы знаете? – спросила Лида.

– Кто же этого олуха не знает, весь барак над ним хохочет.

– Это почему же?

– Жениться собрался. Да еще втемную. Переписывается с какой-то девушкой. От скуки помогает, но нельзя же всерьез воспринимать такую муть. Стихи сочинять стал. Верит, будто она его у ворот зоны будет ждать. Совсем парень ополоумел от одиночества. У него же никого нет. Тоска по родне его не мучила. Что воля, что зона – один черт. А теперь дни в календаре зачеркивает.

Лида услышала то, что хотела услышать. Похоже, отец прав. Над его предложением надо подумать.

– У вас есть деньги? – спросила она.

– На дорогу и еду есть, а там заработаю.

Она достала из сумочки кошелек. Константин тут же встал.

– Ну ладно, мне пора. Счастливо.

Он ушел так быстро, что Лида не успела его окликнуть.

– Гордый. И эту черту надо учесть.

16.

Они вошли в темный проход. Степан догадался взять с собой фонарь. Подковообразный туннель с рельсами для вагонетки проходил вдоль цехов и непонятно куда вел.

Артем осмотрелся, следуя взглядом за лучом.

– Другим способом он не мог уйти. Их на месте осталось трое и мешки с деньгами. Один исчез, и ты не досчитался одного мешка. Мои ребята ничего не брали. Это точно. Ушел Володька. А его надо было пришить в первую очередь. Только он имел выход на Лидку.

– И что мы сюда приперлись, Тема? – ворчал Степан. – Парня уже след простыл.

– Здесь следы не остывают, Степан. Мы должны его вычислить. Володька не дурак, он все понял. Что теперь в его башке творится? Он же мстительный. Из зоны смылся с головорезами, чтобы с Мезенцевым поквитаться. И его не беспокоит, что к олигарху ему на выстрел подойти не дадут. У дурака крыша поехала. Теперь он захочет Лидке отомстить. Хочешь жену потерять? Что скажешь, супермент? Преступников ловишь, как орехи щелкаешь, а жену не уберег.

Степан ничего не ответил, пошел вперед.

Идея приехать в промзону принадлежала Артему. Территория бывшего завода заросла травой и мхом. Свежие следы найти будет не трудно. И если они там есть, то принадлежать могут только сбежавшему с деньгами Володьке. Только так и можно его найти. Шпалы давно сгнили, рельсы проржавели, с потолка капала вода. Они шли, не зная куда, но ориентир держали на реку. Вдруг Соснин остановился.

– Есть след? – спросил Артем и поравнялся с ним.

– Еще какой.

У правого рельса лежал целлофановый брикет с упакованными деньгами.

– Богатый парень, миллионами сорит, – пошутил Артем.

– Слабак, Тема. Он волок мешок за собой и напоролся на болт. Тут кусок ткани остался на железяке. Значит, найдем еще, если он не обнаружил потерю.

Степан не посмел сознаться Артему в своей ошибке, подняв панику о меченых деньгах. Мечеными деньгами можно пользоваться, и они уже гуляют по всему городу. Артем и его подельники жили тихо, по улицам не гуляли, а сидели в своей норе, не высовываясь. Лида приносила им продукты и готовила. Страшнее всего были для них не милиция, а патрули, созданные рабочими. Ребята весь город прочищали и вылавливали чужаков. От самосуда уже имелись пострадавшие. С рабочим классом даже милиция не хотела связываться. А еще Степан ничего не сказал о выплаченной ему премии директором завода.

– И что ты будешь делать с ними? – спросил Артем.

– Подбросим кассирше, как это было в первый раз. Легенду надо подпитывать, иначе в нее перестают верить. За девчонкой установлена слежка.

– Хорошая мысль.

Еще через пятьдесят метров наткнулись на открытый люк. Степан посветил фонарем в колодец.

– Он пошел низом. Кажется, внизу еще одна пачка валяется.

Зловонье стояло кошмарное.

– О противогазах мы и не подумали, – буркнул Степан.

На дне, в густой вонючей луже, они нашли еще две упаковки денег.

– Поход за грибами увенчался успехом, – засмеялся Артем.

Они не знали, что еще один грибник идет им навстречу. Володька добрался до своего брата и все рассказал ему. Игорек был парнем романтичным, больших денег никогда не видел, да и не стремился их иметь. Жил один в деревенском доме, подрабатывал на рынке и пятый год подряд проваливал экзамены в институт. Он все еще верил, что непременно поступит, и все свободное время грыз гранит науки.

О перестрелке на заводе коротко передали в новостях. Обычно криминальные новости не просачивались на экран, но об этом случае пришлось сообщить, так как рабочие начали беспредельничать на улицах. Их пытались успокоить, мол, милиция не дремлет и службу свою знает. Деньги найдены, грабители взяты. Не помогло.

Володя нарисовал план и сказал брату:

– Пройди по моим следам, Игорек. Если растерянные мной деньги все еще валяются там, значит, они на мой след не вышли. Если денег нет, то будут прочесывать оба берега. А лодку оставишь там, где я ее украл. Переверни ее, а весла забрось под нее. Обратно доберешься своим ходом. Тебя никто не остановит. Береговые тебя знают, рынок-то у нас один, а ты там на виду. До парома пешком пару часов ходу.

Игорь все сделал, как было велено. Прибыл на место, вытянул лодку на берег, перевернул ее и пошел к туннелю. По ходу он нашел пять «кирпичей» с деньгами из двенадцати потерянных, но в туннеле услышал голоса раньше, чем его заметили. Рельсовая колея для вагонеток была прямой, как струна. Луч фонаря его догонит, назад пути нет. Спас люк над головой. Железная лестница шла по стене к трубе, а там еще десяток ступенек до люка. Люк открывать не решился. Чугунный блин мог наделать много шума. Игорь повис на лестнице и боялся дышать. Мужчины, чьи голоса он слышал, должны пройти под ним, и если они посветят на потолок и луч фонаря попадет в ствол колодца, то ему крышка. Шаги приближались, голоса звучали отчетливо, но потолок «грибников» не интересовал.

– Семь пачек нашли, – восхищался Степан, – в каждой по миллиону. Неужели он не чувствовал потерю по весу?

– Он же волок мешок, а не на плечах нес. Силенок не хватало. Падение «кирпича» – удар, он услышал бы. А тут бабки тихо вываливались. Думаю, понял он это слишком поздно, а возвращаться побоялся. Кто думает о деньгах, когда шкуру спасать надо?

Через сотню метров они вышли к реке. Больше денег не нашли.