Книга Кишиневское направление - Виталий Гладкий

(Впрочем, он никогда и не верил в полководческий талант Гитлера, а всего лишь плыл по течению. Дитрих был военным, рабом приказов, которые нужно исполнять в обязательном порядке).

Поэтому, начиная с осени сорок третьего года, Дитрих усиленно искал «окно», через которое можно будет уйти за рубеж после краха Германии.

Генерал фон Хольтиц как раз и был ставнями в этом «окне». Дитрих уже встречался с ним два или три раза, и, как показалось штандартенфюреру, они нашли общий язык. Теперь главной задачей Дитриха было сберечь Хольтица-младшего, который в будущем послужит ему пропуском в тихую и обеспеченную жизнь на берегу какого-нибудь швейцарского озера.

– Простите, господин полковник, я не совсем понял: вы хотите их перевербовать? – спросил капитан.

– А почему бы и нет, Генрих? Война еще не закончена, и для нашей победы все средства хороши. Мы, к сожалению, мало занимались подобной работой с фронтовой разведкой противника. Русский разведчик знал, что в плену его участь незавидна – допрос и расстрел. Поэтому выбор у него был, как видишь, небогат, и он дрался до последнего.

– А если Маркелов ответит отказом?

– Это ничего не изменит. Возможно, так оно и будет. Не станем особо огорчаться. Нужно терпеливо работать, Генрих, всего лишь. Одного-двух из них мы должны, если можно так выразиться, перевоспитать. Главное, посеять в их души надежду выжить, а уж всходы нужно будет лелеять заботливо и целенаправленно. Пашню мы подготовили – дезинформация отрезала им пути назад. Исправить положение невозможно, значит, необходимо искать выход. Вот мы этот выход им и предложим.

Полковник Дитрих надел фуражку и направился к двери.

– Я приеду вечером, Генрих. Хорошо присматривайте за русскими. И пусть будут с ними по возможности вежливыми и предупредительными – это производит впечатление на примитивные натуры…

Глава 9 Генерал-оберст Фриснер

Полковник фон Трота возвратился из ставки Гитлера 8 августа. Фриснер извелся в ожидании начальника оперативного отдела. Его сильно волновала судьба послания, которое он отправил фюреру и Риббентропу. Оставаясь в кабинете наедине с невеселыми мыслями, генерал-оберст в который раз вспоминал свои выводы и предложения, изложенные в письме, и убеждался, что он прав. Нет – трижды прав!

«…Личное изучение обстановки на фронте и в тыловых районах с момента принятия командования группой армий “Южная Украина”, а также поездка в Бухарест 1 августа с целью получения информации от германских инстанций подтвердили мое убеждение в том, что политическая и военная обстановка в Румынии не обеспечивает безопасности войск, сражающихся на фронте.

В связи с тем, что до меня неоднократно доходили тревожные слухи о ненадежности подчиненных мне румынских войск и в особенности их старших военачальников, я счел нужным запросить информацию о политическом положении у германского посланника и у начальника германской военной миссии в Бухаресте.

К сожалению, эти беседы не произвели на меня успокаивающего впечатления. Я не получил четкого ответа на свои вопросы, причем шаткость положения румынского правительства была преуменьшена моими собеседниками. Что произойдет, если широко распространившиеся слухи, о которых группа армий уже неоднократно докладывала, соответствуют действительности и румынское правительство будет свергнуто?

Германский посланник не мог дать мне ясного ответа на этот вопрос. Однако для уверенного руководства вверенными мне войсками я считаю совершенно необходимым обеспечить абсолютную стабильность тыла.

Это может быть сделано только в том случае, если под мое командование будут переданы все немецкие органы, войска и инстанции, находящиеся в Румынии, а также если мне будет предоставлено право содержать собственную разведку на всей территории этой страны.

Если в румынских частях на фронте вновь появятся симптомы брожения, необходимо будет отдать приказ об отводе группы армий за Прут и далее на линию Галац, Фокшаны, отроги Восточных Карпат».

Да, именно так! Написано все верно. Группу армий нужно отводить за Прут. Фриснер немного смягчил формулировки в своем послании – чтобы сильно не раздражать фюрера, который при их встрече выглядел больным (казалось, что его землисто-серое лицо никогда не видело солнечных лучей). Но в том, что румыны затевают какую-то пакость, у генерал-оберста уже почти не было сомнений.

Спустя два дня после отъезда фон Трота в ставку к нему на доклад пришел начальник разведотдела группы армий полковник Бунтрок. Он доложил генералу, что в румынской армии начались волнения. Они пока подавляются, но если в результате заговора будет низвергнут ненавидимый королем Михаем, его придворными и большей частью генералитета Румынии маршал Антонеску, то румыны могут выйти из игры.

Тогда Фриснер вызвал в штаб штандартенфюрера Дитриха, который последнюю неделю провел на позициях укрепрайона. Тот примчался весь пыльный, загорелый и с красными от недосыпания глазами.

На вопрос генерал-оберста, что делать, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу, Дитрих скупо улыбнулся и ответил стихами из «Песни о Нибелунгах»[31]:

– «Как только Зигфрид воду зачерпнул, бургунд копье в него метнул. Кровь брызнула на Хагена струей. Никто досель не совершал такой измены злой…»

– Рудольф, не говори загадками! – рассердился Фриснер.

– Мой генерал, какие могут быть загадки? От измены никто не застрахован. Даже наш великий фюрер, как вам известно.

Фриснеру показалось, что последняя фраза Дитриха прозвучала как-то двусмысленно. Он с подозрением посмотрел на штандартенфюрера, но обветренное лицо контрразведчика было спокойно и непроницаемо.

Покушение на Гитлера, которое совершил 20 июля[32]начальник штаба резерва сухопутных войск полковник Клаус фон Штауфенберг, выбило из колеи практически весь офицерский корпус вермахта. Когда был арестован его старый приятель и соратник генерал-оберст Франц Гальдер, Фриснер (как и многие другие высшие военные чины) запаниковал.

Направляясь в ставку фюрера, генерал-оберст, не зная о новом назначении, уже прощался с жизнью. Волчий взгляд начальника гестапо группенфюрера[33]СС Мюллера, с которым Фриснер был не в ладах еще со времен Веймарской республики, преследовал его даже во сне. Стоило генерал-оберсту представить себя в руках костоломов из СД, как его тут же пробивал холодный пот и в ногах появлялась предательская слабость.