Книга Эта несносная няня - Тереза Карпентер

— Я не сломлен. — Трейс скрестил руки на груди. — И я предупреждал: я не очень эмоционален.

— Да неужели? — Обижать его было нехорошо, но что-то — злость или слабая надежда пробить эту каменную глыбу, которую он называл сердцем, чтобы Микки в будущем не пришлось испытать, то же самое, — заставило ее продолжать: — Правда всегда глаза колет. Человек, который настолько упивается своими страданиями из-за потерь, что не может отличить добро от зла, — человек сломленный.

— Ты не знаешь, о чем говоришь.

— Я знаю твое прошлое. Как мама бросила вас с отцом, каким черствым человеком он был. Но я никогда не слышала от тебя воспоминаний о чем-либо хорошем. — Его глаза сверкнули, но ни один мускул на лице не дрогнул. — Неужели до того, как мама уехала, у вас не было счастливых моментов? Смеха? Объятий? Если нет, тебе и отцу без нее было только лучше. И не стоило позволять воспоминаниям о ней влиять на твое будущее.

— Это не имеет для меня никакого значения.

— Имеет. Ты боишься поверить своим чувствам, так как считаешь, что их недостаточно, как было недостаточно для нее, и тебе опять будет больно. Ее поступок до сих пор влияет на тебя, на Микки, даже на меня. И это бесит!

— Ты уходишь. Так же, как она.

— Нет. Ты прогоняешь меня. Я не желаю находиться там, где мне не рады. Жизнь коротка. Я найду кого-нибудь, кто ответит мне на любовь любовью, и буду счастлива. — Ники обхватила себя за плечи, стараясь унять боль. — Этот урок преподала мне моя мать. Я так дрожала над своей личной свободой, что отдалилась от нее. Я боялась, что она отнимет у меня кусочек этой свободы. А потеряла драгоценное время, которое уже не вернешь.

— Ники! — Трейс обошел софу, но она предостерегающе подняла руку. Он остановился. — Как это я тебя прогоняю? Я приехал сюда. Приехал домой на ленч в середине дня, чтобы увидеть тебя.

— Пожалуйста. — Она даже не попыталась скрыть боль. — Если ты хотел, чтобы я уехала, почему бы просто не сказать об этом вместо того, чтобы звонить в агентство и ставить мою профессиональную репутацию под удар?

— Я не… — Он замялся.

Ники сильнее сжала руки и ждала объяснений, ждала великого откровения. Молчание нарушил плач Микки.

Девушка закрыла глаза. Значит, она никогда не узнает, что заставило Трейса прогнать ее.

— Лучше возьми Микки, — посоветовала она. — Я должна собрать вещи.

И вышла.

Трейс смотрел, как Ники уходит из его жизни. Страшная печаль навалилась на него, пригвоздила к месту. Он ощущал пустоту в груди — там, где должно было быть сердце.

Почти немедленно дверь отворилась, и она появилась опять. В нем проснулась надежда.

— Я не в состоянии сделать это сейчас. Заберу вещи потом, когда тебя и Микки не будет дома. — Ники пошла к двери, открыла ее. — Микки уже бывал в дневном городском детском центре. Знает нескольких ребятишек оттуда. Ему будет там хорошо, пока агентство не пришлет новую няню. — Минуту она смотрела на Трейса глазами такими же печальными, как у него. Потом тряхнула головой. — Прощайте.

И ушла. Ушла из его жизни. Превратилась в воспоминание. И он дал ей уйти, позволил думать, что звонил в агентство потому, что у него не хватило духу допустить умную, красивую, любящую женщину в свою никчемную жизнь.

Земля закачалась под ногами, Трейс сбился с пути и больше никогда на него не вернется. Его окружал холод, потому что все тепло Ники унесла с собой.

Она ценит свою свободу, а он не может предложить ей ничего лучшего. Так пусть уж уйдет сейчас, чем потом, когда станет для него целым миром.

Он встряхнулся, услышал плач сына и немного пришел в себя.

Слезы Микки высохли, как только он увидел отца. Теперь мальчик подпрыгивал и смеялся. Трейс взял его на руки, и сердце вернулось на место, когда малыш положил головку ему на плечо.

Ники права. Микки любит его и доверяет ему безотчетно. Это дар, которого Трейс никогда не ждал и не умел беречь.

— Мы с тобой теперь вдвоем, сынок. Только ты и я.

Он отнес малыша в гостиную, усадил около кофейного столика и дал ему пару пластмассовых машинок.

— Ники? — спросил Микки, оглядываясь вокруг, как будто понимал, что все не так.

— Ники пока-пока, — сказал ему Трейс.

— Пока-пока работа? — Мальчик требовал уточнений.

Трейс не стал лгать ему:

— Нет. Просто пока-пока.

— Нет! — Микки тряхнул головой. — Ники! — Он обошел столик, взял Трейса за руку и потянул. — Ники!

Микки хочет, чтобы Трейс поехал за Ники, остановил ее и привез назад.

— А у тебя может получиться. Она любит тебя. — Трейс не сомневался в ее чувствах к Микки. — Я, конечно, мог бы сыграть на ее любви к тебе, но не в этот раз. Не могу.

— Папа! — Микки тянул его за руку. — Ники!

— Это я виноват, а не ты, — попытался объяснить Трейс. — Она хочет встретить человека, который ответит на ее любовь… — Слова застыли у него на губах, потому что он вдруг понял их истинный смысл. И мир потихоньку стал возвращаться на свое место.

— Я найду для нее такого человека. Она любит меня! — Он схватил Микки на руки, покружил и поцеловал в щеку. — Она любит меня. Поедем и вернем ее домой.

Ники сердитым движением вытерла слезы. Она злилась на себя за них. Утром она была так счастлива, а теперь внутри все ныло, потому что она полюбила человека, слишком надломленного для того, чтобы рисковать своим спокойствием. Ну, он еще поймет, что потерял. Она дала бы ему свою любовь, пожертвовала бы своей независимостью ради семьи. Это лучшее, что могло с ним случиться.

Сзади раздался гудок автомобиля. Ники оглянулась и увидела машину Трейса. И на секунду обрадовалась. Он едет за ней!

Но реальность остудила ее. Вероятно, Трейс желает, чтобы она выполняла условия контракта, пока не найдется замена. Она ценит свою репутацию, да, но на такое согласиться не может.

В зеркале заднего обзора сверкнул огонь проблескового маячка полицейской машины. Он догонял ее. Ники тряхнула головой и, игнорируя официальное требование шерифа, нажала на акселератор. У него нет законного права остановить ее. А ее исстрадавшееся сердце не способно сегодня на новые испытания.

— Остановите вашу машину у тротуара, — послышалось из громкоговорителя.

— Ну нет. — Ники продолжала игнорировать приказание, зная, что на том дело и кончится.

Если Трейс будет преследовать ее и дальше, то привлечет внимание прохожих, а это не может ему понравиться.

— Ники, остановись. Я позвонил в агентство только для того, чтобы ты смогла вернуться на преподавательскую работу.

Она увидела его отражение в зеркале. Лицо Трейса выражало решимость. Получается, он знал о том предложении. Она видела, что люди оборачиваются в их сторону, но только крепче сжала руль и выехала на центральную улицу. Теперь она в безопасности. Он не станет выяснять отношения на глазах у всего города. Для этого нужна не просто привязанность.