Книга Охота на мужа, или Заговор проказниц - Юлия Шилова

Я смотрела на Светку и чувствовала, что больше всего насвете мне хочется ее убить. Я боялась, что она вновь взорвет совершеннонормальную обстановку и будет нести лишнее. Я вообще не понимала, как можетсуществовать человек, если у него напрочь отсутствуют тормоза. Светка всегдажала на газ и никогда не оглядывалась назад. Я всегда ею восхищалась и хотелабыть на нее хоть капельку похожа. А сегодня…. Сегодня она была совсем другая.Сегодня она была какая-то развязная и какая-то глупая. В глубине души я бояласьпризнаться себе в том, что почувствовала к Денису что-то большее, и все меньшеи меньше думала о сделке с его женой. Светка раскрывала все мои карты,заставляла меня краснеть, словно наизнанку выворачивала мое потаенное волнение.Она заглушала и притупляла мои чувства, превращая такое прекрасное начинание вобыкновенный, банальный флирт. Светка вообще сегодня выглядела не самым лучшимобразом. Ее лицо было какое-то дерганое, глаза пустые и беспокойные, блуждающийвзгляд постоянно бегал. Я не любила ее такой, но и сделать ее другой я немогла.

Посидев с полчаса, Денис подошел к окну, увидел подъезжающийэвакуатор и направился к выходу. Подперев входную дверь своей могучей спиной,он посмотрел в нашу сторону дружелюбным взглядом и дал нам напутствие.

– Ладно, девчонки, мне пора. Вы самые сумасшедшиедевчонки, которых я когда-либо встречал. Желаю вам, чтобы вас никогда не мучиликошмары. Чтобы никто не подкидывал трупы на вашу лоджию, не заходил бы безспроса по ночам в вашу квартиру и не караулил бы вас ночью под уличным фонарем.

– Ты так говоришь, как будто с нами навсегдапрощаешься, – не удержалась Светка.

– Да разве с вами попрощаешься… С вами если влипнешь,то по самые уши…

– Смотри, – пригрозила ему моя подружкапальцем. – Чтобы Аньке на днях позвонил… А не то мы тебя из-под землидостанем. У нас руки длинные… И не забывай, что ты ей обещал.

– А что я ей обещал?

– В самое ближайшее время отправить жену на дачу ипривести Аньку в твою квартиру прямиком в супружеское ложе.

– Свет, прекрати! – Я ударила кулаком по столу ичуть было не разревелась.

Но ситуацию сгладил Денис. Он улыбнулся своей неизменнойулыбкой и помахал Светке рукой.

– Свет, тебе ей-богу в кино сниматься надо.

– А кто сомневается. Скоро буду. Тебе по старой памятина премьеру билеты на ви-ай-пи-места достану.

По рукам?

– По рукам.

Как только за Денисом закрылась дверь, я чуть было неналетела на Светку с кулаками и закричала что было сил:

– Светка, ну почему ты такая дура?! Почему?

– Это я-то дура?!

– Ты!

– Значит, так ты благодаришь свою подругу, котораястарается изо всех сил для того, чтобы поправить твое материальное положение!

– Ты о своем позаботься!

– Забочусь и о своем, и о твоем! Я женщинауниверсальная, я все могу и, за что я ни берусь, у меня все ладится. Если я онас с тобой заботиться не буду, то мы так всю жизнь и проживем в этой съемнойоднушке на самой окраине! Я хочу нас к Кремлю перетащить. К Мавзолею, к дедушкеЛенину. Мы должны быть поближе к вождю мирового пролетариата! А ты чем на меняорать, лучше бы у меня училась и перенимала опыт. Когда до тебя дойдет, что ягениальная женщина? Гениальные люди долго не живут! Они сгорают как свечки,потому что обладают очень многими способностями. Гении рождаются один раз втысячелетие. Я же должна кому-то передать свой опыт! Вот я его тебе и передаю!Учись, он тебе пригодится!

– Какая же ты чокнутая! – в сердцах воскликнула яи обреченно села на первый попавшийся стул. – Ты хочешь объять всенеобъятное. Я же не лезу в твои отношения с режиссером.

– Правильно делаешь. А что ты можешь мне посоветовать,если ты сама ничего в жизни не видела? Да режиссер трахнет тебя между делом ивыкинет прочь.

– А тебя не выкинет?

– Нет, потому что я ужасно цепкая. Если я хоть раз накого-то залезла, то меня уже хрен скинешь! – перешла Светка накрик. – Я как клещ. Только клеща можно щипцами вытащить, а меня тащитьбесполезно!

– Господи, ну почему ты такая ужасная… У всех подругикак подруги, а у меня черт-те что.

– Такую подругу, как я, еще поискать нужно!

– Это точно.

– Я мужиков насквозь вижу, – немного остылаСветка. – Я их всегда с кроликами ассоциирую. Если кролик нормальный,ухоженный, не гадит, приученный в лоток ходить, то с ним не хрена церемониться.

За уши и в клетку! А твой кролик какой-то мутный.

Нам же нужно, чтобы жена тебя с ним застукала у него наквартире. Вот я ему то же самое и внушаю. Считай, что я ему кое-какуюинформацию в голову вбила. Сейчас он капусты с морковкой погрызет, всепереварит и созреет.

– Какая же ты умная, – сказала я как можно болееязвительным голосом.

– Понятное дело, что не дура. Я интеллектом еще сошкольной скамьи блистала. Не нужно раскисать перед мужиками. Нужно везде искатьвыгоду. Знаешь, что по этому поводу сказал Лоренс Питер?

– И что же сказал твой Лоренс Питер?

– Он не мой. Если бы он был моим, то я бы уже давнобыла самой счастливой и обеспеченной женщиной.

Философам всегда нормально платили. Он сказал довольно умнуюфразу: «За деньги нельзя купить любовь, но можно улучшить исходные позиции дляторга». Понятно?! Сразу видно, что этот Лоренс Питер нормальный мужик. Припонятиях. Толк в любви знает. А уж если мы с тобой про любовь заговорили, тозапомни, что мужиков совсем не притягивают нежные, понимающие, добрые,искренние женщины. Будешь такой, мужик тебя вмиг поработит и перестанет с тобойсчитаться. Никому не нужны терпеливые бабы. Потому что мужик по своей природекобель. Если ты такой станешь, то он от тебя по бабам пойдет по неделям, а тыбудешь слезы в подушку лить и каждый день просить, чтобы он опомнился. А дальшееще хуже. Он тебя колотить начнет. Мужикам всегда нравились порочные женщины.

Сексуальные и дерзкие стервы!

– В этом я с тобой не согласна.

– А зря. Об этом все знают, но почему-то боятсяговорить вслух. Все чувства, которыми награждают нас наши мужчины, это толькозов плоти, и они никогда не бывают вечными. Если ты хочешь, чтобы эти чувстване переходили в привычку, то научись их вовремя прекращать. Даже в самомкомфортном пути должна быть остановка. Мужчины вязнут в таких женщинах, как мы,и вырывают из себя эти чувства с чудовищной болью.