Книга Древняя книга Агриппы - Михаил Палев

Ольга присела возле неподвижно лежавшего Бориса.

– Он мертв, – сказал Константин. – Умер сразу – еще до того, как упал.

– Ты-то откуда знаешь? – спросила Ольга, пытаясь нащупать на шее Бориса пульс.

– Знаю, – ответил Константин, закуривая. – Я видел его глаза.

– Хорошо, что сразу, – заметила Ольга. – Значит, прямо в сердце. И пороховой нагар на куртке остался. Очевидно, что это самоубийство. И пуля осталась внутри. И крови мало. Все как нельзя лучше!

Она протерла пистолет платком и вложила его в руку Бориса. Потом попросила:

– Помоги мне.

Они перетащили тело в кабинет и уложили его в длинный ящик.

– Что тут лежало? – спросил Константин.

– Ковры, – ответила Ольга. – Очень дорогие, между прочим! Именно их он и собирался сегодня отвезти в свой особняк. А вон в тех коробках – саксонский фарфор. Обставлял гнездышко для себя и какой-нибудь суки. Сволочь!

Константин вытер платком пот со лба.

– Борода не отклеится? – озабоченно спросила Ольга.

Константин подошел к зеркалу и проверил, хорошо ли приклеена хемингуэевская борода. Поправил парик, достал из кармана очки Бориса и надел. Мир вокруг сразу стал нечетким. Константин повернулся к Ольге и спросил:

– Ну как?

– Подходит! – одобрила Ольга. – Если не будешь разговаривать, то соседи вполне примут тебя за Бориса. Ладно, теперь еще раз повторим, чтобы не было неясностей.

Она закурила и опустилась в глубокое кресло.

– Сейчас ты пойдешь выгуливать Тошку. С соседями здоровайся кивком головы. Десять минут – и домой! Потом подъедут грузчики и заберут вещи. Мы поедем следом на машине. Дальше надо сработать очень четко. Грузчики войдут в дом вместе с тобой. Ящик они должны поставить в комнате, где есть камин.

– А в какой именно комнате? – спросил Константин.

– Откуда я знаю?! – раздраженно ответила Ольга. – Я же никогда там не была. Местонахождение дачи я выяснила из договора на доставку. Там наверняка есть комната с камином – Борис обожает… то есть обожал камины. Это очень важно. Не сбивай меня! Все по порядку… Так! Я все время буду в машине. В поселок нас пропустят без проблем: охрана на въезде проверяет только номер машины. Если он принадлежит владельцу дома, то машину пропускают сразу. А вот грузовик проверят, да еще выделят охранника, который убедится, что грузчики делают именно то, что должны делать, и именно там, где нужно…

– Откуда ты знаешь? – не удержался от вопроса Константин.

– Знаю. Я консультировалась у специалиста. Я постаралась предусмотреть все. Между прочим, я окончила мехмат МГУ, так что можешь положиться на мой аналитический ум! – заметила Ольга, вминая сигарету в пепельницу. – Так, дальше… Кстати, я дам охраннику ключи, и он откроет дверь. Дверь обязательно должен открыть охранник, а ты в этот момент должен быть занят: капот подними, покопайся в двигателе. Это важно: в доме наверняка есть сигнализация, а я не знаю, как она отключается. А охранник наверняка знает.

Когда охранник откроет дверь и отключит сигнализацию, ты вместе с грузчиками пройдешь в дом. Я загоню машину в гараж, а сама выйду наружу. В накладной распишусь сама, – ты на это время в туалете закроешься, – не забудь только пальто снять. Потом мы с грузчиками выйдем, и я захлопну дверь. Перед уходом грузчики обязательно должны видеть Бориса, – то есть тебя, – живым и невредимым. Затем ты мчишься в гараж и прячешься в багажник машины. Я захожу в гараж и уезжаю на машине следом за грузчиками. Дальше версия такая: Борис остается там на два-три дня. Через три дня я приезжаю вместе с тобой: ты обеспокоен тем, что не можешь третий день связаться с Борисом. Мы перекладываем тело на пол, а ящик разбираем и сжигаем в камине. Дело сделано! Время смерти будет установлено экспертом с разбросом в несколько часов, так что создастся полное впечатление, что Борис умер на даче, пустив себе пулю в сердце из собственного пистолета. Самоубийство налицо, а мы с тобой имеем железное алиби: я все время была на глазах у грузчиков и охранника, а тебя там не было вообще!

Константин слышал этот план во второй раз. Теперь план казался ему вполне выполнимым, будущее внушало оптимизм, а коньяк дал необходимый кураж. Тем более что обратного пути уже не было – он уже прошел точку возврата, когда приставил ствол пистолета к груди Бориса и нажал на спусковой крючок. Константин поднялся и сказал:

– Выпускай Тошку! Пора!

Скуливший и царапавший дверь кухни старый толстый спаниель радостно ворвался в гостиную и начал с восторгом лизать руки Константину: как друг семьи, Константин часто бывал в этом доме и очень любил собак. А может, от одежды пахло Борисом, и Тошка принял Константина за хозяина – кто разберет причины собачьей радости?

– Гулять, Тошка! Гулять! – весело крикнул Константин и пристегнул поводок к ошейнику пса.

Они спустились вниз. Константин плохо видел окружающие предметы: все расплывалось из-за стекол очков. Ну ничего! Десять минут – и можно возвращаться. Удерживая рвущегося на поводке Тошку, Константин медленно пошел вдоль дома.

* * *

Все шло на удивление гладко. Без двух семь объект вышел из подъезда с толстым спаниелем на поводке: все, как было описано в инструкции. Он сразу узнал объект даже в блеклом свете фонарей с расстояния пятидесяти метров: темное пальто, такая же кепка, хемингуэевская бородка и очки в металлической оправе.

Иван достал «ТТ», снял с предохранителя, передернул затвор и положил пистолет в сумку. Затем сказал напарнику:

– Встанешь за углом. Все займет минуты две.

Тот едва заметно кивнул. Ему тоже было не впервой.

Иван вышел из машины, держа в левой руке сумку. Объект шел навстречу, удерживая на поводке спаниеля. Иван прошел мимо, сделал пару шагов, достал пистолет и, обернувшись, два раза выстрелил объекту в спину.

* * *

Константин едва не столкнулся с высоким мужчиной, который на ходу озабоченно копался в темной спортивной сумке. Хотел сказать тому, что, мол, надо смотреть! Но передумал. «Мало ли что! Спешит человек, в свои мысли погружен. Бывает!» – подумал Константин. Это была его последняя мысль в жизни. Два тяжелых удара в спину бросили его на покрытый солью и тающим снегом тротуар. Контрольный выстрел пробил череп, но Константин этого уже не почувствовал. Он умер еще до того, как упал в коричневатую снежную грязь.

* * *

Ольга видела все. Как Константин вышел из подъезда (он был чрезвычайно похож сверху на Бориса, даже походку очень ловко скопировал). Как высокий мужчина выхватил из сумки пистолет с длинным стволом. Как упал Константин, и мужчина не торопясь выстрелил ему в голову и быстрыми шагами удалился за угол дома. Как Тошка побежал было на детскую площадку, затем вернулся и принялся недоуменно обнюхивать неподвижно лежащего Константина.

Она видела все, но не верила в непоправимую реальность происшедшего. Потом она вдруг оказалась на улице. Она стояла на коленях перед телом дорогого ей человека и не могла понять, кто исходит тонким захлебывающимся воем: Тошка или она сама. Мало-помалу вокруг образовалась кучка соседей. Кто-то побежал вызывать милицию и «Скорую помощь». А кто-то вдруг сказал: «Да это же вовсе не Борис Львович! Елы-палы!» Ольгу как будто толкнуло: она поднялась и побрела домой.