Книга Золотой запас. Попытка политического фэнтези - Александр Анучкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ладно, – сказал Костя вслух. – Вы все умрете, а я буду жить. Долго, счастливо и умру тоже, но в один день. Совсем не то, что вы, мудачье.
Косте казалось, что он невероятно хитер и умен. Он покончил с бараниной, заварил себе чашку кофе и вышел на балкон, третий балкон, на котором никогда не было солнца. Он сделал большой глоток и поставил чашку на перила. Где-то на горе закричал муэдзин. Его крик, как обычно, был протяжным и грустным. Носорог шумно хлебнул, а потом чашка упала на пол. Тонко звеня, она дважды ударилась о пол, подпрыгнула, перевернулась и с высоты сантиметров двадцати снова ударилась об пол. Сначала отлетела ручка, потом – треснула сама чаша, а потом Носорог не видел. Вдребезги разбитая чашка лежала на полу, кофейная гуща испачкала белый кафель, а рядом лежал сам Костя. На его лбу, всего в сантиметре выше переносицы, зияла аккуратная дыра. Носорог несколько раз пошевелил ресницами, будто пытаясь понять, что случилось. Он увидел:
удивительно голубое небо
самый крайний край крепости
мелкие и невероятно белые осколки фарфора
себя самого в возрасте трех лет на берегу Оки.
А потом он совсем перестал видеть и умер. Просто потому, что снайпер был безупречен.
Президент слушал не перебивая. Как обычно, делал какие-то короткие пометки в своем рабочем блокноте, иногда – закрывал глаза или несколько секунд шевелил губами, словно что-то подсчитывая. Когда доклад был закончен, в кабинете повисла тяжелая, десятитонная пауза. Наконец, президент посмотрел директору ФСБ прямо в глаза:
– И зачем все это было нужно?
– Что именно, прости?
– Все это. Зачем вы столько всего наворотили, когда можно было решить вопрос точечно, несколькими ударами. Никто бы ничего даже и не заметил. Скажи, зачем?
– Ну… – Директор мялся. – Ты ведь хотел, чтобы не было вообще никаких подозрений, в принципе – никаких. Так и получилось. Грязно, конечно, но зато – при всем желании – связать эти события не удастся никогда, ты понимаешь?
– Это тебе аналитики твои сказали? – Президент позволил себе какое-то подобие улыбки. – Вы же просто идиоты. Что это за методики? Вы у царя Ирода, что ли, учились решать вопросы? Ну так вспомни – у него ничего не получилось, кстати. Узбек – это тоже ваша работа?
– Нуда…
– А он тебе чем мешал? Где, ну вот скажи мне, где я найду второго такого министра внутренних дел? Он же был просто идеален на своем месте!
– Да я и не спорю, но, послушай, он начал открыто играть против нас. Он получил информацию и не пошел ни к тебе, ни ко мне, он начал копать против нас, вариантов-то не было.
– Идиоты. Просто идиоты. Кто-то еще остался?
– Да. Один человек. – Кто?
– Я говорил тебе… журналист. Он пропал.
– Что значит – «пропал»?
– Ну, его нет, понимаешь. Мы с ног сбились уже, не можем его найти. У меня такое ощущение, что за ним кто-то стоит…
– Прекрасно. А говоришь – он один. Он что– агент 007? Как он может скрыться от тебя, Ирода моего персонального? Значит, ему кто-то помогает. Кто эти помощники, где они?
– Прости, но я правда не знаю.
– Так узнай! – Президент уже почти орал. – Узнай, найди и устрани, в конце концов, приди ко мне и скажи, что это был ночной кошмар, которого больше нет! Ты хоть понимаешь, вообще, чем все это может закончиться? Если он обнародует хотя бы часть того, что знает, все полетит к черту, ты хоть это понимаешь?!
– Понимаю. Прости, я все исправлю…
– «Прости» ты будешь своей жене говорить, когда она тебя с любовницей поймает. А мне нужен – результат-Президент уже успокоился и теперь полностью контролировал себя. – Сроку на все – неделя. Свободен.
Президент рывком встал, чуть не отбросив назад кресло, и вышел из кабинета через заднюю дверь. Директор ФСБ сидел без движения еще несколько минут. Потом он вытянул вперед правую руку и растопырил пальцы. Пальцы мелко подрагивали. Спину заливал липкий холодный пот, и ему казалось, что даже пиджак уже промок насквозь. С большим трудом генерал смог встать и на негнущихся ногах направиться к двери. Неделя. Всего неделя. Надо что-то сделать, надо, чтобы случилось чудо.
Спустя пятнадцать минут, на заднем сиденье своего автомобиля, он смог, наконец, прийти в себя. Короткий телефонный разговор с помощником немного успокоил. Вечером он собирался провести самое важное в своей жизни оперативное совещание, на которое были вызваны весьма странные люди. Никто из них официально не работал на государство, не имел чинов и званий. На Лубянке не было даже их личных дел. Эти люди – профессионалы высочайшего класса – были персонально завербованы и разработаны директором много лет назад, когда он, еще простой оперативник, уже был вынужден решать довольно странные и щекотливые вопросы. «Жалко, что пришлось ликвидировать Носорога, – подумал директор. – Носорог бы справился точно».
Ранним утром Носорог отвез Куратора в аэропорт. Казалось, что фээсбэпшик совершенно счастлив – он был похож на классического русского туриста, вырвавшегося наконец из холодной и серой страны на настоящий морской курорт. Он часами бродил по лавочкам, накупая дешевый трикотаж, тоннами поглощал жиденькое местное пиво, имитировал бурный оргазм на рынках и в рыбных ресторанчиках, до полного и окончательного посинения сидел в море. Он прожил у Носорога две недели и лишь в ночь перед отъездом, как будто вспомнив о цели своего визита, изложил план. Точнее, это был не план, а очередной приказ.
Костя был несказанно рад, хотя распоряжения Куратора поставили его в тупик. Он пока не знал, как наладить схему, придуманную подполковником. Иногда ему казалось, что это вообще невозможно, что все это – пьяный бред. Впрочем, именно поэтому задание и становилось невероятно интересным и важным. Раньше никто ничего подобного не делал, и если Носорог справится, то, безусловно, войдет в историю.
– Ну, гражданин Филин, – куратор прервал его размышления, – не поминайте лихом!
– Мягкой посадки, – буркнул Носорог, протягивая мужчине руку. – Мне кое-что будет надо. В большом количестве. Вы должны понимать, делать это дистанционно довольно сложно. Нужны очень серьезные ресурсы.
– Не вопрос, гражданин Филин. – Комитетчик озорно улыбнулся. – Ты ж знаешь, любой каприз за наши (он отдельно выделил слово «наши») деньги. Или так – «бензин наш, идеи – ваши». – Казалось, он остался крайне доволен своими глупыми и несмешными шуточками. Махнув еще раз рукой, Куратор упругим шагом направился в аэропорт.
Тем же вечером Филин приступил к работе. Ему пришлось изрядно напугать нескольких товарищей – короткими звонками с того света. Потом он почти пять часов что-то писал, склонившись над столом. Иногда, замирая в задумчивости, бандит начинал кусать ручку. Закончив, он с хрустом потянулся и сходил на кухню. Достал из холодильника бутылку водки и кусок брынзы, выпил одним глотком стакан, шумно выдохнул, закусил и поморщился. Завтра тоже будет сложный день. Надо выспаться.
