Книга Кидалы - Джим Томпсон

Он постоял некоторое время у огромных двустворчатых окон, глядя на море, отливающее золотом. У него заболели глаза, и он растянулся на постели, ни о чем не думая, сосредоточив всю свою интуицию, чтобы сделать верные выводы.

Сперва Мойра проявляла любопытство, пытаясь узнать, как он жил и кем работал. Почему он год за годом живет в таком месте, как «Гровенор-Карлтон»? Почему он год от года цепляется за малопрестижную, низкооплачиваемую работу коммивояжера? Потом она выразила легкое сожаление, что они на самом деле не знают друг друга, и им нужно «познакомиться по-настоящему». Он запланировал это путешествие именно для того, чтобы «познакомиться», – и как же она себя ведет? Проверяет его на прочность? А потом наблюдает, чем все закончится.

А теперь она обо всем знала. Должна была знать. Ее сегодняшнее поведение было лишним тому доказательством.

Полиция позвонила ей, чтобы навести справки о Рое, и ее это ничуть не встревожило. Она знала, что он выкарабкается, что его легенда проверена годами и теперь поможет ему выйти сухим из воды. И, узнав все, что хотела, она ушла на скачки.

Скачки…

Помрачнев, он резко сел. Его раздражение уступило место гневу.

Она обманула его и с приездом в Ла Джоллу. Она так хотела сюда приехать, и вдруг по непонятной причине путешествие откладывается – до этой самой недели.

И в это время начинаются скачки в Дел-Мар. А ипподромы в Лос-Анджелесе временно пустуют…

Или… все не совсем так. Трудно сказать, в самом ли деле она сунула нос в бизнес Лилли, как совала нос и в его дела. Может, она просто разозлилась, что Рой надолго оставил ее одну, и ушла на скачки, выразив таким образом свое недовольство.

В гостиницу Мойра вернулась около четырех. Она отпускала шуточки насчет езды на такси и притворялась, что дуется на Роя за то, что тот уехал и не взял ее с собой.

– Я хотела проучить тебя, негодник! Ты ведь не злишься, а?

– Не знаю пока. Значит, тебе звонили из полиции насчет меня?

– Ах это. – Она пожала плечами. – И что там случилось?

– А ты не знаешь?

– Ну… – вкрадчиво протянула Мойра. Подойдя к кровати, она осторожно присела на краешек. – Рой, я уже давно хотела с тобой поговорить. Но прежде мне нужно было точно знать, что…

– Ладно, успеем еще поговорить, – сказал он беспечно. – Ты не видела на скачках Лилли?

– Лилли? А, твою мать. Разве она не в Лос-Анджелесе?

– Вообще-то да, – подтвердил Рой.

– Но скачек в Лос-Анджелесе нет уже целую неделю. Поэтому она здесь, в Дел-Мар, разве не так?

– Откуда я знаю? К чему ты клонишь?

Она начала подниматься. Он удержал ее, схватив за платье.

– Я еще раз тебя спрашиваю: ты видела Лилли в Дел-Мар?

– Нет! Как я могла ее видеть! Я сидела в клубе!

Рой хмыкнул, заметив ее промах.

– А Лилли туда бы не пошла, а? Откуда ты это знала?

– Потому что я… я… – Она виновато покраснела. – Ладно, Рой, я ее видела. Я за ней следила. Но это не то, что ты думаешь. Мне просто было любопытно, зачем она приехала в Лос-Анджелес. К тому же она всегда так гадко себя вела по отношению ко мне! Я знала, что она хочет нас поссорить любым доступным ей способом. Я и подумала, с чего она так нос дерет и, в общем, поговорила с одним приятелем из Балтимора…

– Понятно. У тебя, оказывается, есть весьма осведомленные друзья.

– Рой, – произнесла она умоляющим голосом, – не злись на меня. Я бы не стала ничего делать ей во вред, так же как и тебе.

– Лучше и не пытайся, – предостерег он. – Друзьям Лилли палец в рот не клади.

– Знаю, – смиренно кивнула она. – Извини, дорогой.

– Лилли тебя не видела?

– Нет. Я была очень осторожна, честно. – Она поцеловала его, улыбаясь одними глазами. – Ну а мы с тобой…

– Да, – кивнул он. – Мы можем вернуться в Лос-Анджелес. Ты узнала, что хотела.

– Милый, не надо так. Наверно, я знала это уже очень давно. Просто ждала подходящей минуты, чтобы с тобой поговорить.

– И что же ты обо мне знаешь?

– Знаю, что ты кидала. Работаешь по мелочи. Но очень удачно.

– С жаргоном у тебя все в порядке. Чем сама-то занимаешься?

– Я по другому ведомству. Крупные аферы.

Он кивнул, помолчал. Она прижалась к нему, положив его руку себе на грудь.

– Мы могли бы составить отличную команду, Рой. Мы с тобой похожи, и нам хорошо вместе. Мы можем работать по два месяца в году и жить на широкую ногу остальные десять! Мне…

– Подожди, – сказал он, мягко отодвинув ее от себя. – С такими делами нельзя торопиться, Мойра. Все нужно очень подробно обговорить.

– Так давай обговорим!

– Не здесь. Мы приехали сюда отдыхать. И на эту тему мы здесь говорить не будем.

Она поймала его взгляд, и ее улыбка слегка увяла.

– Понятно, – сказала она. – Хочешь сказать, что тебе неловко отказывать мне здесь. Легче на своей территории.

– Ты хорошо соображаешь, – ответил он. – Может, даже слишком хорошо, Мойра. Но кто говорит об отказе?

– Тогда… – Она пожала плечами и встала. – Если ты так хочешь…

– Именно так я и хочу, – подтвердил он.

20

Обратно они ехали на шестичасовом поезде. Он был переполнен, как и тот, на котором они приехали, но вот публика была совершенно иной. В большинстве своем пассажирами были бизнесмены, которые провели выходные в Сан-Диего и теперь возвращались домой в Лос-Анджелес; были и такие, кто жил в Сан-Диего, но должен был оказаться в Лос-Анджелесе ранним утром. Кое-кто продлил себе выходные, и теперь, по возвращении в главный город Калифорнии, их ожидала серьезная разборка с начальством.

Атмосфера выходных улетучилась. В поезде царило задумчивое настроение, которое передалось Мойре и Рою.

Они выпили в полупустом баре. Потом, обнаружив, что в поезде нет ресторана, остались в вагоне до конца поездки. Уютно устроившись в кабинке и тесно прижавшись бедром к Рою, Мойра с щемящим чувством одиночества смотрела на море, на обнаженные, пустые холмы, на дома, словно ушедшие в самих себя. То, что она предложила ему, что было сначала только мечтой, теперь стало острой необходимостью – тем, что должно обязательно сбыться. Все или ничего, и никак иначе.

Она не могла больше жить так, как жила последние годы, наживая капитал собственным телом, обменивая его на средства к существованию. Ей оставалось не так уж много, и ее тело истратило больше, чем получило. Так происходит всегда: чем меньше остается лет, тем быстрее истаивает плоть. Конец всему, что было раньше. Конец скачкам наперегонки с собой. Практика отточила разум, придав ему гибкость: он быстро реагировал на любую ситуацию и мгновенно придумывал, как обеспечить средствами тело, дающее ему убежище, насытить его своей энергией, живостью или тем, что могло полноценно заменить эти качества. Отныне она будет прибегать лишь к разуму. Схемы обогащения, которые изобретал ее ум, нужно опробовать на практике. Ее мозг и мозг Роя будут работать сообща, и тогда они получат деньги, которые могут и должны получить.