Книга Уже не игра - Кэрол Маринелли

— Я сегодня женюсь на Аллегре, — заметил Алекс.

— Я думал, мы говорим о любви. Впрочем, в нашей семье брак и любовь — это две разные вещи. — Перед ними остановилась черная машина. — Пойдем. Жениху нельзя опаздывать.

По дороге в церковь Алекс невидящим взором смотрел в окно. Он старался не думать об улыбке Аллегры, о тепле ее тела и запахе ее волос, о ее слезах. О том, что он загнал ее в ловушку, навязав ей жизнь, которая ей не по душе, и брак без любви, который нужен только народу Сантины.

Вдоль улиц стояли люди. Они махали ему и выкрикивали приветствия и поздравления. Он смотрел на их радостные лица, выражавшие надежду, и на фотографии Аллегры у них в руках. Это его народ, и он, как будущий король, несет перед ним ответственность. Люди ждут перемен, и они уже не за горами.

Ожидание было бесконечным. Стоя у алтаря вместе со своим братом, Алекс уже действительно начал сомневаться, что Аллегра приедет.

Он вспоминал день их знакомства, когда одиночество, которое он чувствовал, сидя один за столиком в баре, уступило место самому откровенному разговору в его жизни. С незнакомой женщиной он поделился мрачными мыслями, которыми не мог поделиться ни со своим братом, ни со своей невестой.

Те несколько часов изменили всю его жизнь.

Не в силах понять, как такое могло с ним произойти, он закрыл глаза.

Снаружи доносились восторженные возгласы, затем заиграла музыка, собравшиеся затихли, и Алекс понял, что момент, которого он так боялся всю свою жизнь, наступил. Только сейчас вместо страха его переполняло незнакомое сильное чувство.

Открыв глаза и увидев Аллегру, медленно движущуюся к нему под руку со своим отцом, он осознал, что любит ее.

Что любил ее все это время.

Он ожидал увидеть на ее лице волнение и страх, но она шла к нему с сияющими глазами и улыбкой.

Наверное, из-за постоянных вспышек фотокамер у него ухудшилось зрение.

Он был уверен, что на свадьбе, подобной этой, не может быть никаких сюрпризов, но, похоже, ошибся. Свадебному платью будущей принцессы не полагалось быть откровенным, но Аллегра нарушила давнюю традицию. За ислючением верхней части подола, весь ее наряд был из великолепного кружева, которым так гордилась его страна. Только прежняя Аллегра могла надеть такое платье, и он был рад, что она вернулась. Когда она присоединилась к нему и бросила на него дерзкий взгляд из-под густой челки, он испытал чувство гордости.

— Аллегра…

Он хотел признаться ей в своих чувствах, но церемония уже началась. Ему не давала покоя мысль о том, что она собиралась выйти за него замуж, не зная, что он ее любит.

Аллегра не испытывала ни страха, ни волнения. Глядя на своего жениха, она спокойно произнесла слова брачной клятвы.

Она сказала, что будет любить его до конца жизни, и это была чистая правда. Она будет любить его, даже если они расстанутся.

Затем она опустила глаза, потому что не могла смотреть на Алекса, когда он лгал. Признаться, он делал это искусно. Его слова прозвучали так убедительно, словно он на самом деле чувствовал то, о чем говорил. Она единственная среди присутствующих знала правду.

Когда церемония закончилась, они позировали фотографам на ступенях церкви, после чего Аллегра сделала то, что не было запланировано. Она повернулась спиной к толпе и бросила в нее свой букет.

После этого жених и невеста вместе со своими родственниками поехали во дворец, где состоялась еще одна фотосессия. Джексоны широко улыбались, в то время как Сантина по большей части были сдержанны. Должно быть, они волновались перед вечерним приемом, на который было приглашено много важных гостей.

Король, вопреки обыкновению, не следил за происходящим. Все его внимание было приковано к его сияющей жене. Во время семейного обеда он услышал ее радостный смех и понял, как ему его не хватало все эти годы.

Алекс все это время был напряжен. Он не мог дождаться, когда скажет Аллегре правду.

Наконец жениху и невесте позволили отдохнуть.

— У вас есть всего пара часов, — сообщил им королевский советник. — В пять часов придет стилист делать принцессе прическу и макияж. Ваш выход запланирован на половину седьмого.

Наконец Алекс и Аллегра поднялись в спальню.

— Ты потрясающе выглядишь, — сказал он и поцеловал ее.

— На самом деле платье очень неудобное, — призналась Аллегра. Она была от него в восторге, но ей не терпелось его снять. Вечером она снова с удовольствием его наденет.

— Позволь мне помочь тебе раздеться, — предложил Алекс.

Подойдя к ней сзади, он ловко расстегнул крошечные пуговички на ее корсаже, после чего снял свой парадный мундир, сел на стул и начал снимать длинные сапоги.

Освободившись от платья, Аллегра ощутила неловкость. Она была в одном нижнем белье и чувствовала на себе взгляд Алекса. Слыша, как он расстегивает ремень и молнию на брюках, она так разволновалась, что у нее задрожали руки.

— Ложись в постель, Аллегра.

— Я не могу сейчас заняться с тобой любовью, — честно ответила она, надевая платье на портновский манекен и расправляя подол. — Я знаю, что ты ждешь от меня этого, и не собираюсь уклоняться от близости с тобой, но…

— Аллегра…

— Но сейчас я не готова. Я устала и нервничаю перед вечерним приемом. — Пройдя в гардеробную, она сняла белье и надела халат. — Я волнуюсь из-за своей семьи, из-за всех этих речей… В общем, я была бы тебе признательна, если бы ты позволил мне просто поспать.

— Хорошо, — ответил он.

Вернувшись в спальню, она обнаружила, что Алекс задернул плотные шторы и лег в постель. Тогда она прямо в халате присоединилась к нему и закрыла глаза.

— Во время церемонии ты совсем не волновалась, — заметил он. — Я думал, ты будешь выглядеть…

— Несчастной? — Она открыла один глаз. — Ничего подобного.

— Что послужило причиной столь резкой перемены?

— Я поняла, что выхожу замуж за человека, которого люблю.

У Алекса перехватило дыхание. Нужно обладать большой смелостью, чтобы признаться кому-то в своих чувствах, будучи уверенным, что эти чувства безответны.

— Ты меня любишь? — пробормотал он.

— Думаешь, иначе я вышла бы за тебя замуж? Поверь мне, я сделала это не из-за денег и не ради Иззи. Я слишком дорожила своей независимостью, чтобы так легко от нее отказаться.

— Как давно?

— Я влюбилась в тебя в день нашей первой встречи.

Аллегра чувствовала сильную усталость. У нее гудели ноги и стучало в висках. Если она не хочет уснуть посреди свадебного приема, ей следует отдохнуть сейчас.

Пришло время сказать ей правду.

— Думаю, со мной в тот день произошло то же самое.